Полное собрание сочинений. Том 86. Письма к В. Г. Черткову 1887-1889 гг.

⁶ Никольская — улица в Москве, на которой были сосредоточены помещения издательств и книжных лавок, распространявших лубочную литературу.

⁷ Абзац редактора.

⁸ В письме от 2 апреля 1887 г. Толстой, отвечая на письмо Черткова от 23 марта, выражал согласие поработать над этой повестью. Здесь он сообщает о том, что не может выполнить это намерение.

⁹ Изданный «Посредником» сборник стихотворений «Гусляр» (Сиб. 1887) составлялся в значительной степени по указаниям Толстого. Подчеркивая слово «Гусляр», Толстой имеет в виду показать, что ему не нравится название сборника.

¹⁰ Николай Никитич Иванов был у Толстого в Москве проездом из Петербурга в Воронежскую губернию, где его отец служил земским фельдшером.

* 144.

1887 г. Мая 10. Я. П.

Спасибо, что написали мн, милый другъ. Каюсь, что я подумывалъ, не прідете ли вы на нсколько часовъ изъ Москвы, но вы лучше сдлали, что не пріхали, да и по времени вамъ нельзя б[ыло] успть.¹ Живы будемъ здсь — увидимся. Мое уединеніе — только улучшенное П[авломъ] И[вановичемъ], завтра кончается, и я радъ.² Послдніе дни не работалось, и я б[ылъ] въ дурномъ дух.³ Многое и многое хочется написать — кажущееся готовымъ въ голов. И все не разсужденія — а не знаю, чт`o выйдетъ. Передайте мою любовь жен. [едору] Э[дуардовичу],⁴ его жен⁵ и Николаю Лук[ичу].⁶ — Дай Богъ вамъ прожить хорошо до...⁷ смерти.

Обнимаю васъ.

Л. Т.

Писали ли вы Тищенко?⁸ Онъ очень ждетъ вашего письма и мннія.

Печатается впервые. Письмо написано на одной стороне полулистка почтовой бумаги. На другой стороне этого полулистка письмо П. И. Бирюкова к Черткову, датированное «10 мая 1887 года Ясная поляна». На подлиннике надпись синим карандашом рукой Черткова «№ 142». Дата устанавливается по письму Бирюкова. Толстой отвечает на письмо Черткова от 2 мая 1887 г., в котором Чертков писал: «Дорогой Л[ев] Н[иколаевич], я сейчас был у ваших, и так странно было обедать с ними без вас. Когда С[офья] А[ндреевна] прочла мне ваши два последние письма, то мне так захотелось поскорее съездить к вам. Но теперь этого нельзя: Галя с дороги устала, и я не могу ее оставить, а мать во вторник утром проедет через Москву и рассчитывает, что мы к ней присоединимся. А едет она в деревню главным образом, чтобы побывать там с нами перед ее отъездом в Англию. Одним словом, я чувствую, что не должен теперь ехать к вам, что это было бы неразумно. А ехать к вам под ложным предлогом я не могу». Далее Чертков сообщает, что посылает рисунки Е. М. Бем к «Власти тьмы», высказывает свои соображения по поводу этих рисунков и, наконец, пишет о повести Толстого «Ходите в свете, пока есть свет»: «Мы только что с Галею прочли «Ходите в свете» и находимся под сильным впечатлением этой чудной и крайне важной по своему значению вещи. Отсутствие того, что вы называете художественностью не лишает этой вещи своего значения. Это не художественный рассказ, а мысли, выраженные в разговорной форме. И следовало бы назвать эту вещь: «Ходите в свете. Беседы между язычником и христианином» или что-нибудь в этом роде для того, чтобы читатель не искал занимательного легкого чтения или художественного рассказа. И в таком случае повествовательная сторона книги оживляла бы содержание предполагаемой исключительно поучительной книги. Вы очень много сказали в этом рассказе, дорогой Л[ев] Н[иколаевич], и именно такого, что нам всем нужно. И если он покажется многим скучным и не занимательным, то будет читаться и внимательно перечитываться теми, кому нужнее всего поддержка и выяснение того, для чего и как жить. Я уверен, что вы этой книгой многим и надолго поможете. Как Галя говорит, вещь эта в другой форме отчасти выражает то, что есть в «Что же нам делать», и многое высказано лучше, любовнее и убедительнее, чем там. Что касается до изменений, то действительно нам кажется, что есть кое-что недосказанного, и вообще очень желательно сделать кое-какие изменения. Не одинаково везде выдержано и местами — в ущерб мысли. Мы с радостью попробуем сделать то, что нужно, и пришлем вам».

¹ По поводу проезда А. К. и В. Г. Чертковых через Москву (из Петербурга) в Воронежскую губернию, Толстой пишет С. А. Толстой 2 мая: «Жаль будет, если не увижу Черткова». 3 мая, Толстой опять пишет С. А. Толстой: «Жалею очень, что не увижу Чертковых. Скажи им это от меня»... (См. «Письма графа Л. Н. Толстого к жене», изд. 2-е. М. 1915, стр. 316 и 317.)

² П. И. Бирюков приехал в Ясную поляну, повидимому, 4 мая (см. письмо Толстого к С. А. Толстой от этого числа) и уехал 11 мая, как это видно из письма Толстого к Н. Н. Ге-старшему от 10 (?) мая 1887 г. (см. т. 64). Слова «мое уединение завтра кончится» объясняются предстоящим приездом семьи Толстого.

³ В письме от 4 мая 1887 г. Толстой писал С. А. Толстой: «Вчера у меня был дурной день. Ничего почти не писал, потому что нашла бессонница без всякой видимой причины. См. «Письма гр. Л. Н. Толстого к жене». М. 1915, стр. 318.

⁴ Федор Эдуардович Спенглер (1860—1908), сочувствуя взглядам Толстого, поселился в деревне и был в течение нескольких лет сельским учителем в Воронежской губ. О нем см. прим. к письму № 4, т. 85.

⁵ Ольга Николаевна Спенглер, рожд. Озмидова (р. 1866 г.), разделяла взгляды Толстого. В 1884—1885 годах сотрудничала в «Посреднике». С 1887 года жена Ф. Э. Спенглера. О ней см. прим. к письму № 97, т. 85 и к письму Толстого к ней от мая 1886 г., т. 63.

⁶ Николай Лукич Озмидов (1844—1908) познакомился с Толстым в начале восьмидесятых годов. До известной степени одно время разделял его воззрения и занимался тогда перепиской его сочинений. Впоследствии разошелся с Толстым и его единомышленниками. О нем см. т. 63, стр. 310—311, и т. 85, стр. 26—27.

⁷ Многоточие в подлиннике.

⁸ О Ф. Ф. Тищенко и его повести «Семен сирота» см. прим. к письму № 141.

* 145.

1887 г. Мая 13 (?) Я. П.

Здравствуйте, милые друзья!

П[авелъ] И[вановичъ] 3-го дня ухалъ въ Москву, прожилъ съ недлю, и мн очень радостно было съ нимъ. Онъ переписалъ мн всю мою статью, к[оторую] я опять вновь передлываю.¹ Теперь я остался одинокъ, но не одинокъ, особенно послдніе дни. При П[авл] И[ванович] былъ въ самомъ большомъ упадк духа, а теперь опять немного ожилъ. То, чт`o вы пишете о лучахъ прямыхъ и черезъ призму, я понялъ и такъ же думаю. — Если уже говорить о воздйствіи на другихъ, о чемъ я [не]² долженъ думать и стараюсь не думать, то я всегда объ одномъ безсознательно стараюсь, чтобы направить зрніе людей на вчное одно солнце, а самому отскочить; и видть, что меня считаютъ за солнце, не изъ скромности (тутъ не можетъ быть и рчи объ этомъ), а изъ стыда и жалости и омерзенія къ себ, всегда при этомъ испытываю мучительное чувство. Какъ рзать что-нибудь липкое, и къ ножу прилипаетъ, и вмсто рзанія выходитъ какая то путанница грязная. Вотъ тоже и когда своя личность липнетъ къ этому ножу или, скоре, ножъ нечистый, загрязненный своей личностью и вмсто того, чтобы счищать, грязнишь.

Только написалъ вамъ тогда письмо и вспомнилъ объ Емельян³ (какъ по батюшк?), а забылъ ему передать свою любовь, самую искреннюю. По всему, чт`o я знаю о немъ, онъ мн очень близокъ. Желаю быть такъ же близокъ ему.

Николая Лукича любите. Онъ очень хорошій. Я знаю, мн кажется, его чувство къ дочери — онъ слишкомъ любитъ ее, и эта любовь мучаетъ его.⁴ Иванова милаго поцлуйте отъ меня. Я часто о немъ вспоминаю. Какъ его тлесное здоровье? Духовное должно быть хорошо.

Посылаю вамъ письмо Тищенко.⁵ Это очень тонкій, чувствительный и даровитый человкъ. Онъ мн напоминаетъ своимъ душевнымъ складомъ Достоевскаго;⁶ и у него падучая.

⁷Какъ здоровье дорогой А[нны] К[онстантиновны]? Извщайте меня о себ. Какъ душевное состояніе? Отъ Колички получилъ письмо — хорошее. Ему везд хорошо. Хозяйничаетъ и устраивается, чтобы сть съ рабочими и работать, и для отца и брата хозяйничать. Это ужасно трудно, но онъ такой силачъ нравственный, что можетъ быть и выйдетъ.⁸ Пишете ли вы ему? Напишете.⁹ Рпину¹⁰ писать не хочется, a видть его былъ бы очень, очень радъ, если бы онъ захалъ. Ну, теперь все. Прощайте!

Л. Т.

Полностью публикуется впервые. Небольшой отрывок напечатан в книге Б, III, стр. 82. На подлиннике надпись синим карандашом рукой Черткова «№ 143. Я. П. 18 мая». Число «18» переделано из «19». Имеющееся указание в письме, что Бирюков «уехал 3-го дня», прожив в Ясной поляне неделю, позволяет предположить, что письмо это было написано 13 мая, так как Бирюков уехал из Ясной поляны 11 мая (см. прим. к письму 147 от 10 мая). Таким образом возможно, что в данном случае пометка Черткова означает день получения письма.

Ответ на письмо Черткова от 10 мая из имения его матери Лизиновка. В этом письме Чертков пишет о своем отношении к художнику И. Е. Репину: «Ужасно полюбил я этого человека. Еще перед самым выездом пришлось мне побывать с ним в течение нескольких часов. (Он опять просил меня посидеть для него.) Он чуткий, впечатлительный к хорошему, человек, и вместе с тем замечательно самобытный и отличается от всех других знакомых мне петербургских писателей и художников тем, что он более их всех свободен от условных шаблонных воззрений какой-либо среды или кружка. Ужасно мне хотелось бы, чтобы он повидался с вами, потому что мне кажется, я уверен, что это было бы хорошо и для него и для всех, кто будет пользоваться его художественными работами, и вам было бы приятно видеть его. Он занят теперь такими работами, которые по содержанию своему близки и дороги нам с вами, и общение его с вами не может не отразиться хорошо на этих работах и через них на многих людей. Он и хотел бы заехать к вам в Ясную. Дней через 10 он думает съездить в Новгород и Киев и на обратном пути хотел бы заехать к вам в Ясную. Я почти взял слово с него, что он заедет из Киева к Н. Н. Ге и потом к вам. Но я чувствую, что он это сделает, если только будет возможно, наверное, в том случае, если узнает от вас, что вы будете рады его посещению. И вот все это я вам говорю в надежде, что вы ему напишете два слова в этом смысле. Он так вас недавно знает, что опасается, что вам может быть тягостно посещение такого человека, который не может исповедовать во всем полного согласия с вашими взглядами. А между тем он гораздо ближе к этим взглядам, чем сам подозревает. Я с ним очень сблизился и, знаете, во многом чувствую с ним больше единения, чем с так называемыми единомышленниками. Кстати, какое недоразумение это понятие о единомышленниках. Единомыслие бывает со всеми там, где есть любовь и кроткая терпимость, и наоборот, часто не бывает его там, где основные начала, представления об учении Христа, повидимому, сходны. Об этом хотелось бы вам много сказать; да трудно, для меня невозможно, высказаться письменно».