Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

При этом не следует переоценивать реформаторский запал «пулавян». Они были категорически против снятия с группы Гомулки ярлыка правонационалистических уклонистов, следуя в этом курсом Берута. Еще весной 1956 г., когда в стране поднималась общественная волна за возвращение бывшего генерального секретаря на пост главы партии, такие люди, как С. Сташевский и Е. Моравский, продолжали твердить, что «гомулковщина» означает отказ от социализма. Впрочем, подобной точки зрения придерживалась и часть «натолинцев» (например, А. Завадский, Ф. Юзьвяк), а также новый первый секретарь ЦК ПОРП Эдвард Охаб. Ничего не имея против восстановления отставного лидера в партии, они воспринимали это лишь как акт его очищения от обвинений в антигосударственном заговоре, но не как признание правильности его политической линии. Охаб вспоминал: «Я говорил в Политбюро: надо с горечью заявить, что мы совершили тяжкую ошибку, обвиняя Гомулку в антикоммунистическом заговоре… После XX съезда КПСС для меня стало совершенно ясно, кто организовал этот “международный заговор”. Я по-прежнему сохранял свою позицию по отношению к так называемому правонационалистическому уклону, но говорил: это дело уже в прошлом, а теперь, сталкиваясь с другими проблемами, мы не должны ущемлять Гомулку и мешать ему вернуться в партию» [78] . 9 мая 1956 г. по поручению Политбюро с бывшим генеральным секретарем встречались Ф. Мазур и З. Новак – два столпа «натолинской» группировки. А на июльском пленуме ЦК произошел горячий обмен мнениями между представителями обеих группировок, в ходе которого общим голосованием было решено отменить постановление III пленума от 13 ноября 1949 г. о выводе Гомулки, Клишко и Спыхальского из состава ЦК за право-националистический уклон и потерю революционной бдительности [79] .

78

Tora'nska T. Op. cit. S. 85.

79

Орехов А. М. Указ. соч. С. 137–140.

Для «натолинцев» не меньшую важность, чем ситуация с Гомулкой, имел вопрос этнического состава руководящих органов ПОРП и госаппарата. Эта тема всплыла на VI пленуме ЦК в марте 1956 г. во время обсуждения кандидатуры нового партийного лидера. Наиболее вероятными кандидатами на этот пост считались З. Новак и Р. Замбровский, причем первый не гнушался прибегать к аргументам антисемитского характера в своем стремлении не допустить избрания соперника. Однако главой партии стал Э. Охаб, кандидатуру которого поддержал присутствовавший на пленуме Хрущёв. Советский лидер исходил при этом из тех же соображений, что и «натолинцы» – «руководить Польшей должны поляки» [80] . По этой причине он советовал «польским товарищам» переместить Р. Замбровского или хотя бы освободить его от курирования кадровых вопросов в ЦК [81] . На том же пленуме, по воспоминаниям С. Сташевского, Хрущёв в личной беседе с некоторыми «пулавянами» предлагал ввести процентную норму для польских евреев в вузах и государственных учреждениях, и подробно живописал антисемитские настроения Сталина на рубеже 1940–1950-х гг. [82]

80

Там же. С. 76–78.

81

Орехов А. М. Указ. соч. С. 142.

82

Tora'nska T. Op. cit. S. 184–186.

Собственно, именно предложение избрать Замбровского членом Секретариата ЦК и послужило, как утверждал В. Клосевич, поводом к первому открытому столкновению двух группировок. «Натолинцы», по воспоминаниям Клосевича, вовсе не были поборниками антисемитизма, а лишь выступали против концентрации полномочий в одних руках (в данном случае – Замбровского). И действительно, интервью с этим партийным деятелем, взятое в начале 1980-х гг. журналисткой Т. Тораньской, не дает оснований заподозрить в нем юдофоба. Он вполне отдавал себе отчет в причинах наличия большого числа евреев в партноменклатуре и госбезопасности и был озабочен лишь образом партии в глазах населения страны, которое было весьма податливо на лозунги о «жидо-коммуне». «Если бы в Америке коммунисты взяли власть и на все посты назначили бы негров, мы бы сказали им: не делайте этого, ведь утратите влияние. Следует ли из этого, что мы – расисты?.. – вопрошал Клосевич. – Большим несчастьем оказалось, что когда в 1955 г. наступил расчет [за прошлое], все руководители департаментов в управлении госбезопасности оказались евреями» [83] . В этих словах слышится та же обеспокоенность, что и в письме Гомулки Сталину.

83

Tora'nska T. Op. cit. S. 233–234.

Всё это, однако, не отменяет того факта, что в условиях острого политического кризиса, который переживала ПОРП в 1956 г., призывы ограничить число евреев во власти служили удобным орудием для сохранения собственного положения в правящих структурах. Чувствуя недовольство населения существующими порядками (что вскоре проявилось в познанском бунте и студенческих волнениях), «натолинцы» пытались сделать партию более национальной, чтобы заручиться общественной поддержкой, а заодно удержаться на своих постах. Поэтому «еврейский вопрос» поднимался еще не раз. Например, 2 и 3 мая 1956 г. на заседании Политбюро А. Завадский обрушился с резкой критикой на Я. Бермана, обвинив того в еврейском национализме и потакании «соплеменникам» при назначении на различные посты в своем ведомстве [84] . А на VII пленуме 18–28 июля 1956 г. З. Новак прямо предложил сократить число евреев в руководящих органах. Его речь вызвала бурную дискуссию и получила широкий резонанс в прессе, которая с этих пор начала активно обсуждать тему польского антисемитизма [85] .

84

Zaremba M. Komunizm, legitymizacja, nacjonalizm. Nacjonalistyczna legitymizacja wladzy komunistycznej w Polsce. Warszawa, 2001. S. 230–231.

85

Ibid. S. 237–238; Орехов А. М. Указ. соч. C. 142–144.

Выступление Новака оказалось также главной темой бесед сотрудников советского посольства с региональными руководителями ПОРП. Так, например, первый секретарь воеводского комитета ПОРП в Быдгощи Владислав Кручек (бывший член КПП) отметил, что «некоторые члены пленума (по национальности евреи) стали обвинять ЦК ПОРП в антисемитизме. Поводом для этих разговоров послужило выдвижение на крупные руководящие должности членов ПОРП по национальности поляков и соответствующая замена на этих должностях лиц еврейской национальности. Пленум поддержал линию ЦК ПОРП на обновление кадров и осудил разговоры об антисемитизме». Первый секретарь воеводского комитета ПОРП в Кракове Станислав Бродзиньский назвал речь Новака «правдивой» и «ленинской», повторив слова докладчика, что «дальше терпеть нельзя, чтобы на важнейших государственных постах в правительстве и ЦК ПОРП в своем большинстве находились евреи». Первый секретарь воеводского комитета ПОРП в Гданьске Ян Труш сообщил в связи с речью Новака, что «среди людей еврейской национальности, в том числе и членов ЦК ПОРП, распространяются мнения о том, что еврейский вопрос обострился якобы по вине товарища Н. С. Хрущёва, затронувшего этот вопрос во время его последнего приезда в Польшу» [86] .

86

Орехов А. М. Указ. соч. С. 143–144.

Раздражение по поводу наличия евреев на ответственных постах испытывали не только представители партийной верхушки, но и немало чиновников среднего звена. Очевидно, именно на них прежде всего и рассчитывали те, кто ставил на повестку дня еврейский вопрос. Например, партийный работник из Бялы-Подляски А. Чех (член КПП с 1928 г.) в беседе с кем-то из советских коллег, имевшей место вскоре после возвращения Гомулки на пост первого секретаря, сокрушался, что «стойкие коммунисты оказываются в меньшинстве перед лицом пепеэсовцев, бундовцев и сионистов», так как, по его словам, из 60 членов ЦК поляками были только 26 человек, а из 12 генералов – лишь 4. Особенный гнев у Чеха вызывали: «сионист Мордко (Сташевский)», который в октябре 1956 г. якобы организовал раздачу оружия рабочим, «генерал еврей Спыхальский», который якобы после отставки Рокоссовского разлагает армию, и председатель Госплана Ендрыховский (без объяснений) [87] . В разговоре, состоявшемся 14 ноября 1956 г., секретарь Главного правления польско-советской дружбы (и постоянный информатор советского посольства) Т. Ксенжек обвинил «еврейскую группу» (в лицах Замбровского, Матвина, Моравского, Сташевского, Будзыньской, Гранас и ряда других) в том, что она избавилась от неугодных ей партийных кадров [88] . 27 декабря тот же Ксенжек не без досады заявил сотруднику советского посольства, что, невзирая на массовый отъезд евреев в Израиль и во Францию, Гомулка продолжает поддерживать лиц еврейского происхождения на руководящих постах, что может снизить его авторитет в стране [89] . В августе 1957 г. 2-й секретарь польского посольства в Москве П. Мотрук в разговоре с сотрудником МИД СССР обратил внимание собеседника, что «основные ключевые позиции в министерстве [иностранных дел ПНР] занимают лица не польской национальности». Ответственными за такое положение он считал Ю. Циранкевича, Р. Замбровского, А. Рапацкого и близких к ним людей, которые будто бы намеренно выдвигали на руководящие посты «ревизионистов, выходцев из ППС и АК [90] » [91] . В декабре 1959 г. один из сотрудников посольства СССР сообщил, что в личной беседе представителя Северной группы войск генерала Лактионова с председателем варшавского отделения Лиги друзей солдата полковником Москаликом последний указал на евреев как на источник разброда и шатаний в ПОРП. По словам офицера, более половины ЦК составляли евреи; к таковым он отнес: Циранкевича, Замбровского, Рапацкого, Спыхальского, Охаба, Ендрыховского, Матвина и др., причем лидером этой «еврейской группировки» он считал Замбровского. «Получилось так, что основные рычаги государства, такие как: армия, во главе со Спыхальским и Зажицким, ВВС во главе с Фрей-Белецким, МИД во главе с Рапацким, планирующие органы во главе с Ендрыховским, – оказались в руках евреев. Начальника политического управления Войска Польского генерала Зажицкого товарищ Москалик характеризует как “главаря ревизионистов в Войске Польском”. Товарищ Москалик считает, что засилье евреев в центральных органах является одной из главных причин распространения в ПОРП ревизионистских настроений» [92] .

87

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 229. Л. 170–171.

88

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 28. Д. 398. Л. 240–247.

89

РГАНИ. Ф. 11. Оп. 11. Д. 1. Л. 9–14.

90

АК – Армия Крайова (вооруженные силы польского правительства в изгнании в период фашистской оккупации).

91

РГАНИ. Ф. 11. Оп. 11. Д. 1. Л. 176.

92

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 308. Л. 93–94.

Несомненно, в значительной мере этот упор на «еврейское засилье» был сделан ввиду готовности советской стороны слушать подобные голоса. Как указывалось выше, советская верхушка всегда с подозрением смотрела на присутствие евреев в ЦК ПОРП и не раз выражала свое негодование по этому поводу. Наиболее явно такой подход обозначился на мартовском пленуме ЦК ПОРП в 1956 г., когда Хрущёв сделал упор на «натолинцев». В связи с этим польские информаторы, поставлявшие данные в МИД СССР, неустанно поддерживали у «советских товарищей» ощущение «сионистской угрозы», причисляя к еврям всех подряд и выставляя себя таким образом преданными борцами идеологического фронта. Достоверность этой информации и ее логичность не играли при этом никакой роли. Приведенные выше примеры, когда евреями с легкой руки информаторов оказались даже такие люди, как Циранкевич и Охаб (чистокровные поляки), наглядно демонстрируют уровень этих «данных». Обращение к еврейской теме, кроме того, оказывалось полезным и с бытовой точки зрения. Пример тому являет вышеупомянутый Мотрук, который, поставив в один ряд «лиц не польской национальности» и выходцев из ППС и АК (в большинстве своем не евреев), в продолжение беседы выдал также обширный компромат чуть ли не на всех своих коллег по работе в посольстве, а в заключение попросил устроить дочь в советскую школу и заверил собеседника в готовности к дальнейшему сотрудничеству [93] . Однако нельзя недооценивать и, так сказать, идейный антисемитизм многих чиновников, замешанный на неудовлетворенных карьерных амбициях или же привитый в силу других обстоятельств.

93

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 229. Л. 176–180.

Таким образом, можно констатировать, что раскол ЦК ПОРП на «натолинцев» и «пулавян» был вызван не расхождениями во взглядах на глубину политических реформ в стране, а «национальным вопросом». Причем импульс к размежеванию исходил от «натолинцев». Выступив за сокращение количества евреев в руководящих органах партии и государства, они тем самым заставили еврейскую часть правящей элиты сплотиться и предпринять контрмеры. Масла в огонь подлила позиция советской верхушки, которая откровенно пыталась вмешиваться во внутренние дела ПОРП. Неоднократные призывы Политбюро ЦК КПСС к «полонизации» высших структур власти в ПНР вынудили «пулавян» выступить с тезисом о защите самостоятельности ПОРП от советского давления, что неминуемо привело их в лагерь сторонников расширения национального суверенитета. Первые раскаты этого противостояния прогремели на мартовском пленуме 1956 г., когда ряд членов ЦК (Ю. Ольшевский, С. Сташевский, Л. Касман) критически отозвались о присутствии Хрущёва на данном мероприятии [94] . В дальнейшем, по мере нарастания политического кризиса в стране и при всё более угрожающих знаках со стороны СССР, «пулавяне» начали склоняться к поддержке Гомулки с его концепцией «польского пути к социализму». Одним из первых, кто высказался за возвращение бывшего генерального секретаря на пост главы партии, был не кто иной, как Р. Замбровский – неформальный лидер «пулавян». Произошло это в середине сентября 1956 г. [95] К этому времени всё более независимую позицию от мнения Москвы занимали также первый секретарь Э. Охаб и премьер-министр Ю. Циранкевич, что было следствием давления на них снизу, со стороны прессы, общественности и части ЦК. Появлявшиеся в массовом порядке клубы интеллигенции и комитеты революционной молодежи, манифестации рабочих и студентов, всё более смелые публикации в газетах и журналах, наконец, бунт в Познани – всё это оказывало мощнейшее воздействие на поведение властей. Страна требовала повышения уровня жизни и завоевания полноценного суверенитета. Фигурой, с которой связывались эти надежды, был Гомулка – человек, отважившийся бросить вызов восточному соседу и пострадавший за это длительным отстранением от политической жизни. В таких условиях «натолинцы» с их антиеврейскими призывами и стремлением сохранить в неизменности отношения с СССР оказывались в роли проигравших. Последнюю попытку перетянуть на свою сторону общественность они предприняли 16 октября, в преддверии VIII пленума ЦК ПОРП, который, по всеобщему убеждению, должен был вернуть на пост партийного лидера Гомулку. В этот день орган ПАКС ежедневная газета «Слово повшехне» опубликовала статью своего лидера Б. Пясецкого «Государственный инстинкт». Автор, известный своей лютой юдофобией и тесными контактами с партийными консерваторами, заявил о необходимости вывести из-под огня критики вопросы о сохранении в стране социалистического строя и курса на союз с СССР. При этом он прозрачно намекнул на возможность принятия крутых мер, если события и дальше пойдут так, как они идут [96] . Однако данная эскапада не только не повысила популярность «натолинцев», а напротив, привела к их окончательной дискредитации, обернувшись настоящей травлей главы ПАКС со стороны прессы. Пясецкого не скрываясь называли советским агентом, «ультранационалистом» и пеняли на авторитарный стиль управления в руководимой им организации [97] .

94

Орехов А. М. Указ. соч. С. 79.

95

Орехов А. М. Указ. соч. С. 160.

96

Piasecki B. Instynkt pa'nstwowy // Slowo Powszechne, 16.10.1956.

97

Tyrmand L. Sprawa Piaseckiego // 'Swiat, 18.11.1956.

Статья Пясецкого прозвучала похоронным маршем для «натолинцев». На VIII пленуме ЦК 19–21 октября 1956 г. почти единодушно было решено вывести большинство представителей этой группы из Политбюро и Секретариата, заменив их «пулавянами» и людьми Гомулки (против этого, по некоторым данным, выступали лишь Ф. Юзьвяк, З. Новак и К. Мияль [98] ). Таким образом, вниз по партийной лестнице пошли: З. Новак, Ф. Юзьвяк, Ф. Мазур, К. Рокоссовский, В. Двораковский, Х. Хэлховский. В этой же группе оказались и избранные на предыдущем пленуме в члены Политбюро первый секретарь воеводского комитета ПОРП в Ополе Роман Новак и заведующий Отделом тяжелой промышленности ЦК Эдвард Герек. Вместо них в новый состав Политбюро попали: В. Гомулка, Е. Моравский, И. Лёга-Совиньский (секретарь Центрального совета профсоюзов), С. Ендрыховский (заместитель премьер-министра). Сохранили членство в Политбюро Э. Охаб, Ю. Циранкевич, Р. Замбровский, А. Завадский, А. Рапацкий. Состав самого ЦК также пополнился несколькими людьми. В него вошли: В. Гомулка, З. Клишко, М. Спыхальский, И. Лёга-Совиньский. Секретариат ЦК, вокруг членства в котором было сломано столько копий в марте, теперь состоял из следующих лиц: Э. Герек, Р. Замбровский, В. Матвин, Э. Охаб, В. Яросиньский, Е. Альбрехт.

98

Орехов А. М. Указ. соч. С. 191; Soltysiak G. Zolnierze Partii // Gazeta Wyborcza, 11.12.1993.

Поражение «натолинцев» было сокрушительным. Лишь один из них (Завадский) удержался на высшем партийном посту. Очевидно, это было следствием его решительной позиции в момент переговоров с советской делегацией, внезапно нагрянувшей в Варшаву 19 октября. Встреча в президентском дворце Бельведер как никогда четко расставила акценты. С одной стороны оказались гости из СССР (Н. С. Хрущёв, А. И. Микоян, В. М. Молотов, Л. М. Каганович), усиленные советским маршалом К. К. Рокоссовским, с другой – вновь избранное руководство ПОРП. Советские вожди пытались давить на поляков, требуя оставить в Политбюро «выразителей польско-советского союза товарищей Рокоссовского, Новака, Мазура, Юзьвяка». Поляки не прогибались, чувствуя за собой поддержку огромного большинства народа. Москва привела в действие военные рычаги, приказав двигаться на Варшаву расквартированным в Польше советским частям. Однако и это не возымело действия. Польская военная верхушка, хотя и состоявшая из проверенных коммунистов, по сути вышла из подчинения министра обороны К. Рокоссовского и сформировала оперативный штаб. В него вошли: заместитель министра внутренних дел Ю. Хибнер (участник войны в Испании, ветеран армии З. Берлинга, выпускник военной академии им. Фрунзе), командующий внутренними войсками В. Комар (член КПП с 1926 г., выпускник командных курсов Красной армии, один из командиров испанских интербригад, в 1952–1954 гг. – в заключении по обвинению во вредительстве), командующий ВВС Я. Фрей-Белецкий (слушатель военной академии им. Ворошилова), начальник корпуса общественной безопасности В. Мусь (довоенный коммунист, участник обороны Ленинграда, выпускник Школы политических офицеров в Москве), командующий ВМФ Я. Висьневский и ряд других. Появился также и гражданский штаб во главе со С. Сташевским, который, по некоторым данным, начал выдавать оружие рабочим автомобильного завода в Жерани [99] . Возникла реальная опасность советско-польской войны. Понимая это, советская верхушка пошла на попятную и согласилась с изменениями в составе руководящих органов ПОРП. В обмен Гомулка дал твердые гарантии того, что Польша не выйдет из Организации Варшавского договора.

99

Орехов А. М. Указ. соч. С. 181–197.

Всплеск патриотических чувств поляков сопровождался обострением антисоветских и антисемитских настроений. Несомненно, что в 1956 г. антисоветизм имел значительно большее распространение, так как угроза со стороны СССР была неопровержимой реальностью. Однако и евреи тоже ощущали себя не вполне уютно. На протяжении 1956 г. антисемитские эксцессы имели место в Бытоме, Валбжихе, Легнице, Джержонёве [100] . В январе 1957 г. корреспондент агентства «Юнайтед пресс» Э. Кавендиш отмечал «зловещее усиление антисемитизма» в Польше, которое, по его словам, использовала в своих интересах растущая оппозиция Гомулке [101] . Как иллюстрацию этого можно привести анонимное письмо, полученное в декабре 1956 г. редакцией «Трибуны люду» и советским посольством: «У простого человека кровь закипает, когда он читает в печати статьи, посвященные ликвидации “антисемитизма” в Польше. Но ничего не поделаешь, он должен выдержать, ибо знает, что это ведь пишут евреи в собственном интересе… Сегодня каждый в Польше знает, что у нас столько евреев, сколько есть постов министерских, директорских и т. п… Отсюда вывод, что мы снова имеем у себя “господствующую расу”… Мы знаем, кто был Святло и тысячи других палачей в судейских и прокурорских тогах! Это были не поляки, не русские, а евреи!.. Мы не фашисты, мы – социалисты из крови и костей, мы хотим дружбы с СССР… Русские являются нашими побратимами и мы верим в их великую идею равенства, но мы не хотим фикции равенства!.. Если бы не евреи, то сегодня весь народ как один стал бы на сторону коммунистической идеи» [102] . Более точного выражения позиции «натолинцев» трудно и представить.

100

Rykowski Z., Wladyka W. Polska pr'oba: Pa'zdziernik 56. Krak'ow, 1989. S. 160.

101

АВП РФ. Референтура по Польше. Оп. 13. П. 747. Д. 1385. Л. 364–366.

102

АВП РФ. Референтура по Польше. Оп. 38. Пор. 19. П. 127. Д. 170. Л. 55–59.