Полуночный Прилив

На миг Шерк испытала беспокойство — ведь ее помощник был не вооружен.

Блеснули мечи. Аблала, кажется, ударил по их плоскостям ладонями. Один из мечей, кувыркаясь, полетел через двор, второй шлепнулся на камни под ногами великана. Удар левой — и один из охранников рухнул. Второй завопил, отступая. Аблала протянул руку, схватил его и прижал к себе.

— Не смей меня обижать!

Или «сумей-ка руку разжать»?

Стражник потерял равновесие и потащился вслед за гигантом, стуком доспехов и невнятным мычанием подтверждая, что разжать руку не сумел. Конечности несчастного беспорядочно дергались. Аблала бросил его и огляделся.

Со всех сторон усадьбы сбегалась стража.

Он тревожно хмыкнул, развернулся и поспешил к зияющему выходу.

Шерк глянула на крышу. Там стояли четверо; двое готовили дротики, остальные просто смотрели в спину убегающему. Но тот уже миновал арку.

Шерк скользнула вдоль пристройки и метнулась через узкий проход к стене главного дома. Пробежала по ступеням, достигнув неохраняемой в этот миг платформы перед дверью. Позади кто-то выкрикивал приказы, веля охране осмотреть двор; а вот посмотреть на главный вход никто, конечно, не озаботился.

Воровка обнаружила, что попала в приемную. Стены были покрыты фресками с изображением сцен отчаянной защиты Геруном Эбериктом королевского ложа. Она задержалась, вытянув нож и пририсовав усы к мужественному, искаженному гримасой торжества лицу финеда, затем проследовала через арку в большую комнату, сделанную похожей на тронный зал, хотя трон — резное чудище с высокой спинкой — просто стоял в конце стола, вместо того чтобы возвышаться на подножии.

По всем сторонам двери с искусной резьбой. Пятая дверь, узкая и вдавленная в стену, очевидно, служила для входа слуг.

Нет сомнений, что все обитатели дома проснулись. Но, Должники они или нет, слуги предпочтут переждать тревогу, дрожа под своими матрацами.

Шерк направилась к этой последней двери. Коридор за ней оказался узким и плохо освещенным. По сторонам тянулись завешанные циновками ниши — жалкие обиталища персонала. Из — под завес не пробивалось ни лучика света — но Шерк уловила кашель в одной из комнатенок, а в другой, слева, сдавленный вздох.

Ее рука в перчатке крепко сжала рукоять длинного ножа. Тупым краем Шерк решительно отвела в сторону жалкую циновку. Последовали новые вздохи, а затем — и вопль ужаса.

Еще несколько шагов вдоль прохода — остановки здесь и там… но не настолько длительные, чтобы кто- либо успел закричать. Наконец она уперлась в разветвление. Справа проход в кухню. Слева — ступеньки, ведущие вверх и вниз, в погреба и кладовые. Шерк развернулась, посмотрев в проход, который только что миновала. Подделывая голос под мужской, прошипела: — Спите. Просто обход и все. Никого здесь нет, милашки. Тише.

— Что там было? — простонал чей-то голос.

— Какое дело? — ответил ему другой. — Сказал же он, иди спать, Прист.

Но Прист продолжал: — Я вот его не узнал чтой-то…

— Да, — отозвался второй, — и ты ж не садовник, а великий герой и все такое?

— Я ж просто сказал…

Шерк прошла назад, встав у входа в каморку Приста. Слышалось шевеление, но мужчина больше не заговаривал. Она отодвинула льняную занавеску и скользнула в комнатушку. В углу смогла рассмотреть большую фигуру, скорчившуюся под натянутым до подбородка одеялом.

— Ах, Прист, — прошептала она едва слышно и подошла поближе, — ты умеешь сидеть тихо? Надеюсь, потому как решила провести некоторое время с тобой. Не тревожься, — добавила она, расстегивая пояс, — это будет даже весело.

* * *

Через два звона Шерк подняла голову с мускулистого плеча садовника и прислушалась, стараясь не обращать внимания на раскатистый храп. Бедняга выдохся почти стразу — она надеялась, что Аблала окажется получше — и все его последующие сонные стоны и бурчания оказались весьма неприятны. Отзвучали звонкие удары колокола и воцарилась полная тишина.

Стражники вернулись сразу же после того, как воровка укрылась в каморке Приста. Они громко и зло спорили, тем самым доказывая, что Аблале удалось успешно ускользнуть; призывы к дворцовому лекарю открыли, что перед этим случилось несколько стычек. После все успокоилось. Имение поспешно обыскали, но не комнаты слуг — значит, подозрений, что кто-то проник внутрь, у стражи не возникло. Все как она и ожидала. Эффект «сильномогучего» хозяина. Инициатива здесь опасна, ибо легко входит в столкновение с раздутым эго Эберикта.

Шерк выползла из по-детски слабых объятий утомленного Приста, осторожно натянула одежду, взяла оружие. У Геруна должен быть рабочий кабинет, а рядом личные комнаты. Люди такого типа всегда имеют кабинет. Они служит доказательством легитимности их власти.

Кабинет должен быть хорошо защищен — дорогая и усердно наложенная сеть заклинаний. Но не настолько сложная, чтобы затруднять хозяина. Значит, механизмы деактивации должны быть простыми. Другая забота — то, что Герун отсутствует. И возможно, что там есть и ряд чар, которые нельзя отключить. Шерк полагала, что они настроены на живое — иначе их легко активировал бы любой объект.

Она спокойно шагнула в коридор. Звуки спящих людей, ничего больше. Удовлетворенная этим Шерк вернулась к дальнему концу коридора и свернула налево. Поднимаясь по лестнице, она старалась ставить ноги рядом с краями ступеней, там, где они не должны были скрипеть, прогибаясь. Дойдя до следующего этажа, подошла к двери, прислушалась. И замерла. Вдоль косяка последним проходившим здесь слугой натянута проволочка. Иногда простейшие приспособления помогают там, где не работают сложные; ведь вор зачастую ожидает ухищренных ловушек. Она отцепила конец проволоки и открыла дверь.

Другой коридор для слуг, идущий так же, как и нижний — план дворца не отличался разнообразием. Она обнаружила дверь в дальнем конце коридора, как и ожидала. Еще одна проволочка. Дверь открылась. Неосвещенный проход — очень умно. Три двери вдоль стены, ни за одной не видно света.

Она уверилась, что нашла личные апартаменты Геруна Эберикта. Над ближайшей дверью — плохо различимая в темноте масса охранных знаков.

Шерк подошла поближе, чтобы изучить символы. И замерла от звука скучного голоса, раздавшегося из коридора: — Некомпетентность. Или он так сказал. И теперь я, кажется, должен ему служить.

Воровка медленно повернулась. Сидящая фигура, откинутая назад спина, вытянутые ноги. Голова склонена к плечу.

— Ты мертва, — сказал мужчина.

— Это обещание или наблюдение?

— Просто то, что мы с тобой разделяем. Давно мне не случалось говорить.

— Понимаю, что ты чувствуешь. Герун посадил тебя охранять комнаты.

— Это мое наказание.

— За некомпетентность.

— Да. Герун не сжигает людей, знаешь ли. Он их убивает, а потом… или хоронит, или оставляет на время при себе, смотря насколько зол. Надеюсь, когда-нибудь он меня зароет.