Полуночный Прилив

— И кто-то назначен расследовать все эти исчезновения?

— Такой контракт был заключен, господин.

— Очевидно, пустая трата средств…

— О нет. Деньги потрачены с пользой.

— Какой именно?

— Солидная сумма, которой мы сможем козырять в официальной отчетности и публичных заявлениях.

— Так кто выполняет контракт?

— Господин, это не та контора. Информация имеется в Палате Контрактов и Королевских Грамот.

— Никогда о такой не слышал. Где находится?

Писец встал и пошел к маленькой двери, плотно окруженной полками. — Здесь. Следуйте за мной, господин.

Комната за дверью оказалась едва ли больше шкафа. В стенах от пола до потолка имелись ниши, забитые синими свитками. Порывшись в одной из ниш у дальней стены, писец вытащил и развернул свиток. — Вот оно. Контракт сравнительно новый. Три года. Постоянные расследования, отчеты дважды в год — подаются с отменной точностью, не оставляющей вопросов. Каждый отчет признан безупречным и объективным.

— От кого?

— Гильдии Крысоловов.

Брюс нахмурил лоб:- Вот теперь я сбит с толку.

Писец пожал плечами и скатал свиток. Помещая его на прежнее место, бросил из-за плеча: — Не нужно беспокоиться, господин. Гильдия компетентна и проверена во множестве предприятий…

— Мне кажется, что компетентностью тут не пахнет.

— Не согласен. Пунктуальные отчеты. Никаких вопросов. Дважды возобновленный контракт, без всяких сомнений. Посмею сказать, господин, это признаки высшей компетентности.

— А вот уменьшения количества крыс в городе не заметно, в чем может убедиться любой, пройдясь по улицам.

— Они управляют поголовьем, господин. Страшно подумать, что случилось бы без Гильдии.

Брюс промолчал. Смотревший на него чиновник сделал обиженное лицо. — О Гильдии Крысоловов имеем только хвалебные отзывы.

— Благодарю за старания, — ответил Брюс. — Дорогу наружу я найду сам. Всего хорошего.

— И вам, господин. Рад был оказать посильную помощь.

В коридоре Брюс остановился и протер глаза. Архивы полны пыли. Финед желал выйти на свежий воздух, если в Летерасе еще есть таковой.

Семь тысяч исчезновений каждый год. Он был напуган.

«Интересно, на что же наткнулся Теол?» Брат оставался для Брюса загадкой. Ясно, что Теол чем-то занят, несмотря на видимость безделья. Каким-то образом он умудряется действовать скрытно и эффективно. За сценой — или под сценой? Ведь все слишком открытое проваливается в финансовую яму; теперь Брюс был уверен, что брат вынашивает грандиозные планы.

Его тревожила сама мысль о существовании планов такого масштаба. Временами брат выказывает невероятную эффективность — и безжалостность. Теол не предан никому. Способен на все.

Здраво размышляя, чем меньше Брюс знает о деятельности Теола, тем лучше. Он не хотел подвергать испытанию свою собственную преданность, а брат мог бросить ей вызов. «Как и Халл. О мама, это благословение Странника, что ты умерла и не видишь сейчас своих детей. Хотя… сколько же в нас того, что вложила именно ты?»

Вопросы без ответов. В эти дни их стало слишком много.

Он шел в более знакомую часть дворца. Впереди были тренировки с оружием, и он поймал себя на мысли, что ожидает физического утомления как блага. Пусть утихомирит какофонию мыслей.

* * *

Багг размышлял о том, что в существовании мертвеца есть очевидные преимущества. Подняв камень с люка в полу склада, он открыл зияющую черную дыру, в которой виднелось первое кольцо ветхой бронзовой лестницы. Беглецы — мертвецы не нуждаются в пище и воде. Да даже и в воздухе. Спрятать таких почти не стоит труда.

Отсчитав все двадцать три ступени лестницы, Багг вышел в тоннель, грубо вырубленный в твердой глине и затем обожженный до крепости кирпича. В дюжине шагов впереди виднелась кривая каменная арка с каменной же дверью, покрытой трещинами и знаками. Древние могилы вроде этой — редкость. Большинство просели под весом города или просто так глубоко ушли с грунт, что стали недосягаемы. Ученые старались расшифровать странные письмена на дверях и могилах, простые люди просто дивились, зачем склепам двери. Язык знаков был ясен лишь настолько, чтобы понять — они содержат проклятия и как-то обращены к Страннику. И то и другое — достаточный повод, чтобы их избегать. К тому же после взлома нескольких гробниц стало известно, что ничего особенно ценного там нет. Особенно странно, что все каменные, лишенные резьбы и украшений саркофаги оказываются пустыми. Ходили также недоказанные слухи, что расхитителей гробниц постигала ужасная участь.

Дверь этой могилы лишилась защитных чар в результате неравномерного проседания камней. Теперь ее можно было открыть легким толчком.

Багг зажег лампу, используя коробочку с углями, и поставил светильник на порог. Затем толкнул створку плечом.

— Это ты? — донесся из внутренней тьмы голос Шерк.

— Кому же еще?

— Лжец. Это не ты, это Багг. Где Теол? Хочу говорить с Теолом.

— Он не расположен, — ответил Багг. Распахнув дверь, он вошел в могилу и занес туда лампу.

— Где Харлест?

— В саркофаге.

Здоровенный каменный гроб стоял без крышки. Багг заглянул внутрь. — Что ты делаешь, Харлест? — Он поставил дампу на край.

— Прежний жилец был высоким. Очень высоким. Привет, Багг. Что я делаю? Лежу.

— Это я вижу. Но зачем?

— Тут нет кресел.

Багг повернулся к Шерк Элалле. — Где бриллианты?

— Здесь. Ты нашел то, что мне нужно?

— Да. Умеренная цена, большая часть сокровища останется при тебе.

— Пусть все, что осталось в шкатулке, возьмет Теол. Себе оставлю добычу со складов.

— Ты уверена, что не желаешь часть добычи? Теол будет счастлив получить половину. Ведь весь риск был твой.

— Нет. Я воровка. Всегда смогу найти еще.

Багг оглядывался. — Потерпите здесь еще немного?

— Почему бы нет? По крайней мере, сухо. И тихо, по большей части. Но мне нужен Аблала Сани.

Из гроба донесся голоса Харлеста: — А мне нужны острые зубы и клыки. Шерк сказала, что вы сможете их достать.

— Уже начали работать над этим.

— Хочу быть страшным. Мне это очень важно. Практикуюсь в рычании и шипении.

— Можешь не беспокоиться, — ответил Багг. — Ты будешь воистину устрашающ. Во всяком случае, это…

— Не спеши, — бросила Шерк. — Есть слухи о грабеже в поместье Геруна Эберикта?

— Нет. Не удивительно, если подумать. Исчез неупокоенный брат Геруна, в ту же ночь, когда некий великан побил большую часть охраны. Кроме этого, что можно проверить? Неужели кто-то осмелится влезть в кабинет с его чарами?

— Если я сожру человеческую плоть, — сказал Харлест, — она будет гнить в желудке? То есть я буду вонять. Мне это нравится. Люблю думать о таких вещах. Смрад судьбы.