Полураспад
Шрифт:
Началось.
16
К директору Института физики академику Ю.Ю.Марьясову приехал майор ФСБ Сокол.
Юрий Юрьевич, видимо, был знаком с Андреем Ивановичем: как только секретарша сказала, что в приемной Сокол, тут же выскочил из-за стола и самолично встретил сотрудника ФСБ.
– Очень, очень рад вас видеть!
– улыбался он, пожимая руку Соколу.
– Я тоже, - буркнул майор.
– Я посоветоваться, на минуту. Вы уже осведомлены?
– Да, конечно, - понятливо закивал Марьясов.
– Ужасное событие.
– Такое пятно...
– Да... но, может быть...
– Нет, Юрий Юрьевич, дело серьезное! Мало того что
Марьясов поднял брови и, взяв со стола очки, надел их.
– Вы шутите?
– Могу показать.
– Сокол достал из потертого кейса медную медальку с иероглифами.
– Она с номером.
– Действительно? Но ведь...
– С номером, Юрий Юрьевич.
– Вообще-то у меня тоже есть...
– забормотал Марьясов, доставая из ящика стола штук шесть или семь желтых и белых медалек с выпуклыми надписями на разных языках.
– На конференциях давали... Может, вам отдать? Сдать?
Сокол, подозревая скрытую издевку со стороны академика, сурово глянул:
– Юрий Юрьевич!
– Да что вы, Андрей Иванович!
– Я к тому, Юрий Юрьевич... После ваших новосибирских коллег кое-кто и здесь собирает подписи.
– Да? Не слышал.
– Так я вас информирую. И поскольку мы знаем вас, как ответственного человека, мы бы лично не советовали... Они не в курсе многих деталей... У нас два заключения из академических институтов...
Марьясов доверительным тоном спросил:
– Каких, если доверяете?
– Медное лицо его, изрезанное морщинами, которые обычно весело играли, в этот миг застыло.
– Ну, это не важно...
– Сокол запнулся.
– Вы-то нам доверяете?
– Разумеется, - уверил его Марьясов.
– Заключения совпадают с мнением следствия. Он и вас подставил - с вашего телефона отправил факс игривого содержания в Пекин. А что касается денег...
– Мы еще их не трогали!
– быстро ответил Марьясов.
– Вы имеете в виду - на счету Института? Но были наличные! Он признал. Да и мы, когда впервые задержали, зафиксировали их. Говорит, израсходовал на химреактивы. Поди проверь.
Марьясов кивнул на телефон:
– Можно у биофизиков спросить. Давайте узнаю?
– Я сам узнаю, если будет нужно! Я, собственно, уточнить насчет вашей подписи... если к вам обратятся...
Марьясов помолчал, глядя на майора в штатском, улыбнулся, затем улыбнулся еще шире, показав сбоку два старых золотых зуба. Другие были белые, керамические.
– Андрей Иванович, дорогой! Конечно же, я не подпишу!
Крепко пожав академику руку, майор Сокол вышел из кабинета.
Марьясов сел за стол, жестко утер ладонью лицо и надолго задумался. Звонил телефон - он не снял трубку. Заглянула в дверь секретарша, Юрий Юрьевич медленно покачал головой. Затем вдруг вызвал ее в кабинет, поманил пальцем и тихо приказал:
– Срочно ко мне Муравьеву и Ваню Гуртового!.. Ну, молоденький такой, в лаборатории Алексея Александровича.
– Поняла.
– Кира выплыла из кабинета грациозно, как привидение.
В это время молодые ученые из осиротевшей лаборатории сидели в кабинетике шефа и сочиняли открытое письмо, обращенное к общественности.
Писал Иван Гуртовой, бородатый Женя сидел, сверкая глазами-углями, а Живило бегал вокруг и диктовал. В проходе, возле шкафа со всякой стеклянной посудой, стояла на страже тетя Тося в темном платке, уткнув руки в бока.
– Местные
деятели ФСБ, не понимающие ни аза в физике, вляпались в лужу, но у них нет хода назад, они теперь могут только пугать...– Нормально!
– прохрипел Женя.
Из-за спины тети Тоси проревел, как слон, Илья Кукушкин:
– Уси-илить! "В лужу говна-а"!
Гуртовой сжал губы, положил ручку. Он был не согласен.
– Почему?!
– подскочил к нему Артем Живило.
– Что тебя не устраивает?
– Ну зачем лужа?
– тихо спросил Иван.
– И насчет "ни аза"... Кто знает, может, они наш универс заканчивали?
– Ну и что? Материал-то открытый. Вот же!
– Живило схватил со стола книгу и пошелестел ею над головой.
– Мне брат переслал из Красноярска. Здесь шеф описывает как раз такой стенд!
Промычав что-то, Кукушкин убежал. В проходе зашушукались новые люди. Тетя Тося не пускала кого-то, потом буркнула:
– Только быстро!
Заглянула секретарша Марьясова:
– Мальчики, который тут Гуртовой?
Внезапно побледнев, Иван осторожно поднялся.
– Вас Юрий Юрьевич просит зайти.
– А-а!
– Иван передал авторучку Жене.
– Я сейчас. Наверняка это касается...
– Не договорив, ушел вслед за девицей.
Анна Константиновна Муравьева и Ваня Гуртовой молча сидели перед Марьясовым.
Тот сухо известил их, что к нему приходил майор ФСБ (если не рассказать, все равно узнают) и что дела Левушкина-Александрова плохи.
На письмо новосибирцев пока нет никакого ответа - ни от Президента России, ни от руководства ФСБ. Насколько известно ему, Марьясову, аналогичное письмо по собственной инициативе написали шестеро членов РАН из Томска, а также, в ответ на официальный запрос из областного управления ФСБ, знаменитые "механики" из того самого закрытого города, где конструируют спутники. Десять лет назад именно с ними работал в контакте Левушкин-Александров, как, впрочем, в контакте и с новосибирцами. Ах, как бы найти академика Соболева! Он теперь на Западе, в ранге посла, уважаемый в правительственных кругах человек. Если бы он вмешался... Но где искать? В Швейцарии, Америке?
Кстати, только что звонили из Москвы, из Академии наук. Американское физическое общество обратилось опять-таки к Президенту России и в Президиум Академии с просьбой произвести независимое расследование по делу сибирского ученого. Американцы пишут, что аналогичные работы ведутся во всех развитых странах мира...
– Ну и что делать?
– рассказав все это, тихо спросил Марьясов у Анны Константиновны и почему-то довольно неприязненно посмотрел на Ивана.
– Вы там с шумом и криками третий день что-то сочиняете. Я не могу запретить, если будет польза - пишите... Но вы уверены, что поможет? Не лучше ли найти хорошего адвоката и объяснить ему все на пальцах?
– Он снова перевел взгляд на Анну Константиновну.
– Впрочем, вы это сумели бы сделать лучше, я забыл, что Ваня не физик...
Муравьева спросила:
– А какую позицию занимает Кунцев? Ведь Алексей Александрович ныне его сотрудник, и от его позиции...
Марьясов странно улыбнулся:
– Иван Иосифович в больнице третий день... Так сказать, на профилактике.
– И снова неприязненно покосился на Гуртового.
– Нужен молодой адвокат. Цепкий, умный. Деньги мы найдем. Но его должны нанять вы! Молодежь! Ведь он ваш руководитель, черт возьми! Поняли?
Иван поднялся и одернул пиджачок. Он то бледнел, то краснел.