Полутьма

С силой жму на края раны над ключицей, заставляя их кровоточить сильнее. Вампир делает то же самое с моей ногой, повторив укус на изгибе локтя. Артерии не задеты, поэтому нужно просто выпустить больше. Он отплевывается, а я чувствую паленый запах плоти. Даже небольшое количество моей крови приносит ему боль. Я не должна этому радоваться, но почему-то немного облегчения достается внутренним демонам. Конечно, кровь не соответствует цвету, но в такой темноте и грязи даже Самсон не особо что разберет. Когда вампир растягивается поперек моего туловища, точно знаю, что на этот раз у меня точно все получится.

Тело не подведет.

– Не дыши так часто, – шипит вампир, а я представляю, как вгоняю пулю в его голову.

В концентрате. Или нет. Как вливаю концентрат через воронку ему в глотку. Это ненормально, хотеть этого. Но я хочу. Вспоминаю, как шел дым из его глотки, и чувствую, что отпускает. Становиться легче.

Прости, Вагнер. Ты спасал нас, я знаю. Но мне будет очень приятно тебя убить.

Назначенное время явно уже прошло. Конечности затекли, но тень так и не появляется. Что за бред? Открываю глаза и кошусь на вампира. Он хмурится. Что за? Но в его взгляде нет лжи, он тоже не понимает, что происходит. Мы не могли пропустить его появление. Все было рассчитано. Четко.

Как в порнофильме, точно знали, когда нужно закончить. Язык нервно проходится по губам, а я киваю в сторону двери. Что-то не так. Они забыли про нас. Вампир прислушивается и быстро поднимается на ноги. Судорожный вздох срывается с губ, когда его рука касается двери.

С тяжелым скрипом, герметичная двадцатисантиметровая дверь, открывается, выпуская нас на свободу.

Чувствую, что зубы стучат. Морщусь от яркого света, закрывая глаза рукой. Нет, я сама проверяла. Он проверял. Мы оба за шесть часов постоянно прорывались к этой двери и она была закрыта.

Ведь.

Мы не могли оба сойти с ума?

Я знаю, как это банально, но измученный разум больше не хочет знать. Да, в этом акте я вновь ухожуу кого-то на руках. Или волоком. Мне все равно. Спасительная тишина, прерываемая моим смехом и спазмом в ребрах от нехватки кислорода, уносит меня подальше из кошмара по имени жизнь.

Глава 20

От пара в ванной было нечем дышать. Измученные легкие раздирал кашель, а отходящая мокрота по цвету напоминала грязь. Кожа, покрасневшая в кипятке, зудела. Похоже, я стерла мочалку. Цементный слой, пропитанный кровью вампира, уже давно окрасил воду в грязно-коричневый цвет. Мало.

По-моему, закончилось мыло. Или упало в воду и я больше не смогла найти. Трясущиеся пальцы в мутной воде не самые надежные помощники. Я уже давно не открывала кран с синей отметкой, но вода все равно была недостаточно горячей. Пятна стертой до крови кожи щипало. На плече выступили бисеринки крови. Но я вновь подняла мочалку, с силой проводя по коже. До скрипа, шипя сквозь зубы.

Недостаточно.

Рваная рана над ключицей была ничем по сравнению с черной дырой внутри. Конечно, стоит принять антибиотики после всего этого дерьма. И все же поговорить с Леопольдом.

Меньше всего сейчас хотелось думать. Как добрались обратно, если на улице день? Чего добивался Самсон своей выходкой? А если все же не он, то что за клан молодняка?

Что сказал майор полковнику?

Лишь начало. Вершина огромного айсберга. Чем дальше забираешься под воду, тем меньше воздуха остается в легких. На голову давит, и кажется, что скоро достигнешь дна, но нет. А когда кислорода становится мало и ты жаждешь вернуться обратно, голова упирается в ледяную корку, собравшуюся на поверхности.

Ухватившись за скользкий бортик, опустила ноги на холодную плитку. Красные капли стекали, объединяясь друг с другом, заполняя желобки. Запоздало подумала, что, видимо, от горячей воды размокли края раны. Конечно, такие повреждения не стоит вымачивать. Инфекция и прочее.

Только у меня была своя инфекция. Она застряла где-то между бедер, тупой болью отдаваясь при движении, благополучно пуская свои корни дальше, в самое нутро. Внутри все болело, а меня почему-то это радовало. Видимо, то, что все произошедшее не принесло мне удовольствия, в какой-то степени говорило о моей нормальности. Тело не отзывалось вампиру, что значительно усложнило задачу и мое физическое состояние, зато сознание осталось им довольно.

Я нормальная. Меня не привлекают ублюдки, способные располовинить человека.

Больше не привлекают. Хотя, если вспомнить, что я явно под влиянием Мартинаса стерла себе память, скорее всего, никогда и не привлекали. От этой мысли стало легче.

Промокнув маленьким полотенцем раны, внимательно осмотрела их в зеркале. Достаточно осторожные, майор постарался. Протянув руку к аптечке, вытащила пузырек с перекисью. Такого в этом доме предостаточно. Открутив крышку, вытащила резиновую заглушку и щедро окатила шею. Почти и не щиплет, только сплошная пена. Повторив обработку руки и бедра, натянула дежурные чистые майку и шорты.

Я же не буду зацикливаться на том, что произошло? Сложив бинт четыре раза и щедро отмотав лейкопластырь, кое-как заклеила укусы вампира. Как новенькая. Почти могу дышать.

Хотя это было преувеличением. Ведь стоило открыть дверь, как тут же врезалась в вампира. Его раны затянулись, но запекшаяся кровь вперемешку с грязью потрескалась на руках, заставляя дернуться от ударившего в ребра страха. Резко выдохнув, шагнула в сторону, обходя вампира по дуге.

Что кровососущий делал возле нее, даже знать не хотелось. Глаза слипались, а я снова подумала, что паранойя не дает мне спокойно жить. Он просто ждал своей очереди в ванную, вот и все. Он же явно чистоплюй, вечно выглаженный, выстиранный, ни пылинки, ни складочки. Аж противно.

От присутствия дяди остался лишь скрип моих прогнивших ступеней по ту сторону входа. Полковник всегда так делал. Давал мне полную свободу, не забывая про чуткий контроль. Что бы это ни значило.

– Она была заперта, schatz, – зубы скрипнули от раздавшегося за спиной голоса.

Вампир исчез в ванной, а я завалилась на кровать, прижав к себе колени. Поплотнее укутавшись в ватное одеяло, уткнулась носом в подушку. На улице все еще стояла жара, но почему-то мне сегодня было особенно холодно. Кажется, из меня разом вытянули все силы, оставляя высушенный разум стонать где-то внутри черепной коробки. Дядя был прав. Я оказалась не готова ко всему этому. Столкнуться с призраками прошлого, пустить их. Позволить вампиру прикоснуться.

Пальцы судорожно сжали наволочку до треска несчастной застиранной ткани. Какие же мы эгоисты. День назад я была уверена во всем. Полдня назад могла думать, находясь в замкнутом пространстве с вампиром. Не бояться. Почти. Насколько это возможно.

Но какое-то нелепое физическое действие, от которого можно было отгородиться, отстроиться, выбило меня из и без того постоянно петляющей колеи. Думать о том, что это необходимость, вынужденная мера, не помогало. Даже воспоминания о людях на фотографиях были не способны стереть отпечаток прошедшего дня.