Помолись за нас...

– Ты доверяешь мне, лисенок?
– мурлычет Кай в секундных перерывах между ласками и ластиться, словно и впрямь пародируя изнеженного кота.

– Нет.
– ответ срывается слишком легко, без права на раздумья и сомненья.

– Хорошая девочка, -мужчина добрался до ушка и слегка прикусил мочку, заставляя тихий стон сорваться с губ, -никогда не доверяй кременианцам.

Казалось бы легкий толчок сбивает с ног, я зажмурилась, на секунду допустив мысль о том, что рухну на пол, однако, вместо паркета, моя спина приземлилась на мягкий матрас.

– Как ты? Когда…?
– я не успела договорить, губы Кая снова нашли мои, не давая возможности лишний раз вдохнуть, он был словно болен, одержим, будто от того, что происходило сейчас зависела его жизнь.

Вампир словно объявил войну моему разума, наплевал на численное превосходство моих страхов и пошел напролом, уничтожая врагов одного за другим. Кажется, именно в этом был весь Кай, он никогда не отступал, но, увы, есть вещи, которые даже ему не под силу.

– “Неправильная, испорченная, сломанная” …-раздается насмешливый голос в голове, молниеносная реакция и мои ногти впиваются в грудь мужчины, Кай ощетинился, слегка приподнялся и заглянул мне в глаза:

– Все хорошо.

– Нет! – я крепко, почти до выступающих слез, сжимаю веки, тело дрожит то ли от страха, то ли от ненависти к самой себе.

– Эй, – холодные пальцы бережно заправляют рыжую прядь волос за ухо, – успокойся, лисенок, просто дыши со мной… – вампир делает очередной бесполезный вздох, и мой организм, словно на автомате, повторяет за ним.

Вдох…выдох…

Вдох…выдох…

И впрямь становиться немного легче, но я то знаю, что это старый, грязный прием, мой собственный разум даст мне одышку, чтобы последующая атака оказалась более сильной и внезапной.

– Пушистик, ты слышишь меня?

Страшно, так дико страшно…

Не хочу открывать глаза, не хочу вновь очнуться в той комнате, не хочу вдыхать запах его сигарет, не хочу видеть такое знакомое и ненавистное лицо…

– Расскажи мне о нем, – раздается над ухом тихий шепот, – каким был его голос?

Легкая пульсация в голове заставляет немного расслабиться, дыхание выравнивается и губы против моей воли шепчут:

– Мерзкий и грубый, он походил на скрежет, такой же приглушенный. Он очень заметно хрипел, хоть и был еще молод.

– А мой голос?

Вопрос застает врасплох, заставляет немного нахмуриться, но слова сами собой слетают с губ:

– Ласковый, манящий, знаешь, я думаю, именно таким голосом змей искушал Еву, чтобы та сорвала яблоко*…твоя манера речи идеально поставлена, но, порой, когда ты удивлен или еще что-то, в голосе проскальзывает хрипинка, и, черт побери, я готова поспорить на литр своей крови, что эта хрипинка свела с ума не один десяток девушек.

Откуда-то сверху раздается смешок, видимо, вампир все это время почтительно сдерживался. Безумно захотелось открыть глаза и посмотреть на него, а, лучше, ударить чем-нибудь и посильнее, но это казалось слишком тяжелым… Что если все это сон? Вдруг я открою глаза и вновь окажусь в той комнате…?

– Хорошо, – ощущаю, как пальцы мужчины очерчивают мою скулу, – чем от него пахло?

Вопрос снова заставляет нахмуриться, но, сама не зная почему, я отвечаю:

– Каким-то дешёвым одеколоном. Знаешь, такие, в которых спирт ощущается сильнее, чем какой-либо аромат, и сигаретами с ментолом. Он очень много курил…- я ощутила приступ тошноты и попыталась свернуться в «клубок», но лежащий рядом мужчина не дал мне такой возможности, осторожно прижав мое дрожащее тело к своей груди.

– А чем, по-твоему, пахну я? – мурлычущий шепот возле ушка прогоняет часть страхов и я, позволив себе немного улыбнуться, отвечаю:

– Ты пахнешь тростниковым сахаром. Знаешь, это очень специфичный аромат, он не похож на другие, помимо сладкого запах, в нем присутствует некая горчинка, а еще ты любишь пользоваться дорогим парфюмом. Я уверена, это что-то из ведущих брендов, иначе он держался бы так долго, думаю, ты тратишь на это уйму денег и времени.

– Ты помнишь каким цветом у него были глаза? – продолжает разговор Кай.

– Карие! – выпалила, даже не задумываясь. – Темно-карие с зелеными крапинками возле зрачка.

– А мои? – его рука опускается по плечу, повторяя изгибы татуировки.
– Посмотри на меня, пушистик, я хочу, чтобы рассказала мне о том, какими видишь мои глаза.

Дважды просить не приходиться, смело распахиваю глаза и смотрю на вампира, губы против воли скользят в нежную улыбку:

– Голубые, самые прекрасные глаза, которые я когда-либо видела… И пусть порой они настолько ледяные, что я боюсь замерзнуть от твоего взгляда, клянусь всеми богами, я никогда не видела ничего изумительнее.

Кременианец широко улыбается, его пальцы беспечно блуждают по обнаженным участком кожи, и, почему-то, сейчас меня не смущает даже моя нагота, происходящее между нами было куда сильнее и интимнее банального секса.

– Расскажи мне о его прикосновениях, какими они были?

– Отвратительными!
– вампир замер, словно не решаясь продолжать свои изучения моего тела. – Его руки были горячими и грубыми, кожа - словно наждачная бумага, и каждое прикосновение будто бы сдирала кусок моей кожи. Я помню, как по его подбородку стекали капли пота и руки были влажными…

Меня начало трясти, захотелось вскочить с кровати и выблевать каждое произнесенное мной слово. Я будто бы в очередной раз пережила то, что случилось в той комнате, словно и не было тех лет, что прошли с того дня.

– А мои? – Кременианец пресекает попытку сбежать, резким движением прижав меня спиной к своей груди. – Что ты думаешь о моих прикосновениях?

– Сейчас не время, Кай, мне хреново! – пытаюсь выкарабкаться из объятий наглеца, но кольцо его рук становиться сильнее.

– Если хочешь покинуть мою квартиру в целости и сохранности отвечай на мои вопросы.

– Ты с ума сошел?! – голос срывается и походит на шепот, мягкая пульсация в голове не дает не на чем толком сосредоточиться, это одновременно и пугает и успокаивает.

– Расскажи мне, пушистик.

– Холодные, – я повернулась к мужчине и уткнулась носом в его грудь, длинные пальцы вампира в ту же секунду проскользили вдоль позвоночника, вызывая дрожь во всем теле, – но это не тот холод, от которого хочется отпрянуть, это скорее походит на прохладный душ жарким летним днем, желанный и необходимый. Твоя кожа словно высечена из мрамора, идеальная, но на ощупь мягкая и гладкая. – я неуверенно провела костяшками пальцев по его груди.