Помощница для миллиардера

— Что? Ты хочешь, чтобы я была твоим адвокатом? — наконец-то доходит до меня.

— Я нанимаю тебя, — подмигивает мне Артём, чем безумно раздражает. Мы здесь не в игры играем. Все предельно серьезно. Один неверный шаг — и его за решетку могут посадить.

— Я, конечно, безумно польщена, но у тебя ведь лучшие в стране адвокаты, — сдавленным голосом произношу я. — Это слишком большая ответственность, вдруг что-то пойдет не так. У меня слишком мало опыта, чтобы браться за такое дело, — качаю головой я, все ещё не веря, что Артем говорил сейчас серьезно.

— Неужели струсила? Не хочешь сойтись с Романовым в честном поединке? Это ведь отличный шанс поставить его на колени. — Он наклоняется ко мне всем корпусом, пытливо заглядывает в мои глаза.

Я же ловлю себя на том, что непозволительно долго пялюсь на его губы. Некстати вспомнился его поцелуй. Хочется потянуться рукой к его лицу, ощутить своей кожей его жёсткую щетину.

Замечаю, как дёргается кадык Артема, поднимаю взгляд и встречаюсь с его глазами. Зрачки расширены, на их дне читается все то, что никто из нас не в силах произнести вслух.

Желание. Такое искреннее, неожиданное и нежеланное. Не должно у меня к нему возникать таких чувств.

— Ты возьмёшься за это дело. Мои люди тебя подстрахуют. Я верю в тебя, Саша. Если ты смогла за такой короткий срок раскрутить этот сложный клубок, то остальное для тебя должно быть легко. К тому же мне безумно хочется увидеть тебя в деле.

— А если я проиграю? — интересуюсь я, не решаясь принять предложение Артема. — Я далека от уровня Романова.

— Такого не случится. Но план «Б» у меня тоже есть, — блеснул белозубой улыбкой Артём, и я сказала ему «да».

— Но помни о том, что все эти годы я питала к тебе неприязнь, так что не удивляйся, если я специально солью дело, — шутливо предупреждаю его, прежде чем покинуть помещение.

********

В зале многолюдно и стоит такой шум, что приходится повышать голос, чтобы собеседник услышал тебя.

Я в десятый раз пересматриваю свои записи, нервно оглядываюсь по сторонам и стараюсь казаться невозмутимой.

Несмотря на то, что у нас полно доказательств в пользу Артема, меня трясет так, словно это мое первое слушание по делу. Слишком много зрителей вокруг, как и надежд на меня.

Рядом со мной сидят матерые адвокаты Полянского. Они недовольны его решением. Он отказался от возможности договориться с Сотниковой и назначил меня представлять его в суде.

Его адвокаты смотрят на меня снисходительно и недовольно. Они почти договорились с Романовым об условиях компенсации, когда Артем заявил, что не даст ей ни копейки.

Его пытались образумить, но он лишь усмехался в ответ своей дурацкой улыбочкой и заявил, что с этого момента его свобода полностью в моих руках. Складывалось ощущение, что он слишком беспечен или же это все для него всего лишь игра.

Ответственность, которую на меня взвалили, пугала. А еще вдохновляла. Это именно то, к чему я стремилась столько времени. Серьезное дело. Серьезный оппонент. Шанс показать себя. А еще отбелить репутацию Полянского и стереть в пыль эту надменную дамочку, от имени которой у меня начинается нервный тик.

Стоит посоветовать Артему, чтобы в следующий раз был более разборчив в связях, а то мало ли что еще могут придумать его обиженные пассии. И нет, это не ревность, совсем не она. Просто бесит, когда люди на ровном месте создают себе неприятности. Да и вообще, он мой бывший, которому я когда-то желала гореть в аду, а теперь вот переживаю за его светлое будущее.

Лина в зал суда входит в сопровождении Романова. В сером закрытом платье с воротником-стойкой. Без косметики на лице, в черных солнцезащитных очках и обуви на низком ходу.

Она держится за локоть Андрея и, устремив взгляд в пол, идет вдоль рядов со стульями к своему месту, пока со всех сторон на нее направлены вспышки фотокамер.

Образ жертвы ей определенно идет. На самом деле процесс суда — это не только само заседание, показания свидетелей и предоставление доказательств. Это еще и хорошо подобранный и проработанный образ, включая слезы в глазах и скорбь на лице.

Прожженная стерва в одежде от Валентино и с макияжем из салона в глазах репортеров, судьи и общественности смотрелась бы совершенно иначе, чем скромная милая девушка с грустным взглядом, которая испуганно оглядывается по сторонам.

Такой сразу же сочувствуешь. Ей хочется помочь, поддержать, успокоить, а обидчика наказать.

Обидчик, кстати, буравит взглядом всех присутствующих из «клетки». На нем белая рубашка и брюки. Сегодня он аккуратно выбрит и выглядит так, словно все это время находился в отпуске, а не в СИЗО.

Их взгляды с Линой пересеклись, и на лице Полянского появилась жесткая улыбка. Девушка же прильнула к Романову, испуганно шарахнувшись от Артема. Играет настолько правдоподобно, что не докопайся я до правды, сама бы поверила в жестокость Артема.

Романов оглядывается по сторонам и недовольно морщит лоб, замечая меня. Его брови удивленно взлетают вверх, в глазах читается недоумение и немой вопрос. Никто до самого конца не знал, что Артём изменил адвоката. Поэтому наша встреча в качестве оппонентов для Романова полная неожиданность. И я более чем уверенна, что он уже предвкушает победу, недооценив меня.

Все заняли свои места, уладили формальности с секретарем судьи. Нервное напряжение начало зашкаливать. Артём мерил шагами тесное пространство «клетки». В его глазах я явно читала сомнение. И сомневался он во мне. Жалеет, что не решил все мирным путём?

Я ловлю его взгляд за секунду до того, как в зале появляется судья. Артём подмигивает мне и кивает, словно подбадривая. Я натянуто улыбаюсь в ответ, делаю несколько глубоких вдохов, собираюсь с мыслями. Я не могу проиграть. Это мой шанс стереть самодовольную улыбочку с лица Андрея и доказать, что я не глупышка, которую можно обвести вокруг пальца. Со мной тоже нужно считаться. Потому что я много стою и достойный противник.

Глава 25

— Встать! Суд идет! — гремит голос секретаря, и в зале, где еще мгновенье назад царила суета, становится оглушительно тихо.

Все внимание теперь направлено на мужчину, от которого зависит исход этого громкого дела. Меня радует, что его невозможно подкупить. Это выравнивает наши с Романовым шансы на выигрыш.

Когда объявляют о начале слушания по делу Полянского, я наконец-то собираюсь с мыслями. Волнение и неуверенность исчезают, освобождая место предвкушению и внутреннему трепету. Я возвращаюсь в привычную обстановку и оказываюсь в своей стихии.