Попаданцы

Между тем, сыновья подросли немного и Толик собрался в дорогу. Вещи он перевёз заранее, а потом взял на руки сына, второго везла Рыжик, и оба покинули поселение. Никакой радости не было, Рыжик покидала дом, в котором родилась и выросла, а Толик тоже привык к этим женщинам, в принципе хорошим, только со странными привычками. Никто и не думал, что они едут создавать новое племя.

— Не бойся, я там кое-что устроил уже, тебе понравится, — успокаивал Рыжика Толик.

Ехать недалеко, это пешком идти всю ночи и даже немного дня, а скакуны домчали за пару часов.

— Ауа! — Удивлённо воскликнула Рыжик, — Тои, цаца.

Она кинулась обнимать Толика, восторженно глядя ему в глаза. Да и было, чему радоваться. Толик огородил рощицу плетнём, да ещё и воткнул снаружи множество острых палок, чтобы животные не надоедали им. Хижина получилась просторная и удобная, напоминавшая очень большую круглую корзину, которую снаружи укрыли листьями.

— Работы ещё много, — пояснил Толик, — надо сена заготовить и ручей сюда повернуть, но я всё сделаю. А пока вон ещё змея попалась, сейчас будем готовить ужин.

— У, — радостно согласилась Рыжик, говорить она не научится, но вот понимать Толика, который дублировал руками, вполне.

Змей они научились убивать осторожно и без всяких проблем, приоткрывая ловушку и лихо пробивая голову. Скакунов отпустили гулять во дворе, когда Толик закрыл ворота, Рыжик занялась разделкой змеи, а дети обследовали территорию. Пора их учить говорить, но сейчас Толик нарвал плодов и угостил всех. Скакуны с радостью съели вкусные плоды, да и мальчишки тоже занялись плодами, а вот Рыжика Толик кормил с рук, поскольку та разделывала змею.

— Пойду копать, пока готовится змея, — объявил он и взял в руки свою «кирку».

Теперь у них много такого инструмента, все резцы идут в дело. А копать довольно много, нужно проложить новое русло для ручья, чтобы не выходить каждый раз за ограду. Добывать огонь он давно научил не только Рыжика, но и всех женщин, теперь не надо постоянно поддерживать огонь в костре.

А через месяц, когда ручей уже тёк по территории их нового двора, Рыжик стала беспокойной. Что это означает, Толик понял прекрасно, значит, через две недели, ему придётся трудиться, как мужчине, а там семья станет больше.

— Ты не жалеешь, что попал сюда? — Услышал однажды Толик.

— Кто ты? — удивлённо посмотрел он по сторонам.

— Не туда смотришь, подними глаза, — на ветке дерева висела вниз головой большая летучая мышь. — Удивлён? А ведь я тебя сразу заметил, ты не из нашего мира.

— Просто никогда не говорил с летучей мышью, — честно признался Толик.

— Скорее с рукокрылым приматом, — поправил гость. — Я давно слежу за тобой, даже твой язык выучил, непростой, но мне на нём говорить проще. Местные не видят нас, а точнее не замечают. Они так беспокоились о своей самостоятельности, что мужчины ушли от них, ушли совсем, кто погиб, кто решил найти других женщин. Ты спас их племя и создал своё.

— Я не уйду, я люблю Рыжика, да и ничуть не жалею, тут интересно жить, создавая цивилизацию с самого начала.

— Тогда остальное неважно, твои дети будут говорить и уметь делать инструменты и вообще, это будет счастливое племя, если вы не начнёте воевать. Попробуй объяснить это детям, это самое важное в жизни. — Гость взмахнул крыльями, сорвался с ветки и улетел.

— Заходи в гости! — крикнул вслед Толик.

*****

Через много лет Толик построил ещё дом, а потом ещё и ещё, сыновья выросли и часто ездили в племя к женщинам, чтобы оставить свой след в потомстве. Двуногие скакуны уже с трудом помещались в загоне, хотя периодически Толик отдавал их потомство в племя женщин. Пришлось строить ещё загон для своего стада, самки давали молоко, из которого получался вкусный сыр. Рыжик так и не научилась говорить, но оставить Толика её не могло заставить ничто на свете. Зато дети болтали свободно, даже песни пели. Дочки Рыжика вышли замуж и жили счастливо, правда мужей пришлось выбирать с особой тщательностью, но в этом мире не привыкли вредничать по этому поводу.

Жизнь в новом мире продолжалась, шагнув на новый этап, а Толик трудился, создавая новые удобства. Однажды он нашёл железную руду, но подумал и не стал никому говорить. После того, как он научился делать каменную посуду, металл перестал быть необходимостью, а вот опасность представлял вполне конкретную. Ничего, подождёт цивилизация, гораздо важнее научить этих людей жить в мире и согласии.

Глава 20. Дочка Полоза

— У тебя деньги есть? — вдруг спросила девчонка.

— Есть немного, рублей пятнадцать, — я покопался в карманах и вытащил смятые трёшки и рубли.

— Три рубля возьми, остальное спрячь, он любит такие, — девчонка кивнула на шатающегося зомби в милицейской фуражке.

— Уме… — пробубнил зомби взмахнув полосатой палочкой.

Девчонка мотнула головой, чтобы я отдал деньг, пришлось протянуть трёшку этому зомби. Тот замычал что-то нечленораздельное, но сунул трёшку в карман дырявого кителя. Девчонка мотнула головой, мол, пошли дальше, ритуал соблюдён, и мы пошли по улице непонятно откуда взявшегося городка.

История эта началась, когда я гостил у друзей на даче, уже вечерело и тут я вспомнил, что мне нужно с утра явиться на работу. Друзья отговаривали, но я твёрдо решил ехать, до станции всего три километра, а зверей в лесу не водилось с самой войны. Я шёл при свете луны по хорошей лесной дороге, как вдруг наполз такой густой туман, что в паре шагов уже ничего не видно. Решив твёрдо идти на станцию, я пошёл дальше, хотя лучше бы вернулся.

— И что тебя сюда занесло? — маленькая девчонка стояла на дороге и смотрела на меня.

— Да мне на станцию надо, завтра на работу с утра, — я даже не задумался тогда, откуда ночью в лесу маленькая девчонка.

Малышка лет восьми от роду, да ещё и с оторванной рукой, смотрелась чужеродным явлением в этом лесу.

— А что с ручкой? — встревожился я.

— А, ерунда, волк откусил, потом отрастёт, — отмахнулась девчонка, как будто это совсем малозначительное явление в её жизни.

— А мама твоя где? — невольно вырвалось у меня.

— Там, — махнула девчонка в сторону леса, — до станции я тебя провожу, а то тебя съедят по дороге, тут ночью никто из вас не ходит.

— Из нас? — удивился я.

— Из людей, — уточнила девчонка, — люди тут не живут.

— А кто живёт? — я уже шёл за ней.

— Зомби, в основном, да нечисть болотная.

— Тут же болот нет, — удивился я.

— Осушили, но в тумане все вылезают наружу, погулять при луне, — девочка подняла голову вверх.

Луна не то чтобы ярко светила, но в небесах в тумане угадывалось что-то светлое. Так и шли, пока не набрели на труп волка. В пасти его я приметил маленькую детскую ручку.