Попаданец. Чудь белоглазая

— На завале надо много разбирать? — её мужчина оглянулся на караван. Настя поняла, о чём он думает. Недавно они прошли заброшенный поселок и небольшие пещеры около него. Ослов можно разгрузить и вернуть назад, если работ по разборке завала окажется много.

— Разобрать камни придётся в двух местах, но это недолго. Мы бы и сами справились, но два больших камня лучше расколоть с помощью магии, — разведчики рассудили правильно. Лучше узнать дорогу подальше, чем застрять на разборке завала, не зная, что ждёт впереди.

— До завалов есть подходящее место для лагеря?

— Да, между завалами есть ручеёк и большая полянка около него. Как раз первый завал мы сможем пройти.

Разбор тропинки занял часа четыре. Ослов пришлось частично разгрузить и перевязать оставшийся груз. Слишком узкими вышли некоторые проходы и тропинка над пропастью. К счастью ничего плохого не произошло и отряд не торопясь прошёл через все опасные места. Обрушившиеся когда-то скалы завалили старую дорогу и срубили часть уступа, по которому раньше она проходила. В паре мест пришлось снимать с себя рюкзаки и протаскивать их за собой вдоль скалы. Ослики стали похожи на одногорбых верблюдов. Груз на них перевязали так, что он ни на сантиметр не высовывался за габариты животных. Удивительно, но ни один из них не испугался и не заупрямился, когда тропинка над пропастью сужалась до узкой полоски, по которой даже привычные к горам дэвы проходили с большой осторожностью.

Разведчики остановились почти сразу за входом в пещеру. Гонец от них привёл наш отряд к уже готовому лагерю.

— Дальше первого посёлка мы не пошли. Там очень быстрая речка в прорубленных скалах и мост разрушен. А ещё на том берегу полно здоровенных крыс. Надо взять фонари посильнее. От воды идёт пар и в темноте видно плохо. Но даже и так понятно, что их слишком много для одного места. Это ненормально, — говорить на ходу в узком коридоре Леону приходилось короткими фразами. Пока вновь прибывшие располагались во временном лагере, охотник позвал Сергея и Настю посмотреть на окрестности. Разведчики нашли дорогу к бывшему сторожевому посту. Прорубленный проход из пещер поднимался круто вверх, местами переходя в вырубленные ступени. Ход служил естественной вентиляцией. Видимо поэтому воздух был свежий и никаких следов сырости Настя не увидела.

Площадка на скале находилась на высоте метров в сто. С неё можно было рассмотреть кусок реки и большинство проходов между гор, которые шли с той стороны. На такой высоте проплывающие над головой облака казались совсем близкими. Сергей вытащил бинокль и вскоре довольно заулыбался. В нескольких местах ему удалось разглядеть коз и гнёзда птиц. А потом небольшое стадо появилось и совсем недалеко от них. С места они сорвались, когда до ближайших животных оставалось шагов пятнадцать.

— Вот говорил же им, что всякая дрянь имеет своё время жизни. Видите гнёзда? Вряд ли птицы смогли бы выжить, если бы тут по прежнему было всё заражено. Да и козы пасутся вместе с молодняком. Это очень хорошо. Значит закончилась радиация.

— Сергей, что такое радиация?

— Очень вредное излучение. Я думаю, что раньше именно из-за него тут умирало всё живое.

— Ты поэтому радовался всяким мышам и кроликам по дороге сюда? — сообразила Настя.

— Конечно. Кстати, обратила внимание, что зверьё здесь непуганое?

— Угу. Даже козы с молодняком убежали в самый последний момент. Около реки они так близко никогда не подпускают.

— Сергей, что с крысами будем делать? — Леон никак не мог выкинуть из головы неприятных обитателей заброшенного города.

— На самом деле совсем неплохо, что там только крысы. Я опасался, что мы встретим кого-то более неприятного.

— Молодёжь предлагает вытеснить их к воде и попробовать туда скинуть. Основную массу уничтожим, а остальных придётся добивать поодиночке. Они даже место неплохое нашли.

— Давай так и сделаем, только тогда надо разбить лагерь и отправить две пятёрки на заготовку хвороста. Нам нужно много огня. И скажи, чтобы нашли и приготовили сигнальные трубы. Звуки в пещере очень громко получаются, попробуем в нужный момент их испугать, — пять сигнальных труб, похожих на пионерские горны, изготовили за пару дней до выхода. Мы планировали использовать эти громкие игрушки для подачи сигналов в походе. Молодёжь настолько активно их осваивала, что к концу второго дня губы у горнистов были почище, чем у самых губастых негров. Поэтому трубы пока отложили, чтобы губы у энтузиастов духовых инструментов зажили.

— Вроде неплохо получается, ещё немного и посёлок полностью зачистят, — Леон нетерпеливо переминался и всё время терзал рукоять кинжала, висевшего на поясе.

— Да я и не сомневался, что наша молодёжь уже многому научилась. Поэтому мы с тобой и смотрим со стороны. Надо дать возможность ребятам проявить себя самостоятельно, — пока всё у охотников шло по плану. Они вытеснили крыс из посёлка и сгоняли их на большую площадку над рекой. Пара стычек с местной фауной была отмечена мертвыми тушками животных. Площадку окружили кострами, которые раскладывали в полукольцо, стараясь не оставить проходов. Когда стена огня стала сплошной, маги дали огненную волну, а горнисты устроили звуковую атаку. Крысы сотнями бросались в реку, которая уносила их куда-то вглубь, по подземным руслам и колодцам. Раздавшийся рёв, перекрывший звуки горнов и шум сражения, оказался полной неожиданностью. Атака прекратилась и все замерли, пытаясь понять, откуда идёт звук, многократно отражённый сводами пещеры.

Рёв слышали все, он перекрывал даже звуковую атаку горнистов. Звук не приближался и охотники, с опаской оглядываясь, добили остатки крысиной стаи. Две пятёрки разведчиков, страхуя друг друга, начали двигаться в единственно возможном направлении — по основному проходу к центру города.

— Там большие заваленные ворота. Одна створка слегка приоткрыта и до середины завалена обломками скал. С той стороны находится очень крупное животное. Мы пробовали подсветить щель между створками ворот, но оно уходит от света, — прибежавший разведчик снял напряжение, царившее в основном отряде. С его слов стало понятно, что обвал внутри прохода так завалил ворота в город, что туда даже дэву трудно протиснуться будет. Где-то там, за воротами, бесновался большой, но осторожный зверь. Разведчик рассказал, что один из опытных охотников, командир их пятёрки, думает, что это может быть медведь. Гигантские медведи у города дэвов появлялись крайне редко. По слухам, они жили в верховьях реки, где были непролазные лесные чащи и в степь выходили только случайно.

Если судить по старой карте, найденной в архиве, то скорее всего у этого города могло уцелеть два выхода. Один должен был сохраниться со стороны гор, а во втором мы сейчас находились. Проходы через старые шахты и два выхода в сторону Торгового Пути должны были разрушиться от времени и близких взрывов, о чём нашлось и пара упоминаний в хрониках первых экспедиций. Кусочки этой информации, оплаченные не одним десятком жизней исследователей, Хранитель нашёл в древних записях архивов. Как мог попасть в сам город гигантский медведь можно было только предположить. Если он не забрался через узкую щель в воротах совсем мелким медвежонком, который затем начал расти и уже не смог выбраться обратно, то тогда остаётся второй путь через горы. Хотя карта показывала очень сложную дорогу и три длинных моста, которые вряд ли сохранились, делая вход со стороны гор маловероятным. Разборки с медведем решили отложить, а пока вернуться в лагерь и отдохнуть. Пятерка разведчиков из молодёжи остались у ворот, в надежде рассмотреть громогласное животное.

Белый медведь — один из самых крупных хищников на Земле. Самые большие экземпляры встречаются в Беринговом море, а вот живущие на Шпицбергене обычно мелковаты. Рекордные экземпляры могут достигать в длину три метра при массе в тонну.

Судя по рассказам охотников местные медведи достаточно близки именно к полярным сородичам. По крайней мере в их охотничьих рассказах эти животные выглядели настоящими гигантами.

Вернувшаяся пятерка ничего рассказать не смогла, кроме эмоций от близких раскатов рёва громадного зверя. Заброшенные за ворота фонари дали мало света, а осторожное животное сместилось в сторону и не показывалось в поле зрения. Сделанные из толстенных плах и перетянутые металлическими полосами ворота выдержали не только пару десятков тонн обвалившейся породы, но и яростные атаки зверя, оказавшегося узником заброшенного города.

Воспоминания о белых медведях напомнили и о старых методах охоты на них. До появления огнестрельного оружия у северных аборигенов против грозных хищников не было никаких шансов на победу. Тем не менее медведи в трофеях охотников числились и в достаточно больших количествах. Для борьбы с огромными хищниками чукчи и эскимосы использовали китовый ус, который скручивали и замораживали в кусочках жира. Попав в желудок хищника жир растворялся, а развернувшиеся куски китового уса разрывали медведю внутренности.