Попаданка под соусом

— По одному на выход!

И если в этот момент все отшатнулись от ворот, сделали шаг назад, то Люся выскользнула из окружения и помчалась наоборот вперед. А я за ней. Потому что чуяло мое сердце, неспроста. Правда, отвлеклась я на Нину, взяла за грудки эту сумасшедшую и потребовала:

— Что ты ей сказала?!

— Как что? — хлопнула ресничками Нина. — Что у тебя хозяйка — добродетельная бонна, всем поможет, всех разместит, а сосед у нее даже мигрантов со сложностями примет, такие замечательные люди, такие сочувствующие!..

И тут я почему-то представила вовсе не толпу мигрантов, которые пытались скрыться от ока власти у Федро, а толпу гвардейцев, ввалившихся в помещение и ломающих вещи. Не просто же так Люся так быстро умчалась вперед — слишком резво для беременной и изможденной узницы.

— Дура! — рявкнула я на Нину и побежала дальше. Фиг со мной, что уж там, печально, конечно, и сердце леденело от страха. Но подставлять своих хозяев я не могла. У них дети, бизнес худо-бедно, они мне помогли… Не для того, чтобы из-за моей дурости какая-то Нина навела на них и соседей, того же Мего, гвардейцев.

У ворот не было никого, даже охраны, за ними оказалось небольшое помещение, как бы предварительного содержания, и коридор. Именно там — у еще одной двери — и стояла Люся.

— Что надо? — она меня не узнала, когда я остановилась рядом и угрюмо посмотрела на нее.

— Список отдай! — приглушенно прошептала я. Хотела рявкнуть, но внутри неприятно заскребло сомнение: а вдруг Люся все же правда хотела помочь, а я все выдумывала. Тогда ни о каком списке не стоило даже упоминать. Но фырканье все расставило по местам.

— А то что? — она уперла руки в бока и довольно на меня посмотрела. Я мысленно сравнила наши габариты, Люся выигрывала. Она же похлопала себя по груди, покосилась на далекий внутренний двор тюрьмы и сказала мне с усмешкой: — Иди-ка ты отсюда. У меня встреча и не с тобой.

— Ты никому не собираешься помогать, да, — нахмурилась я, а Люсино лицо вдруг посветлело:

— О, а я тебя знаю, какие люди! И как тебе местный черный рынок? — она рассмеялась, задрав голову. — Тебя за задницу там схватили или уже после него?..

— Ах ты зараза! — у меня в голове помутилось, я бросилась на Люсю и толкнула ее к стене, рванула за ворот, вырывая кусок ткани, стараясь добраться до бумаги. Люся заорала, вцепилась мне в волосы, чуть ли не лишая скальпа. Мы повалились на землю, я укусила ее за плечо, куда-то пихнула локтем, но руками все же нашарила клочок бумаги, сжала пальцы…

И все перевернулось. Теперь уже Люся наседала на меня всем весом, от кулака я едва успела увернуться, вторая ее рука когтями впилась мне в грудь, совсем рядом с капсулой с секретным соусом. Я уж подумала, что все, можно, употребить это мое оружие, а то остануть и без глаз, и без волос, и без носа. Но тут над нашими головами раздались отборные ругательства, Люсю с меня сняли… Как только это случилось, я ужом покатилась по полу, смогла сесть и оглянуться.

— Ну, принесла? — это в Люсю вцепился какой-то мужик с погонами. Она же сплюнула слюну на пол и ткнула в меня пальцем. — У нее все, боно начальник.

А я… А что я? Благо бумажка была небольшая, а во рту слюна пополам с кровью — Люся зарядила мне в челюсть. Правда, когда я глотала, чуть не подавилась, но нет ничего невозможного для человека в сложной ситуации.

— Вот су-у-чка, — выругалась Люся, когда поняла, что я сунула себе в рот. Мужик в погонах снова выругался и рявкнул, ткнув сначала в меня, потом в Люсю:

– Этой три стакана воды и два пальца в рот, вдруг что сохранилось. А ты, дура, пошла прочь и не показывайся мне на глаза! Чтоб я еще тебе что-то доверил…

Глава двадцать вторая

Утащили меня под руки сразу, приказы начальства выполнялись очень быстро, как бы Люся ни порывалась кинуться ко мне и проредить прическу. Во-первых, не факт, что я бы далась. Все же силы у меня еще были, а за все время, пока я с посудой возилась, на ногах мышцы я себе кое-какие накачала. Могла и лягнуть. Во-вторых, быть причиной смерти других людей — хороших людей — не хотелось. Со мной дракон случится, и то я еще побарахтаюсь и авось как-то выкручусь, а куда тем же Федро с Ассией бежать? У них хозяйство, дети, все дела.

— Ах ты ж… коза! — крикнула Люся мне вслед.

— От коровы слышу! — это я уже не удержалась, хотя и не стоило опускаться до уровня детских оскорблений. И я толком не знала, как обозвать человека, который готов за десяток монет сдать других людей на верные страдания или погибель. Или не за десяток монет, а за грамоту и наградную ленточку.

От Люси меня отделила серая дверь, вообще по коридорам меня тащили сплошь серым и не особо ухоженным, явно на ремонте экономили. Наверное, дорого-богато было только там, где высшие чины ходили, потому что с той стороны министерства наказаний, где был главный вход, и мрамор имелся, и позолота на плинтусах. Усадили меня на колченогий стул и бахнули рядом на такой же шаткий стол графин воды. Я попятилась вместе со стулом, гвардейцы кинулись меня ловить как особо опасного зверя. В итоге один прижал к стулу, второй сунул пальцы в рот, а третий, кажется, намеревался опрокинуть мне в горло весь кувшин залпом. И я взмолилась:

— Сама! Я сама! Все сама!

Увы, фантазии мне хватило представить, как я утопаю в кувшине воды. Как бы я не сопротивлялась, а предел все же был. Это пока со мной еще мягко, а мне зубов собственных жалко и не хотелось захлебнуться, и руки желательно сохранить целыми и неповрежденными. В моем возрасте, я слышала, переломы срастались быстро, вот только проверять, так ли это, на собственной шкурке не хотелось.

Воду пришлось чуть ли не заглатывать, после каждого глотка демонстрируя, что я все проглотила, а не пролила мимо. Мол, по подбородку не текло, все внутрь попало. Но все же это заняло какое-то время, в течение которого мой мозг стремительно обрабатывал входящую информацию и пытался найти выход. Увы, получалось скверно.

Мне отсюда самостоятельно не выбраться. На окнах решетки, везде куча народа, сплошь военные. Гвардейцев и министерских на квадратный метр как жителей в Гонконге. И без сопровождения такие как я здесь не ходили, в этом я успела уже убедиться.

Мои хозяева не успеют, в этом я тоже была уверена. Слишком далеко меня занесло. Да и пустят ли их сюда? Работали ли здесь те самые законы?

Люся, кстати, выспрашивала конкретные данные — о протестующих. Значит, не так и много народа удалось поймать после демонстраций. А подпольщики, которые кое-как освобождали пойманных или били гвардейцев, оказались слишком умны и особо не попадались правосудию. Эх, я бы хотела, чтобы меня вот так освободили, да кто только проберется в застенки?..

У меня было оружие — мой супер-острый соус. Его, кстати, проигнорировали, колба показалась охране неопасной ерундой. Даже хорошо, что в этом мире не слышали о химическом оружии. А уж как хорошо, что огнестрела здесь нет! Не то чтобы я видела использование огнестрела где-то, кроме фильмов, но с ним банально проще запугать народ. Дубинкой пока размахнешься… Да и у протестующих дубинки тоже были в ходу. Были, конечно, еще дротики и всякое метательное, но пистолет — это другое, это шумно, быстро, почти всегда смертельно. И много крови, которая просто сводит с ума толпу. Хотя тут реакция тоже могла быть разной — кто-то побежит от угрозы, кто-то к ней.