Попаданка под соусом

— Ты доживи еще до добродетельной бонны, Лилия…

Да, мне все понятно. И что детей могут отобрать, если мать или отец без работы останутся, и что Ассии со здоровьем повезло, да и, что греха таить, с мужем. Потому что первого ребенка в Еронии растить очень тяжело: все за свой счет, а богачи — ну, что богачам те десять тысяч и корзинка с вещами? Карманные расходы и тряпки, если даже Ассия их забраковала.

— Это король все придумал, — пояснял Федро, — насчет третьего ребенка. Ну, видишь ли, это ему позволили. Так-то он у нас неплохой, безвольный только. Ну, а куда его девать, сидит как декорация… Но, — он понизил голос, — мне кажется, что если бы ему волю дали, так дерьмово бы тут жить не было…

— А гвардейцы? — удивилась я.

— А что гвардейцы? Они министерству подчиняются. Король так, — повторил Федро, — что он есть, что его нет…

Да-да, Люся говорила то же самое. Странно, подумала я, обычно диктатор и есть… ну, король или кто там главный, а тут, получается, парламентская диктатура? Интересно, а в моем мире похожая система вообще есть или хотя бы подразумевается? «Три толстяка» какие-то, думала я, трясясь на диссфоре в центр города: у меня было важное поручение — купить все для ребенка по списку. Ну а что, там тоже всем министры заправляли, а наследник был очень даже ничего… Мир другой, а у людей все по-прежнему. Вот такие вот себе сказочки, размышляла я, разглядывая, как усиленно осужденные машут метлами. Сказочки наяву…

Диссфор ехал медленно, словно в пробку попал. Пробки здесь были, конечно, но не такие, как в моем городе, так, смех один, но я все равно вылезла и решила прогуляться. Спешить мне было некуда, кроме того, у меня были целых сто гелдов — подарок Ассии за посильное участие в родах и помощь, и я могла позволить себе поесть мороженое и посидеть с чашкой кофе.

Я прошла выше по улице и поняла, откуда пробка: точно такие же осужденные, как и я, мигранты, и это было прекрасно видно, что-то копали посреди улицы. Естественно, никого не волновало, что трафик теперь осложнен, копать обязательно нужно посреди дня.

К нужной мне кафешке я присматривалась давно: во-первых, ее хвалили и по всему городу висела реклама, во-вторых, был профессиональный интерес. Понятно, что к Федро за кофе и мороженым приходить не будут, но… как у них тут все устроено, как официанты работают, может, на кухню удастся заглянуть? Обмен опытом, так сказать? Но далеко идущих планов я не строила и просто присела на стул на самом краю веранды, потому что меня даже хостесс не встретила. А должна была, по идее.

Мимо меня сновали официанты в красочных одеждах. Они тащили подносы со всякими сластями — булочками-синнабонами, мороженым, смузи, все местное, но по виду похоже на наше. А меня будто не существовало и все!

Я просидела минут пятнадцать, слушая, как периодически гудят диссфоры в пробке и перекрикиваются осужденные и надсмотрщики. И наблюдала за суетой в кафе, убеждая себя, что все просто заняты и сейчас подойдет моя очередь.

Увы.

— Прошу, — с улыбкой сказала хостесс, указывая на соседний столик молодой паре с малышом. Парень сел, а девушка скривилась.

— Можно другое место?

— Простите, бонна, там слишком суетно для малыша, чем вам не нравится?.. — и хостесс, оборвав себя на полуслове, проследила за взглядом девицы, а потом извиняюще и смущенно мне улыбнулась.

Да-да. Мне все ясно, я уже проваливаю отсюда. Белые господа не хотят сидеть рядом с мигрантами. Я поднялась, сделав вид, что меня категорически не устроило обслуживание, и направилась к выходу. Была бы я помоложе и понежнее, разревелась бы. Сейчас — нет, хотя настроение резко снизилось.

«Зачем ты уезжаешь? К тебе там будут относиться как к человеку второго сорта!» — «М-м… как к человеку!» Увы и ах, не везде. Нет, я знала множество случаев, когда мои соотечественники прекрасно устраивались в других странах. Интегрировались в общество, заводили знакомства, путешествовали по новой родине, изучали язык, устраивались на хорошую работу и получали все блага. Знала и обратное — когда не устраивались и оставались некими изгоями, но они были виноваты сами: не учили язык, не общались с местными, не интересовались культурой, обычаями и…

Стоп, сказала я себе. Лилия, а ты? А я — второй вариант, а не первый, признала я и тут же подумала, что все-таки есть разница еще и между странами. Не всегда и не везде тебя примут, как бы ты хорошо язык ни знал и как бы отменно ни трудился. Значит, мне не повезло не только с собой, но и со страной. Да что далеко ходить, вон же…

Я посмотрела в сторону дорожных работ в тот самый миг, когда оттуда донесся крик. Не призыв или оклик, а крик ужаса и боли. Я оцепенела, люди вокруг тоже остановились и закрутили головами. Всем было интересно, а мне… а мне страшно.

— Доктора! — заорал кто-то. — Зовите доктора!

Осужденные и надсмотрщики засуетились, на улице стал собираться народ. Я, отмерев, начала пробираться ближе. Зачем? Мне надо знать, что ждет меня, если вдруг что?..

Но пройти мне не дали. Просто было много экипажей, диссфоров, я застыла у края тротуара и глазела. Из ямы вынесли человека, он крутил головой, казалось, был в шоке, но крови не было видно. Его положили, и надсмотрщик осмотрел его мельком, махнул рукой остальным — мол, работать!

— Лишь бы не работать! — сказал мужчина рядом со мной.

— Не говорите, боно. Эти мигранты такие ленивые! — подтвердила женщина.

— Ох, бонна, у меня была работница-мигрантка, — вмешалась еще какая-то старуха. — Наглая, каких поискать! Что ни скажешь — договор свой сует, мол, не обязана, время вышло, не прописано и все такое!

Э, подумала я, вот как надо. Ну да, мне повезло с хозяевами, что всегда могу и договориться, и вообще они лапочки, каких поискать. А если бы нет?

— Еще и крадут все, что плохо лежит, — кивнул мужчина.

— Лучше бы их тут не было!

— А работать тогда кому?

— Э-э…

Я уже не слушала. Нового ничего не узнаю, и да, черт, знакомо. Пусть и с другой стороны, но… Мужчина, который все это время лежал и вертел головой, под окрик надсмотрщика попытался подняться. Крови так и не было, но он был явно дезориентирован.

— Позовите доктора! — опять раздались голоса. — Изверги!

— Вот, — громко сказал мужчина рядом со мной, — а эти еще и преступники.

Я сжала кулаки. Дать бы тебе по самому незащищенному месту, боно, да только вот дракон... Только дракон тут всех и держит!

Я подняла голову и увидела, как один из рабочих размахнулся и дал надсмотрщику в зубы. Силищи мигрант был немалой, и надсмотрщик тут же улетел в сторону. Раздался свист, толпа вокруг заколыхалась.

— Смотрите, смотрите!..

— Бегите! — озвучил кто-то умный, и я не сразу поняла почему. Но совет был дан определенно человеком с опытом. И не напрасно.

В мгновение ока на ремонтной площадке случилось месиво. Надсмотрщиков было мало, арестованных — много. Надсмотрщики были вооружены только чем-то вроде дубинок — ну, во-первых, они и сами осужденные, во-вторых, не портить же рабочую силу! Сейчас эта осмотрительность вышла Еронии боком.