Попаданка прибыла!

— Не помню, — помотал он головой. — Птица говорила быстро, а мы не догадались записывать.

Но Ульяна была поражена. Это ж надо же, какие богатства рядом с ней хранились! Знала бы раньше о них…

Она опустилась прямо на снег.

Ничего бы не изменилось, если бы она знала о предназначении каждого цвета. Зачем ей читать чужие мысли, когда со своими не знаешь, что делать! Двигать горы, звать воду, возиться с чужими болячками… это не мечта её жизни. Права здешняя магия , дав ей карт-бланш в выращивании цветочков. Конечно, это тоже не дело всей её жизни, но как хобби имеет место быть.

— Ульяна, вы можете набрать зелёных кристаллов для людей? Отец выкупит их у вас , и даст хорошую цену, не сомневайтесь!

— Савр, я наберу, но дело в том, что их надо ещё дорастить. Я это так называю. Сейчас от этих крошек мало толка. Мне надо какое-то время носить их при себе и как можно чаще бывать здесь, а не под защитой купола.

Княжич посмотрел в сторону и увидел небольшую горку из красных кристаллов, на которой устроилась Муся Петровна. Он потёр глаза, думая, что ему показалось, что кошка стала крупнее и ярче, но Ульяна кивнула, давая понять, что зрение не подводит его.

— И ещё, Савр, если я отправлюсь с тобой, то поможешь ли ты мне найти кров и еду? А если я не приживусь среди ваших людей, то посодействуешь ли вернуться или уйти с караваном в другие земли? В твоих ли силах обещать мне такое?

Парень явно обрадовался и стал уверять, что отец будет рад принять её, а если с князем у неё что-то не заладится, то у Савра есть свои возможности устроить Ульяну. В крайнем случае, он объявит её своей невестой — и на всех плевать! Дальше она узнала, что вообще-то Савра уже хотели женить, так как ему давно уже пора было продолжить род. Двадцатый годок, как-никак! Зрелый муж!

— Нет у неё полёта мыслей! — запальчиво восклицал он о выбранной для него невесте. — Ничего дальше своего носа не видит! А я по ейному разумению дурачина, потому что думаю обо всех! Она не понимает, что я княжий наследник, и моя обязанность думать за всех! Я прав или не прав?

— Прав, — улыбалась Ульяна и думала о своём.

Савр, конечно, хороший парень, честный и ответственный, но что будет, если его отцу не понравится её прибытие? Скользкий момент, но придётся рискнуть.

— Но мне называться твоей невестой глупо, да и никто не поверит, — мягко возразила Ульяна, имея в виду свой относительно молодой возраст.

— В тереме сохранились красивые наряды, и если вас приодеть, то вы станете не хуже наших девиц, — заупрямился Савр.

— Эк ты меня приласкал, — обалдела Ульяна. — Вроде как облагодетельствовал нарядами и похвалил тут же, а всё едино, как из дерьма предложил конфетку сделать.

— Я не…

— Да, ладно, я поняла, что ты не со зла. Ты только запомни совет: никто тебя не заругает, если ты даже старушку с лицом в виде сморщенного яблочка назовёшь дивной красотулей.

— Я бы не посмел…

— Вот и зря не посмел бы. Надо сметь! А невестой я не могу тебе быть не из-за платьев, а по возрасту.

— Да вы совсем немного старше меня. Вам же, наверное, ещё двадцати пяти даже нет, — не особо уверенно предположил парень.

Ульяна ответила ему дома, метнувшись к зеркалу и присмотревшись к порозовевшему лицу:

— Двадцать шесть!.. — закокетничала Ульяна, но совесть не позволила так откровенно врать. — Двадцать семь, нет, двадцать восемь или скорее двадцать девять! — решила она. — Да, мне двадцать девять… если у меня хорошее настроение.

— А если плохое?

— То все тридцать, — нахмурилась женщина и решительно взяла в руки пинцет, чтобы подправить разросшиеся брови.

Это ж разжиревшие гусеницы какие-то, а не брови! Она уж и не помнила, когда носила эдаких тяжеловесов. В её молодости была мода на брови-ниточки, потом на средней толщины загогулины, а когда дело дошло до брежневских бровок, то на лице Ульяны Антоновны брови давно уже поредели и выцвели. Вот такая вселенская несправедливость. А теперь вот, пожалуйста, разрослись кусты и красуются!

После значимого для обоих разговора Ульяна и Савр начали сборы. Они договорились, что будут продолжать выполнять всю работу по хозяйству, пока не будет ясности с тем, как они выберутся отсюда.

Конечно, закрадывались сомнения, что они делают напрасную работу и если покинут землю под куполом, то все посадки погибнут, но постепенно родилась идея о том, что можно и нужно организовать возвращение. К примеру, неплохо было бы вывезти из-под купола книги, посуду, корешки редких цветов, семена…

А потом Ульяна подумала, что можно поселить какого-нибудь добровольца под куполом! А что? Для кого-то жизнь в оранжерейных условиях покажется раем. Думать о том, сохранится ли купол в принципе, если Ульяна с Мусей покинут его, не хотелось.

В общем, будущее земли под куполом складывалось неопределённо и могло повернуться так и сяк, но Савр с Ульяной ответственно провели все весенние работы по посадкам. На фоне садовых хлопот Савр сколачивал сани из того, что было, придумывал и изготавливал нужного размера короба для вещей, продолжал играть с сильно подросшими после выхода во льды котятами.

Растущие на льдинах кристаллы исчезли буквально на следующий день после того, как их увидел Савр. С уходом зимы они вновь спрятались, и оставалось надеяться, что появятся в следующем году, как говорили мурры. У Ульяны их было набрано немало, но в тот день она собрала всё, что смогла и в последующие дни часами пролёживала вместе с Мусей на морозе, выполняя этап доращивания.

И если кошка просто дремала, то женщина листала старые журналы в поисках полезной информации по ведению хозяйства и альтернативных источников энергии. Очень уж ей хотелось удивить этот мир, но пока ничего подходящего не попадалось.

Время шло. Под куполом уже заколосились зерновые, а грядки радовали жирной ботвой овощей, когда один из молодых барсов случайно толкнул дверь в куполе. Остроухая и Ррурк с уходом зимы всё время проводили снаружи, и только их выросшие котятки по старой памяти просились под купол, чтобы побегать по зазеленевшему лесу, поваляться на травке и выпросить угощение у Ульяны.

Савр с каждым прошедшим днём становился всё мрачнее, понимая, что его общение с муррами не приводит к желаемому результату. Иногда юные мурры позволяли ему сесть им на спину, но родители резко реагировали на это, заставляя подростков покорно прижимать животы ко льду, а Савра отходить подальше.