Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

Чертовски романтичный момент! Даже жаль, что рядом лишь старый вампир, которому вся эта романтика уже чужда, а я для него слишком мелкая, чтобы он мог рассматривать меня с этой точки зрения.

А ещё жаль, что земля по-осеннему холодная. Пробирается этим холодом под одежду, выхолаживает спину и ягодицы. Такую ситуацию портит!

Вздохнув, сажусь. Магические сферы тут же приближаются. Я зябко повожу плечами.

– Замёрзла? – Санаду продолжает смотреть на звёзды.

– Да, – признаюсь я.

Тогда он садится и стягивает с себя камзол, набрасывает мне на плечи. Подтягивает одну ногу к себе и указывает на согнутое колено:

– Присаживайся, а то земля холодная.

Но я качаю головой и, опершись на его плечо, встаю:

– Пора в Академию.

Санаду смотрит на меня снизу вверх. Несколько мгновений выражение его лица предельно серьёзно, а затем он хмыкает:

– Ну что ты, как Эзалон: в Академию, в Академию…

– Кто-то же из нас двоих должен проявить здравый смысл, – тоже хмыкаю я.

– И занудство, – картинно покачав головой, Санаду притягивает из темноты ботинки и, быстро обувшись, поднимается, протягивает мне руку. – Позвольте вашу ручку.

– А вы не боитесь заразиться занудством?

– Ну что вы, у меня, похоже, иммунитет.

– Судя по тому, что о вас говорят, – я вкладываю руку в его ладонь, – вы себе льстите.

– Кажется, кому-то надо языки укоротить дополнительными занятиями, чтобы неповадно было, – расплывается в улыбке Санаду, его зубы кажутся неестественно белыми в свете приблизившихся сфер.

Серая дымка поднимается от земли и окутывает наши фигуры.

Рывок – и под ногами уже не земля, а пол. Дымка опадает, открывая взору тускло освещённый коридор женского общежития.

– Благодарю за доставку. Лучше поздно, чем никогда, – всё ещё глядя на Санаду, я протягиваю руку к двери нашей с Никой комнаты, и створка открывается.

Взгляд Санаду соскальзывает с меня на проём и холодеет. Меня только воздухом обдаёт, когда Санаду огибает меня и шагает внутрь:

– И как это понимать?

Глава 35

Выглядываю из-за его плеча: на софе напротив двери сидит Ника с полураспущенным корсетом. В объятиях такого же полуобнажённого покрасневшего блондина с заострёнными ушами.

– Наверное, она показывает ему земное бельё, – предполагаю я. – Здесь это редкость, достойный повод для демонстрации. А он – кубиками на прессе хвастается.

Ника и парень смотрят на меня во все глаза.

– Не подсказывай, – цедит Санаду неожиданно серьёзно.

– А что, интим студентам запрещён? – интересуюсь я.

Санаду резко поворачивается ко мне. Он хмур и вроде зол, но это не мешает мне немного веселиться над ситуацией:

– Я на всякий случай интересуюсь: такого запрета в моём договоре не было. Вдруг я чего-нибудь не знаю?

– Вас это только сейчас заинтересовало?

– А раньше были поводы?

Опять Санаду картинно изгибает бровь:

– Девушка, вы столько времени провели в обществе видных мужчин, разве это не повод?

– Так вы же все старые для меня.

Губы Санаду приоткрываются, взгляд становится рассеянным, словно он ищет, но не может найти ответ. Наконец, просто разворачивается к сжавшейся на софе парочке с надменным:

– Старый конь борозду не испортит.

– Так и глубоко не вспашет, – пожимаю плечами я.

– К вашему сведению, – картинно вздыхает Санаду, – в большинстве случаев вампиры сохраняют все характеристики возраста обращения.

– Ну, вам лет тридцать было, всё равно вы для меня слишком... в возрасте.

Ушастый блондин нервно всхрюкивает. И, побледнев, крепче прижимает к себе Нику и её выдающиеся достоинства в земной кружевной оправе.

– Недоэльф, брысь отсюда! – взмахивает рукой Санаду.

А я, наконец, нахожу взглядом Марка Аврелия: он наблюдает за представлением с балдахина моей кровати.

– Раз он недоэльф, может ему можно… – начинает Ника, но её голос истончается и затихает под взглядом Санаду.

– Не может, – чеканит Санаду. – И не можно. Пока не решит все свои дела и не женится на тебе – никаких демонстраций террианского белья и прочих прелестей!

Удивлённо кошусь на Санаду: он что, действительно настолько строгих правил?

Глаза Ники наполняются слезами. Она крепче обнимает своего «недоэльфа», тот обнимает её… Сказала бы, что у нас на софе два котика из Шрэка сидят, но после Шаантарэна котики не кажутся настолько умилительно-безобидными, даже с такими большими и влажными глазами.

– И нечего на жалость давить! – Санаду складывает руки на груди.

– Он только приехал…

– Мы так ждали этой встречи, – недоэльф почти заикается, но Нику к себе прижимает.

– Это не повод оголяться! – Санаду возмущённо взмахивает руками, и сладкая парочка съёживается. – Вас на минуту без присмотра оставить нельзя! Только отвернёшься – уже жамкаетесь!

Они проседают ниже, губы у них дрожат. Жалко их, вступаюсь:

– Так нас половину суток не было, а у них кровь молодая.

– А вы, – Санаду поворачивается ко мне. – Вы, молодая леди, лучше бы тоже молчали и присматривали за своей соседкой по комнате!

– Хорошо, присмотрю, – обещаю я, по его язвительно-выделяющему тону убеждаясь, что он действительно считает меня слишком мелкой.

Правда, не обещаю препятствовать… Санаду с подозрением щурится:

– Потворствовать будете, да? Из романтических побуждений, – он закатывает глаза. – Ну почему создатель диеты создал её для защиты от лишней еды, а не от всяких недоухих?

– Я разбираюсь с делами, – тихо-тихо произносит парень Ники и поглаживает её по спине. – И женюсь…

Она всхлипывает. Но на Санаду это не действует:

– Когда женишься – тогда и приходи, а до этого – брысь!

– И как он жениться на ней будет на расстоянии? – встреваю я. – Или вы ему на другой жениться предлагаете?