Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

Продолжаю переводить взгляд с Яслены на Нику и обратно. И если последняя хоть немного задумывается, Яслена гневно раздувает ноздри:

– Ты не должна была с ним шутить, с нас одного Санаду хватит! – она, громко сдвигая стул, подскакивает. – Как хорошо, что ты не ходишь к нам на занятия: они стали бы совсем невыносимыми!

Проскочив мимо софы, она пытается на подходе к двери задеть меня плечом, но я рефлекторно сдвигаюсь, и Яслена фыркает. Косится на меня недовольно.

Спотыкается на ровном месте и, взмахнув руками, летит лбом в дверь.

БАМ! Звук получается звонким. Охая, Яслена валится на пол.

– Осторожнее, – запоздало произношу я.

Сопя, Яслена поднимается на четвереньки, затем полностью, и, вздёрнув голову с красной меткой на лбу, неровной походкой выплывает в коридор.

Проводив качающуюся Яслену взглядом до её комнаты (мало ли, рухнет ещё), возвращаюсь обратно и прикрываю дверь.

– Что она такая нервная? – спрашиваю у ещё напряжённой Ники.

Та, потерев лицо, пожимает плечами и направляется к столу:

– Не знаю, может, ревнует.

– Кого? Меня? – я аж за Марка Аврелия в декольте хватаюсь.

– К тебе, – Ника садится за стол. Сцепив руки, смотрит на тарелки странным взглядом.

– Санаду, что ли?! – аж чувствую, как у меня глаза округляются от таких известий: да с чего? Он же со всеми так общается, он её на чай пригласил, а ревнует она ко мне? Где логика?

– Скажи мне, – Ника переводит на меня полный муки взгляд. – На этих тарелках есть еда?

– Нет, – всё ещё в полном шоке от внезапной ревности Яслены, я дёргаю себя за вьющуюся прядь.

Облегчённо выдыхая, Ника со смехом опускает голову на скрещённые руки:

– А я уж думала, он опять на меня заклинание диеты наложил… Кстати, – она поворачивает голову, смотрит на меня одним глазом. – А куда вы с Санаду собрались?

Да если бы я знала!

Глава 43

Санаду с порога окидывает меня оценивающим взглядом:

– Когда я просил вас одеться удобнее, я не предлагал столь демонстративно натянуть на себя контрабандные вещи, – он снова опускает взгляд на мои джинсы. – И если вам опять срочно потребуется раздеться, боюсь, будет неудобно.

Сидящая за письменным столом Ника издаёт странный звук.

– Никалаэда, как вам не стыдно за такие мысли? – Санаду скользит взглядом по моим бёдрам. Тянет задумчиво: – Я же старый вампир и не знаю слов любви.

– Вы просили удобный вариант одежды, – напоминаю я. – До выхода в сорочке я ещё не доросла, а у платья длинный подол, в нём ноги путаются.

– В забеге с дубинкой мне так не показалось.

– Платье надеть? – покладисто предлагаю я: а то мало ли, оштрафуют за то, что джинсы сохранила. Как и нижнее бельё, и маечку с Александром Сергеевичем: просто травку в мешок для уничтожения иномирных вещей покидала да бумажки от конфет и пирожков.

Санаду морщится:

– Оно вам не идёт.

– Так, может, приобретёте подходящее?

Ника снова издаёт странный звук. Санаду приподнимает брови, а я делаю большие честные глаза:

– Как рабочую униформу: секретарь соректора должен выглядеть прилично, чтобы не портить вашу репутацию. Работу закончу – сразу верну.

Зачем тратить деньги на хорошую одежду, если её можно попросить в прокат?

– Оригинально, – хмыкает Санаду. – Ладно, заглянем тебе за униформой. Можешь не переодеваться, просто демонический плащ получше запахни, чтобы не слишком иномирной одеждой светить.

– Так кто же узнает, что она из другого мира? Может, это отличная реплика?

– Не стоит рисковать, – Санаду протягивает мне руку.

Но я возвращаюсь к своей кровати и, поднявшись на цыпочки, стягиваю Марка Аврелия со столбика балдахина. В ответ на вопросительный взгляд Санаду поясняю:

– Я не оставлю его здесь одного. Сами знаете из-за кого. И Нику, – кошусь на соседку, пытающуюся слиться со столом. – Я бы тоже прихватила.

Она, конечно, вампир и маг поопытнее моего, но оставлять её одну с неведомым созданием кажется мне нечестным.

Ника надувает губы:

– Не надо меня прихватывать, не придёт Валя: теперь даже курьерам на вход в женское общежитие нужно разрешение одного из соректоров.

– А в мужское? – сразу уточняю я. – Вдруг к ним девушки лёгкого поведения шастают?

А то что это: мы, значит, лишены всего, а им, возможно, можно?

– В мужское девушкам нельзя, – мрачно сообщает Ника о гендерной справедливости в этом магическом мире.

Я прямо… уважаю даже!

– Никалаэда, ты идёшь с нами, – соглашается Санаду.

И Ника тяжко вздыхает.

А Санаду морщится.

– Да сколько можно? – он вытаскивает из прядей на затылке запутавшийся самолётик и уничтожает его, даже не читая.

***

Догадка озаряет меня на примерке двенадцатого платья: согласие Санаду обеспечить меня формой – коварная, наглая месть! За не менее наглую просьбу.

Больно уж у него лицо хитрое, да и поза намекает на получение немалого тролльного удовольствия: развалился на диванчике, покачивает бокальчиком, почёсывает усевшегося на его плече Марка Аврелия и требует крутиться вокруг своей оси «ну это же униформа для работы со мной, я должен иметь чёткое представления о всех её достоинствах и недостатках».

Нахохленная Ника в уголке этого же дивана мечтательно вздыхает в сторону, да косится на периодически залетающие самолётики.

А я… в жизни предпочитаю джинсы, брюки, майки и прочие комфортные вещи, но действительно элегантные (а не то, что выдают в Академии) платья с рюшечками и без, вышивками, всякими экзотическими отделками – это же мечта детства! Сколько раз обмирало сердечко при виде нарядов в исторических фильмах, как часто я мечтала попасть в костюмерную киностудии (обязательно ночью, чтобы спокойно перемерить всё)...

Почти забытые эмоции накрывают меня в лучшем магазине женского платья Нарнбурна (о чём не забывает сообщить начавшая празднование владелица, когда Санаду требует немедленно нас обслужить). Да и платья на редкость удобные, примерять их в элитном заведении одно удовольствие. 

В комнате-примерочной перед зеркалами во все стены я скачу, верчусь, улыбаюсь и всячески изгибаюсь (недельное жалование отдала бы за смартфон и возможность посниматься!), а потом чинно выплываю на смотрины. Жаль, большинство платьев слишком… роскошные и непрактичные для повседневной носки.