Попаданка в семье драконов 2
Шрифт:
«Лера, давай ты вернешься в сокровищницу, а я поговорю с Элором».
«Я сама!»
«Как? Как в старом замке, когда бегала за ним и зад подпаливала?»
— Да! — рычу я, и между губ вырывается пламя. Как-то легко это происходит. Я должна взять себя в руки, притвориться спокойной, договориться о встрече с Элоранарром, а потом... потом я с ним сделаю что-нибудь страшное, очень страшное!
«Лера, послушай, он явно к этому готовился, простым разрушением башни ты дело не решишь».
Звучит разумно, но терзающее меня бешенство так сложно подавить! Рык вместе
«Лера, Элора в башне нет!»
— Где мои сокровища?! — хлещу по земле хвостом, когтями крошу выбитые камни. — Он их украл! Как он мог?!
— Ты тогда в Клубе не состояла. Он их просто спрятал и теперь, формально, не нарушает правил просто не говоря тебе, куда именно. Успокойся, нам надо поговорить мирно.
— Я его закопаю! Я ему все перья сломаю!
— Нельзя, — Арен прикусывает меня за загривок и урчит. Его урчание приятно отзывается в теле. Арен снова прикусывает: «Лер-ра, возвращайся в свою сокровищницу, я с ним договорюсь».
«Да я его...»
Арен как-то особенно чувственно прихватывает зубами у основания шеи и снова урчит, проходится по спине когтями, так что и мне хочется уркнуть в ответ, несмотря на бушующее внутри пламя.
«Лера, он согласен на обмен».
Широко распахиваю глаза и рычу.
«Обменяет украденные у него перья на твои сокровища».
«Где этот гад чешуйчатый?» — пытаюсь подняться, но Арен крепко прижимает меня к земле и выдыхает огнем на основание шеи, от этого тепла чешуйки чуть дыбом не встают наподобие мурашек.
«Я не знаю, где Элор, я с ним через метку общаюсь. И он обещает вернуть твои сокровища, если ты вернешь его перья».
«Это не его перья», — я раздраженно рычу.
Снова пытаюсь встать, но Арен очень тяжелый. Он трется мордой о мою шею, покусывает слегка.
Арен не отпустит, спорить бесполезно. Значит, надо согласиться на обмен, а когда встретимся — тогда и доберусь до наглой рыжей морды!
«Хорошо, — я прерывисто дышу, впиваюсь когтями в землю, пытаясь унять гнев, чтобы Арен не заподозрил неладное. — Только одно перо вернуть не сможем — его дяде Элида подарила, отнимать слишком жестоко».
Вздохнув, Арен соглашается: «Боюсь, что да. Сейчас попробую договориться, только ты не пытайся все разрушить, башня ни в чем не виновата».
Башня не виновата, но Элоранарр... Р-р-р!
Успокоение дается с огромным трудом. Не представляю, как Дегон смог сдержаться, когда я у него сердце сокровищницы вынесла, но меня сдерживает только надежда на страшную месть. Очень страшную месть. Ради нее я беру себя в лапы, ради нее уговариваю Арена взять меня с собой в замок Флосов — а то с Арена станется быстренько отправиться туда, а потом сразу к Элоранарру. Нет, от меня так просто не избавиться!
Я денея, супердраконица, а значит, просто обязана справиться с собой ради возвращения сокровищ и напоминания некоторым рыжим о том, что связываться со мной опасно.
Соглашаясь взять меня с собой, Арен искоса, с подозрением на меня поглядывает. И переместив нас во двор старого замка Флосов, тоже оглядывает
меня как-то странно.— Что? — недовольно интересуюсь я.
— Думаю, насколько разумна идея подпустить тебя к Элору. Все же он мой брат, я как-то привык к нему. — Арен вздыхает. — Люблю я его, так что ты его не калечь, пожалуйста. Ты же у меня добрая, милосердная, — он обнимает меня за талию и склоняется к лицу. — Чудесная, прощающая... самая лучшая.
И голос такой ласковый-ласковый, и взгляд нежный. Чувственное «Ур-р-р» почти добивает мой боевой настрой, но я вспоминаю о том, что мои платочки и кристаллики злостно утащены из надежного места и находятся неизвестно где, возможно, во вредных для них условиях, а может, Элоранарр перебирает их немытыми руками или как-то иначе над ними надругается. Хоть и не должен, но вдруг?
— Арен, давай скорее заберем перья, я должна получить свои сокровища обратно.
К счастью, не трогать перо Элиды Элоранарр согласился, так что в замок Флосов я вхожу в полной уверенности, что все пройдет гладко.
— Лера! — возглас папы настигает нас возле лестницы на второй этаж.
И интонации этого возгласа не предвещают ничего хорошего. Мы с Ареном разворачиваемся. Папа спешит к нам. Непривычно видеть его в местном костюме, а вот гневный вид, к сожалению, привычен.
— Лера, я видел представление! О тебе! — Он останавливается передо мной, опять давит взглядом. — Как ты это объяснишь?
Представление о том, как я обнесла сокровищницу ректора? Воровство папа очень и очень не одобряет.
— Так было надо, — поясняю я. — Я все вернула.
Лицо папы лишь на миг принимает недоуменное выражение, а затем снова гневное, папа чуть разворачивается:
— Не понимаю, о чем ты, но вы, молодой человек, жених и дракон, как вы могли допустить, чтобы моя дочь вышла на поле боя? Она же... она же...
— Упрямая. Видимо, в вас. Ее ничем не остановишь. Но вы ведь это уже заметили.
«Что? — одариваю Арена гневным взором. — Сваливаешь все на меня?»
«Хм, а разве ты сама не просилась в бой?»
Так-то да, но представлять все моим капризом немного чересчур. Папа, насупившись, выдавливает:
— Да, упрямая. Но ты дракон, мог бы...
— Я тоже дракон, — чеканно напоминаю я.
Папа, хватанув воздух ртом, поджимает губы, смотрит на меня сурово, но меня это не пронимает. Как-то незаметно рядом оказывается и братец Костя:
— Зачетное представление, кстати, было, вы прямо такие Годзиллы, ух, — он прижимает руки к груди и переваливается с ноги на ногу, как неуклюжий тиранозавр.
Папа недоверчиво на меня смотрит. Заминается и спрашивает с непривычной растерянностью:
— Это действительно было так страшно?
Костя пощелкивает зубами, продолжая изображать неуклюжую Годзиллу, и я на миг теряюсь: хочется бежать за перьями и скорее менять их на платочки и кристаллы, и папу хочется огородить от страшных подробностей, и объяснений тяжелых избежать, и Костю слегка стукнуть по голове, потому что драконы очень грациозные, а не то что он тут изображает. Хорошо еще, он моих первых тренировок не видел!