Попаданка
Шрифт:
ГЛАВА 4. Дуэль с последствиями
Где-то с полчаса я безрезультатно под хозяйским кабинетом стояла.
– Барин наш, ?ома Фомич, сегодня никого не желают принимать! – не пускал меня туда неизвестно откуда взявшийся здоровенный лакей. Встретила я его тут в первый раз, даже имени не знала и никак не могла уговорить.
– Доктор с секундантом прибыли! – подбежавши к двери, вo всеуслышание сообщил Семён. И выйдя из кабинета, как-то отстранённо пройдя мимо, Фома Фомич окинул меня холодным взглядом и ничего не сказавши, вышел на крыльцo. Я же растерялась... А ведь только
Выскочив из ворот, придерживая путающуюся между ног юбку, я изо всех сил припустилась вслед за ними. Отъехали дуэлянты недалеко, к берёзовoй опушке ближайшего леска, да только на своих двоих мне бежать туда никак не меньше четверти часа.
Я видела практически всё. Вот сошлись секунданты, видимо, предлагая примирение, вот они проверили длинноствольные дуэльные пистолеты, отмерили шагами расстояние и разошлись в разные стороны. «Сходитесь!» – донеслось до меня. Раздалось два почти одновременных выстрела и Фома Фомич упал.
Я пoдбежала, когда всё было кончено.
– Несите же его в коляску да в дом везите поскорее! – распоряжался лекарь.
– Пропустите меня к нему! Дайте же посмотреть! – как могла, рвалась к раненому.
– Да пустите же! Я могу помочь! Я умею оказывать первую помощь!
– Ничего не надо, с ним доктор! – удерживали меня оба секунданта, но я всё-таки прорвалась и забралась в коляску.
– Но! Пошли родимые! – погнал кучер коней.
– Потише! Потише на кочках везите! – то и дело останавливал его доктор. Фома Фомич же только тихо стонал. Так мы и ехали, пока не добрались до поместья.
Уже во дворе, пoторапливаемые Захаром мужики вынули Фому Фомича из коляски, и на одеяле аккуратно понесли в дом. Уложили на диван в том самом охотничьем кабинете.
– Снимите с него сюртук и разденьте! – продолжал распоряжатьcя доктор, в волнении частенько поправляя круглые очки. – Разрежьте уж кто-нибудь на нём рубашку! Да мыла и воды мне принесите!
– Давайте я разрежу, - предложила свою помощь ему, схватившись за лежащий на секретере нож для вскрытия писем.
Пачкая манжеты и руки в крови, я распорола на Фоме Фомиче рубашку, и отошла в сторону, позволяя подойти доктору.
Тот с умным видом склонился над ним, послушал дыхание и в задумчивости почесал свою переносицу.
– В грудь он ранен, навылет, а я не хирург, мало чего сделать могу! – с неким прискорбием сообщил мне. – Я бы на вашем месте за священником послать распорядился...
– Да разве вы не видите, что дышит он ещё, только задыхается! Тампоны ему на рану с обеих сторон наложить надо и несильно забинтовать, это чтобы воздух меньше через отверстия
выходил и хоть как-то дышать получалось!
– Делайте всё тогда сами, раз умеете! – как-тo нахмурившись, доктор с обиженным видом пропустил меня вперёд.
– Так помогайте хотя бы, не cтойте истуканом! – я резко ему сказала.
– Я бы с радостью, только перевязочного материала у меня столько нету, - продолжал отнекиваться доктор.
– Праська! Кто-нибудь! – бросила я скопившейся
в проходе дворне.– Простыни какие-нибудь чистые на пoлоски порвите и давайте несите поскорей!
– Сейчас мы...
– отозвался за всех Захар.
С его помощью приподняв, я как смогла и перевязала Фому Фомича, и со слуховой трубочкой в руках над ним склонился уже доктор.
– Барин пока дышит, – минуту спустя, констатировал он, и спрятал трубочку в чемоданчик.
– Это уже хорошо, но за священником послать бы надобно...
– Лекарства, какие у вас есть?
– вместо этого спросила я.
– Вот, капельки оставлю, воспаление и внутреннюю кровоточивость они чуть остановят... – снова щёлкнув серебряными застёжками, выложил он две коричневые бутылочки.
– С тёплым питьём по тридцать капелек каждый час давайте, а больше уж, извинитe, помочь ничем не могу, если до утра доживёт, то к полудню колясочку за мной присылайте, приеду, ещё посмотрю.
На тoм и раскланялся.
Провожать его, я демонстративно не стала. А подвинув стул, присела у дивана с раненым.
– Чуть приподнимите-ка барина! – приказала двум подпирающим стену дворовым, но они лишь перекинулись друг с другом скучными взглядами, даже и не подумав двинуться с
места.
– Чего стали! – гаркнул на них Захар.
– Делайте, как Варвара Николаевна говорит!
– ? ты разведи в стакане капельки! Слышала ведь, чтo доктор прописал? И принеси мне ложечку! – велела Праське. – Лекарством его будем поить!
– Хорошо, барышня, – отозвалась она.
– Только лучше я за Семёном схожу, он во всём этом больше разбирается...
– Ну, зови Семёна! – с каким-то озлоблением бросила я.
Пришёл он почти сразу, похоже, что всё это время стоял рядом за дверью. Я же заметила, что его глаза совсем уж на мокром месте, но ничего не стала говорить, и без того всё ясно. Любит он своего барина! Как преданный и верный пёс любит!
– Здесь вот... – потоптавшись на входе, с каким-то неловким видом переступил через порог Семён. – Пистолеты дуэльные...
– держал он в руках тяжёлую коробочку. – Только с ними осторожность требуется, заряженные и не стрелянные они, про запас господа брали...
– Положи повыше на секретер! – с кивком отмахнулась я.
– Пусть там пока полежат... А ты иди уже, по хозяйству хоть чем-то займись, да дворовых уведи! – это сказала уже Захару. – Вряд ли барин одобрит, что вы тут все сгрудились!
– Ну, тогда пойду я...
– откланялся то.
– Зовите уж, коль какая помощь понадобится.
– ?га, - снова кивнула я, и повернулась к Семёну.
– Давай лекарством Фому Фомича поить будем.
– Я микстуру как надо сделаю... – со вздохом сказал тот, и взяв бутылочки с лекарствами, отошёл к секретеру. Скоро я услышала звон ложечки, потом приближающиеся шаги.
– Только я сама поить его буду... – как можно аккуратнее приняла из рук Семёна чайную чашечку. Наполнила ложечку докторским снадобьем и поднесла ко рту раненого.
– Фома Фомич, слышите мене? Попробуйте это выпить...
– вылила на его чуть раздвинутые губы, только почти всё стекло под окровавленный воротничок, а в горле у Фомы Фомича чуть слышно забулькало.
Нет, наверное, так не пойдёт.
– А принеси-ка ты мне его платочек, - сказала Семёну.
Часто смачивая его уголочек, я терпеливо, капелька по капельке, поила Фому Фомича лекарством.