Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного

Подальше от жёлтых глаз и стеклянного смеха…

— Да, — чеканит Виктория, — тебя ждёт серьёзный разговор, дорогой дракон…

Глава 6 Попаданка наводит свои порядки

Мы летим очень высоко, и я никогда ещё не видела рассветное зарево в таком… объёме. Розово-персиковые разводы как будто и сверху, и снизу и по бокам. Только позади ещё не сходит с выси ночная тьма. Дух захватывает, но почему-то совсем нестрашно. От эмоций меня даже щекочет смех.

Всё это время я удерживалась за шипы на спине дракона, твёрдые как камень, но будто отделанные эластичной змеиной кожей.

Интересно, в своём зверином обличии Ричард чувствует мои прикосновения?

Ах, впрочем, что-то мне подсказывает, что не в моей стальной хватке дело. Поддавшись порыву, я размыкаю пальцы и поднимаю руки вверх, словно на американских горках. Чувств так много, что на ресницах выступают восторженные слёзы, а с губ срывается пронзительный крик.

В это мгновение приходит информация от Виктории. Её услужливая память подкидывает следующее: разумеется, тех, кому драконы позволяют сидеть на своей могучей спине, крепко удерживает магия. Благодаря ей же совсем не холодно и ветер не дует в лицо.

Я ничем не рискую, но восторга от этого меньше не становится.

Уж не знаю, что Его Драконье Высочество подумал обо мне на этот счёт, но он то ли чтобы доставить мне больше удовольствия, то ли издеваясь, пикирует вниз, красной молнией пронзая сахарные утренние облака. Я и кричу, и смеюсь, и плачу. В какой-то момент ничего не вижу, кроме своих волос, что раскинулись на все четыре стороны света. Волнистые, карамельные локоны отливают золотом. Красиво.

Но, может быть, стоит сменить причёску?

От этой мысли ползёт чуть вверх уголок губ. Настроение такое: хочется изменить всё и вся, встать на голову или же… поставить мир вверх дном. Мой новый мир!

«Твоя забота — быть истинной принца Ричарда, твои мысли должны касаться только его…»

Да чёрта с два!

Да, меня тянет к нему. Тело предаёт, глаза закатываются, коленки дрожат — всё как в любовных романах в мягких обложках, которыми я не раз зачитывалась, чего скрывать.

Ну и что теперь? Я могу с собой совладать, а уж как будет чувствовать себя мужчина, что сейчас находится подо мной, это только его проблемы…

Пускай возвращается в столицу и играет в игры со своими фаворитками, которые все как одна похожи на некую Элинор.

Кто знает, может, целая толпа сможет заменить ему одну-единственную истинную?

Память Виктории услужливо преподносит — нет, не сможет. Ричард будет изнывать, чахнуть и сходить с ума. Мне даже становится его жаль, но в следующее мгновение я замечаю вдалеке висящий у обрыва замок. Каменный, с тремя острыми башнями, он зыркает на меня треугольными оконцами и скалится щербатыми балконами. Дракон отбрасывает огромную тень на верхушки синеватых сосен. Сквозь магический купол до меня доносится морской бриз вместе с шумом волн, который даже не заглушает биение драконьего сердца.

Даже сейчас я чувствую нашу связь. Она сковывает меня, словно золотые цепи.

Если подумать, я, обычная женщина, вполне себе не учившаяся в Хогвартсе или хотя бы в Тибидохсе, связана с огромным магическим ящером, который наверняка только так плюётся огнём и ещё не такие трюки умеет исполнять.

И мне даже рекомендовали как можно скорее родить ему детишек!

Какой абсурд, какая глупость…

Я вдруг понимаю, что даже критикуя его, всё равно не могу, не могу, не могу перестать о нём думать. Щёки и скулы опаляет красным, и как раз в эту минуту, будто чтобы посмотреть на моё лицо-редиску, Ричард опускается на землю и оборачивается человеком. Ну как, скорее, подобием человека.

Правда, как бы я ни была зла и разочарована, оказаться в его сильных, горячих, манящих объятьях мне это не мешает.

Но — на минуточку — не по своей воле, прошу заметить!

Я отчего-то сначала зажмуриваюсь, словно испугавшись его взгляда. Не хочу, не хочу заглядывать в его глаза. Если вновь в них будет глубокая горечь, решительное пламя и огромная, жгучая любовь, я… я просто не выдержу.

— Милая, — выдыхает он, коснувшись большим пальцем моей скулы, — дорогая… скажи мне…

Его голос отзывается во мне мучительно-сладкой, пульсирующей дрожью. Нет, Тоня, так не пойдёт, ты должна быть сильной, ты должна… смотреть в лицо опасности!

Даже если там нахальная морда с тягучим жаром в глазах, горячим языком и острыми клыками.

Я распахиваю веки, окидывая его холодным — надеюсь — и скептическим взглядом.

Его пальцы на моей талии, кажется, могут оставить ожоги… так горячо.

Я сдерживаюсь, чтобы не облизать губы.

— Что ещё? Прошу отпустить меня, Ваше Высочество.

— Я хотел спросить, — усмехается дракон, — Ви, ты забыла, как пользоваться порталом?

Меня будто ведром холодной воды окатывает. Хмурю брови, настораживаюсь. О чём этот невозможный мужчина вообще говорит?

Становится страшно. Он меня проверяет? Я должна что-то знать? Его жена должна что-то знать?

— Я повторяю, отпусти меня, — чеканю как можно спокойнее. Ну и холода напускаю побольше, чем Снежная Королева иной раз.

Ричард вздыхает. Едва заметно, но опять же — я замечаю. И мрачно усмехаюсь — бедному изворотливому дракону не дали лишний раз потискать в лапищах истинную. Как же так?

Всё это время пыталась найти ответ на его вопрос. Ну же, Вика, что там с порталами? Беглянка, наконец, подкидывает картинку — алый камушек, умещающийся на моей ладони. В форме капли.

— Да, — отзываюсь легко, — я потеряла камень.

Он кивает, заглядывает мне в глаза и говорит:

— Я не злюсь на тебя. Но больше, пожалуйста, не рискуй жизнью.

И с этими словами протягивает такой же камень, который мне привиделся, но на этот раз оранжевого цвета.

Я принимаю вещицу, толком пока не зная, что с ней делать.

— Не буду рисковать, дорогой, — улыбаюсь ему. Мило, нежно, невинно. Вызывая ответную улыбку. — А всё остальное мне можно?

Строю глазки.

— Тебе, — выдыхает Ричард, — можно всё. Но я был бы рад, если бы ты сейчас отправилась в свои покои, отдохнула. А к вечеру поговорила со мной.

— Утро вечера мудренее. Слышал такое? Я тебе всё скажу сейчас. Никакого «долго и счастливо» не будет. В качестве твоей бывшей жены я продолжу жить здесь. Где будешь ты, дорогой, меня не волнует. Что ты будешь делать со своими низменными желаниями — тоже. Не секрет, я долгие годы хотела тебе отомстить. И, наконец, — улыбаюсь, всё ещё мило, издевательски мило, — богиня нашла способ.