Попаданы

– Интересно...
– Жанна рассматривала пустой экран, словно в надежде увидеть откровение.
– На Земле сейчас какой месяц? Хорошо бы, к нашему прилету был сентябрь! Яблоки, виноград, арбузы...

– Жанка...
– Тамара Вадимовна кинула в подругу носовой платок.
– Ты еще о селедке вспомни! Беременная, что-ли?!

Дружно посмеявшись и погрустив, обе покинули комнату связи и разошлись по каютам.

Дикий визг, раздавшийся из апартаментов Жанны Дрозд, всполошил всех, кто еще не спал или только-только придремал.

Первой у двери оказалась Тамара и затарабанила в дверь.

За дверью послышался знакомый голос Мишта, что-то говорящий и визг повторился.

Будь это обычная дверь в квартиру, даже металлическая, Кахонка знала бы как поступить, но тут... Целых семь сантиметров корабельной брони!

Будь Кахонка не так озабочена происходящим, именно этот момент и стал бы объектом пристального изучения, но - увы!

– Жанна, открывай! Иначе слесаря вызову!
– Пригрозила Тамара, пиная дверь ногой и не думая, что тут надо не слесаря вызывать, а - взрывника! Или, спецназ, в зависимости от происходящего за дверью.

– Нет!
– Жанна всхлипнула из-за двери, когда та стала приоткрываться.
– Мишка, закрой двери!

"Ага. Раз, Мишка - значит все нормально..." - Тамара Вадимовна, с сожалением, отметила тот факт, что уже начавшая было открываться, дверь, снова закрылась и чавкнула пневматиком, герметизируя помещение.

– Сон, дурной, приснился!
– Успокоила она стоящих рядом любопытных, словно те не имели ни глаз, ни ушей.
– Утром расскажет, если захочет...

Народ, пожимая плечами и позевывая, разошелся по своим каютам, оставляя верную Кахонку в одиночестве, как стойкого оловянного солдатика, на страже покоя подруги.

– Жанка. Все ушли. Открывай!
– Тамара поцарапалась в дверь, не хуже кошки.
– Открывай, тебе говорю!

Дверь отворилась на два пальца, на 30 сантиметров, на 50 и Тамара ракетой влетела в комнату подруги, притянутая за руку.

Дверь с чавканьем, встала на место.

– А твой... Где?
– Кахонка с удивлением рассматривала изысканно сервированный столик, с цветами, свечами, сладостями и без единой бутылки вина!

– Где-где... В... На верхней полке, ищет иголки! В Караганде!
– Жанна шмыгала носом, глубоко дышала и шмыгала носом, одновременно.
– Хочешь, тебе отдам?! Или, лучше, на ферму...

– На мясо?
– Ужаснулась Тамара, рассматривая находящуюся в состоянии смятения, подругу.

– На молоко...
– Огрызнулась Жанна, успокаиваясь и опуская свою очаровательную пятую точку на кушетку.
– На колбасу, с приправами!

Женский переход от смятения к слезам и обратно, равен одному взмаху ресниц.

Мгновение и слезы полились рекой.

Тамара, честно продержалась пару минут, утешая и успокаивая подругу, пытаясь выведать под шумок, что же произошло.

Жанна держалась, как скала!

– Он тебе, что, предложение, сделал?
– Кахонка, вспоминая своего недогадливого возлюбленного, уже мысленно готовилась приступить к расчленению Мишта.
– Или наоборот, сказал, "прости"?

Жанна подняла на собеседницу глаза и пронзительно вздохнула.

"Господи, неужели я такая же дура?! Была?!" - Тамара Вадимовна решила оставить все как есть, захочет Жанна рассказать - расскажет. Нет, так из этой блондинки и пытками слова не вытащишь!

– Пойду я, спать. Утро, вечера мудренее!
– Экс-министр встала, оправила неприлично задравшуюся юбку и двинулась в сторону выхода.
– Утром, на свежую голову, поговорим...

Едва дверь за ней закрылась, в комнату вошел Мишт, придерживая отваливающийся лейкопластырь, на своем царапанном лице.

– Хорошая у Вас пословица...
– Герцог оторвал ненавистный кусочек и принялся его внимательно изучать, видимо опасаясь, что ногти возлюбленной полны страшного яда и раны, нанесенные ими, прямо сейчас, на месте, сию секунду, наполнятся гноем.
– Жаль, что я о ней раньше, не знал... А лейкопластырь - редкая фигня. Не держится.

Жанна, глядя на мужчину, уткнулась носом в тыльную сторону собственной ладони, пряча улыбку и блестящие глаза.

– Мишт... Лейкопластырь - для Сухой, кожи!
– Она встала со стула и неуловимым движением оказалась совсем рядом с ним.
– Надо, сперва, кровь остановить!

– Кое-кому, надо ногти сократить!
– Мишт замер от прикосновения горячей женской руки, к собственному лицу, горящему от царапин.
– Теперь я понимаю Плата, предпочитающего нашанн... С ними - безопаснее... Даже с "бешеными"!

– А ты имеешь что-то против русских женщин?
– Жанна прошептала свой вопрос прямо любимому в ухо, обдавая его жарким дыханием.
– Или присмотрел замену?

– Нет.
– Мишт мужественно выдержал первый этап пытки.

– Правильно.
– Жанна поцеловала его в шею, слегка прикусив кожу зубами.
– Иначе я сперва ей, голову отверну, а потом тебе - кое-что другое... А потом и голову, чтобы кое-что другое не пришили обратно...

– Угрожаешь, женщина!
– Мишт развернулся, подхватил довольную Жанну на руки и шагнул к открывающейся двери.

Очередной дикий женский визг и вопль: "Дурак! Это ванная!", прерванный мужским хохотом и звуком поцелуя, вот и все, что осталось снаружи.

Дверь закрылась и эта парочка оказалась плотно занята самими собой.

"Концертные рейдеры", делали прыжок за прыжком, приближаясь к тому пределу, когда уже можно будет поймать сигналы, посланные нашими предками, в поисках разумных.

Останки "Вояджера", давным-давно превратившиеся в межзвездную пыль после встречи с негаданным каменюкой. Сигналы точного времени "Маяка" и песни "Битлз" так и звучат в пустоте, пережив все мыслимые и немыслимые временные лимиты, надежды и чаяния человечества, искавшего братьев по разуму.

Ну, нашлись они и что?

"Ария", "Соната" и "Симфония" несли в своем чреве не только тех, кого изгнала Земля, но и тех, кто о "праматери" знал только по рассказам родителей и дедов, с бабушками.

А дети всегда хотят попасть в сказку.

И счастливы мы, что наши сказки ничуть не похожи на сказки братьев Гримм, Гауфа или Андерсона, с их злыднями, жадинами, спящими красавицами и более поздними, вампирами и зомбями.

Пусть и "ленивые", да зато - добрые.

Впрочем, на Матушке растет новое поколение и сказками о Емеле и его самоходной печи, их уже не приманишь в царство Морфея.