Поперчить посахаренное

– Неправда! – Ей хотелось его стукнуть, но куда уж ещё-то? – Для смирения тоже нужна сила. Для этого нужна воля, чтобы взять себя в руки и остановиться.

– Ты намекаешь на мою отшибленную голову и отсутствие тормозов? Это слабость?

– Нет, за такое нельзя винить, - Дохи осторожно погладила одеяло рядом, хотя хотелось бы самого Бобби. – Но ты так рвешься к свободе, а с такими срывами нужен кто-то рядом, кто-то, кто бы помог совладать с этим.

– Не хочу. Иногда мне нравится слетать с катушек. Это странное ощущение. Оно пугает, вначале, но потом, когда устремляешься на что-то, когда вкладываешь всю энергию и в результате побеждаешь – это наслаждение.

– А что, если именно это мешает тебе стать первым? – вдруг спросила Дохи. Чживон прекратил своё радостное описание своего любимого состояния, покосился на неё. – Что, если для самого первого всё-таки нужно уметь говорить себе «стоп» и видеть красный свет? – Бобби с неким переосмыслением стал разглядывать Дохи, не то изучая её мысль, не то её саму. – Ты согласен со мной? – не выдержала она его взгляда.

– Поцелуй меня.

– Что?! – отпрянула девушка, испугавшись заодно движения руки Чживона, но он всего лишь поставил бутылку на пол.

– Если бы я был цел и быстр, как обычно, я бы не просил, но мне больно подняться и сделать то, что я хочу.

– Я не стану тебя целовать.

– Почему? – прищурился Бобби.

– Потому что я до сих пор даже не знаю, кто ты такой! Пока я не пойму всей ситуации с Джинни…

– Я наёмник. Выполняю любые заказы. За большие деньги, - Дохи выдохнула, услышав, наконец, хоть что-то объясняющие слова. – Я не раз и не два, помимо убийств, исполнял подобные дела: совращение каких-то девочек и женщин, чтобы они ушли от мужей, бросили семьи, родителей, друзей… Я приводил их туда, куда просили, и они предавали, разбалтывали, докладывали, выполняли любые мои просьбы. Чаще всего это были родственницы политиков и влиятельных мафиози.

– Поэтому ты переводился и отчислялся? – Бобби кивнул.

– После качественно выполненной работы трудно оставаться на прежнем месте, да и не люблю я сидеть сиднем. Последний заказчик… - Чживон попытался поправить подушку под головой, но Дохи опередила и помогла ему, чтобы он не тянулся. – Спасибо, - прервался он на благодарность и продолжил: - Ему нужно было, чтобы я обезволил твою подругу, свел с ума, и она бы выкладывала мне всё, что ему нужно. Брат Джинни состоит в одной банде… это связано с ним, так что ничего личного к Джинни у меня нет, и никогда не было, - Бобби пошло улыбнулся. – Хотя пару раз я её по-настоящему захотел, и, честное слово, присунул бы, где поймал. – Дохи шлепнула его по здоровому плечу.

– Замолчи!

– Почему? – Он проницательно посмотрел на неё и задвигался, как уж, освобождая место на диване рядом с собой. - Ляг рядом, и дай мне мою бутылку.

– Бутылку дам, но не лягу, - нагнулась девушка за выпивкой и подала ему, оставшись сидеть.

– Ты теперь будешь думать, что я и тебя хочу соблазнить и использовать?

– Откуда мне знать? Вдруг у меня какой-нибудь двоюродный дядя агент спецслужбы, и я важная заложница.

– Я рассказал тебе столько, что единственный, против кого тебя могут использовать – это против меня. Ты могла бы выдать меня, если бы тебя стал расспрашивать какой-нибудь парень, от которого ты без ума? – Дохи обреченно приподняла брови, понимая, насколько она далека от какой-либо счастливой перспективы быть понятой.

– Этому парню до тебя точно нет дела. – Чживон вдруг нахмурился.

– Ты что, уже опять влюбилась в кого-то? Чжунхэ? Ему на меня не так уж и плевать, вообще-то.

– Нет, ещё больший оболтус. Но у него неописуемые кубики пресса, поэтому, конечно же, я его никогда не разлюблю.

– Когда ж ты перестанешь глазеть на тела? Наверняка ведь какой-нибудь дебил из качалки? – Не выдержав, Дохи всё-таки легла вдоль Бобби, но только чтобы спрятать ухмылку, повернувшись к нему спиной.

– С головой у него точно не в порядке, - подтвердила она. – Зачем ты хотел, чтобы я тебя поцеловала?

– Потому что к виски полагаются сексуальные утехи. Женщина, как закуска.

– Виски надо закусывать каким-нибудь лимончиком или маленькой конфеткой, а не целым тортищем, вроде меня. К тому же, ты же знаешь, я не буду с тобой спать.

– Почему? Я же не переспал с Джинни и, думал, что на будущее преград быть не должно.

– То есть, сломанные ребра и раздробленное плечо тебя не смущают? – обернулась назад, за себя Дохи.

– Ах, ты об этом… - захохотал Бобби, настолько увлекшись разговором и заправившись алкоголем, что ноющая боль повсюду забылась на некоторое время. – Ты права, я плоховат для первого раза этой ночью.

– Почему мы обсуждаем секс между нами, как будто это вообще возможно? – развернулась к нему полностью Дохи. – Как он вдруг втесался в нашу дружбу?

– Может, потому что ты – девушка, а я – парень? Нормально объяснение?

– Я некрасивая…

– Замолчи! – Чживон застонал, забывшись, и едва не протянув к Дохи переломанную руку в шине. – Блядь…

– Единственное, что тебя может во мне привлекать – это возможность хоть где-то стать первым!

– Думаешь, у меня никогда не бывало девственниц? Пф! – прыснул Бобби, проглотив ещё немаленькую порцию виски. – Такое первенство нынче слишком легко достижимо, чтобы к нему стремиться.

– Вот видишь, тогда тебе от меня вообще нечего хотеть, - Чживон жадно запил виски, не комментируя отговорки Дохи. У неё было ощущение, что он напивается, чтобы она в его глазах похорошела, иначе он бы и о поцелуе не попросил. Это всё типичное поведение пьяного. – Завтра утром ты можешь пожалеть, что попытался разрушить нашу дружбу своими нетрезвыми предложениями.