Попробуй меня

Обещай молчать, идиотка.

Наши тела одновременно пронизываются сладостной болью, когда я резко вхожу в нее и закусываю ее же губы до терпкой сладости.

Горячая, влажная, терпкая – чудо как хороша.

Дейвидсон довольно закатывает глаза к небу и трясущимися руками обхватывает меня за бедра, выдыхая разгоряченный воздух ртом. Выгибая свою спину, она просто заставляет меня насаживаться в нее до упора. Зеленые глаза сменяются темно-карим, в них читается столько похоти, во мне наверняка столько не найдется.

Вся обстановка пропитана напрочь развратом. Мысли потеряны, мы оба потеряны, мы не осознаем, что происходит. Мы одновременно сходим с ума и также одновременно поглощаем друг друга с каждой томной секундой.

Каждый момент хочется повторить, повторить не раз, повторить настолько извращенно, насколько это вообще возможно в принципе. Дейвидсон рычит как дикая кошка, достигая пика наслаждения. Грубо кусает свои губы, впивается ногтями в мою спину и что-то шепчет на ухо быстро-быстро, я не успею следовать ее словам. Потому что я не в себе. Я не чувствую себя. Я знаю, что надо слышать ее вздохи, надо наслаждаться ими. Надо ощущать это. Но я ничего не чувствую, кроме ее поглощающего дыхания и похоти.

Я приоткрываю губы, забывая как дышать. Все тело уже какой раз сводит в судорогах, от этого становится приятно больно. Дейвидсон несдержанно стонет и на ее помутненном лице появляются маленькие слезинки, которые тут же оказываются на моем языке.

Я просовываю два влажных пальца в ей в рот, и Дейвидсон с превосходством облизывает их, сосредоточенно хмурясь и блаженно улыбаясь. Она тихо рычит от удовольствия, выгибаясь под моим телом острой дугой.

Мы не просто спешили, мы чертовски торопились, два сплетенных в одно тела, мы боялись не успеть, боялись опоздать, боялись потерять хотя бы секунду от неистового наслаждения. Все это выглядело слишком жестко, чтобы сдерживать приличия.

Я хочу тебя еще. – шепчет она мне на ухо, с силой притягивая меня к себе за шею.

Я проникаю в нее до отказа, с наслаждением наблюдая, как расширяются ее зрачки. Медленно выхожу, почти до конца. Потом снова вхожу – резко и грубо. Каждое движение будто отрепетировано заранее, будто изучено до мелочи. От каждого с наслаждением замирает сердце, а потом рушится куда-то в пятки и стучит так сильно, что после такого остаются синяки.

Это было чем-то невероятным. Наслаждаться ее стонами, ее вкусом и дыханием было высшей точкой, которую можно было бы достичь. Я несдержанно застонал ей в губы, ускоряясь в грубых движениях.

Возбуждение, которое несется по крови, жар наших тел, тепло наших тел, этот шепот, этот руки, эти вздохи…

Наши языки сплетаются одновременно с нашими пальцами, силы на исходе, но так просто все не закончится. Эти взъерошенные волосы, эта коварная улыбка и блеск ярко-зеленых глаз, эти нежные, влажные, тонкие руки, все это сводит с ума, не иначе.

Я забываю, где я, сколько мне лет, кто я есть и каково мое предназначение в тот момент, когда яркая вспышка сладостной боли пронизывает низ живота, в тот момент, когда с губ девушки срывается животный стон, в тот момент, когда ее ногти выцарапывают на спине замысловатый узор, в тот момент, когда мы оба изгибаемся, соприкасаемся друг с другом как будто в первый раз. В тот момент случается то, ради чего можно умереть тысячу раз.

Глаза девушки закрыты. Она даже не дышит. Маленькая ладошка накрывает одну грудь рукой и резко сжимает ее.

Вообще-то это должен был сделать я.

Я прикрываю глаза и глотаю терпкий воздух ртом, стараясь восстановить дыхание и сердцебиение, которое отдается где-то в горле.

Я стараюсь осознать, что жизнь продолжается, хотя после такого она буквально останавливается. Я должен жить, дышать, ходить, но после такого я навряд ли смогу это сделать. Жить своей жизнью, той жизнью, которая без остатка сплетается с жизнью Дейвидсон. Сплетается так же, как наши пальцы в этот жгучий момент.

Мне надо выпить. – дрожащим голосом произношу я и лениво стараюсь сползти на пол, но у меня, черт возьми, нихрена не получается, поэтому я просто падаю и зарываюсь лицом в ладони, осознавая, что меня не просто трясет.

Меня выворачивает.

Тебе не надо выпить, Гарри. – тихим голосом шепчет Дейвидсон и скидывает свою руку с дивана, докасаясь до моего позвоночника в то время, когда я стараюсь придти в себя, валяясь на полу.

Зачем тебе пить, когда я рядом?

Я улыбаюсь еле-еле, просто выдавливаю из себя улыбку из последних сил. Все тело обволакивается приятной нежностью, когда Рикка осторожно прикасается кончиками пальцев моей поясницы. Было настолько уютно, тепло и комфортно, что у меня еще хватает сил сжать ее руку и переплестись с ней пальцами.

Снова.

Это пленительный момент. Настолько пленительный, что тело наполняется новой энергетикой.

Это все Дейвидсон.

Наши пальцы крепко сплетены вместе. Костяшки ломит, но кому какое дело?

Руки сплетены. Это главное.

И я не думаю, что когда-нибудь я смогу отпустить ее.

POV Рикка.

Я сладко потянулась в постели, чувствуя, как приятная теплота распространяется по телу. Сонным утром я чувствовала себя настолько защищенной, как будто Гарри был рядом. Рядом с ним всегда чувствуешь себя защищенной.

Мне смешно говорить об этом. Прошло совсем мало времени для того, чтобы раскидываться такими словами, но влечение не обманешь, разум тем более.

Все это развивалось слишком стремительно.

Все это слишком напоминало какой-то неудачный роман.

Все это бесконечно нравилось мне.

Как спалось? – вытащила меня из собственных мыслей Корнелия, которая сидела около зеркала и расчесывала длинные волосы.

Божественно. – буркнула я, недовольная ее вопросом. Кто она вообще такая, чтобы спрашивать меня такие вещи?

Признаюсь, как сильно меня раздражает моя соседка по комнате. Я ненавижу тех людей, которые суют нос не в свое дело. Личная жизнь не публичная, и я не считаю правильным рассказывать каждому о том, что творится с тобой.

Советую тебе поторопиться, сегодня сокращенные пары. – оповестила меня Корнелия, но я пропустила ее слова мимо ушей.

Я же не советую закрыть свой рот и не разговаривать со мной. Поэтому я могу вполне обойтись без ее советов.

Медленно спустившись в полном одиночестве в Главный Зал на завтрак, я чувствовала на себе пристальный взгляд со столика, за которым я постоянно сидела. Майк, Анджела, Корнелия, Джек - все смотрели на меня во все глаза в то время, когда я гордо прошла мимо них и села в полном одиночестве за свободный стол.

Не считаю нужным с недавних пор разделять интересы с этими людьми.

Пододвинув к себе тарелку с хлопьями, я залила их жидким клубничным йогуртом и довольно улыбнулась.

Лучшее утро за все время в колледже.

Тут свободно? – внезапно обрушился на меня голос слева и я недовольно оглянулась.

Чертовски красивая девушка с нереальными волосами почти до поясницы неловко переминалась с ноги на ногу, держа в руке яркий поднос.

Я новенькая, поэтому не знаю, как тут у вас. – замялась девушка, явно нервничая.