Попробуй меня
Шрифт:
С какой девочкой? – высовывается она в дверной проем в то время, когда я уже завожу машину.
С той, которая какого-то черта нужна мне всего лишь очень сильно, слишком часто и каждый ебаный день.- отвечаю я самому себе и выезжаю на дорогу.
Через час.
Вокруг царит атмосфера какого-то праздника. Все разговаривают друг с другом, пьют шампанское и громко смеются.
Я стою в сторонке и раскачиваюсь с пяток на носки. Марк стоит рядом, засунув руки в карманы.
Нам хорошо.
Заебали фотографы. – говорит он, махая подошедшему папарацци. –
Я ухмыляюсь и не отказываюсь от стакана дорогого напитка, который предлагает мне милая официантка.
Лучше бы остался дома, твою мать. – снова говорит он, махая уже другому фотографу.
Слушай, может, мы просто выйдем на балкон? – интересуюсь я и делаю глоток напитка. – Я уже ослеп от этих вспышек.
Никак, через пару минут начнется этот ебаный показ, чтоб его черти в аду разодрали.
Марк ругается, а я мягко смеюсь, сам про себя, разумеется. Я стараюсь отвлечься от того, что меня ломает изнутри. Просто выламывает. Окружающие модели в округе не интересуют, тачки, стоящие на парковки – не интересуют, Марк со своими проблемами – не интересует.
Я ищу любой подходящий случай, чтобы снова пойти и позвонить Хорану.
И нахуя, спрашивается, я вообще приехал на этот показ?
Дерьмо блять.
Через пару минут мы вышли в просторный зал, разделенный на две половины. Черно-белый подиум, высший минимализм, высокая мода, дорогой парфюм и утонченный смех в сторонке.
Меня все бесит.
Развалившись на своем месте, я достал телефон и покрутил его у себя в руках.
Гарри, угомонись.
Засунув его обратно, я скрестил пальцы друг с другом и положил их под подбородок. Держу пари, что я просто усну через 10 минут после показа.
Однако, как бы ни так.
Я добросовестно хлопал после каждой модели, даже не смотря на них. Я честно отвечал на все вопросы, даже не прислушиваясь к ним. Я делился своим мнением, понимая, что никого оно не интересует.
Вокруг царила сплошная фальшь и наигранность.
Единственное, в чем я был уверен – я почти пережил целый день без Дейвидсон.
Вторая вещь, в которой я бы уверен сильнее, чем в себе – я чуть не умер без нее.
И если сегодня я не услышу ее голос перед сном, я действительно могу попрощаться с собой.
Потому что нервы не выдержат.
Нет, не так.
Я.
Я не выдержу.
Ну и как тебе показ? – спросил меня Марк, когда мы выходили в следующий зал на фуршет. – Стоит похвал, верно?
Потрясающе! - воскликнул я и похлопал друга по плечу. – Это действительно стоило нашего внимания.
Замечательно. – улыбнулся он и вошел в зал, затаскивая меня с собой. – Я знал, что тебе понравится. И следующий показ тебе понравится в сто раз больше, я тебя уверяю.
Я натянуто улыбнулся и неоднозначно кивнул головой.
Конечно, блять, мне понравится, Марк.
Но только не в этой жизни.
Еще спустя пару часов.
(Rihanna – Diamonds)
Хочется всех послать, в желудке тяжесть. Около двух ночи я
вскакиваю с дивана, осознавая, что я сдаюсь.Моя грудь поднимается от тяжелого дыхание, сердце щимит, глаза слезятся, руки трясутся. Ебаный неудачник.
Сбегаю со ступенек, на ходу непонятно зачем набираю номер Пейна – это значит, что мне и вправду хреново. У меня есть его номер телефона, который находится в его комнате в колледже. Я знаю, что он уже спит.
Выбегая на улицу без пальто, я иду по мокрому бульвару в сторону пустынной местности, крепко прижимаю телефон к уху, надеюсь на ответ.
Алло? – хриплый голос нарушает звук мимо проезжающих машин. – Кто говорит?
Я его разбудил.
Почему автоответчик не включен?
Я не знаю, что ему сказать.
Зачем я вообще ему звоню?
Я чокнулся.
Эээ, извини, что разбудил… Я, собственно, только хотел пожелать тебе доброй ночи, Ли.
Кто это? Вы спятили, мать вашу?
Я сбрасываю и приземляюсь на мокрую лавочку, сжимая голову в руках.
Сука, как же меня воротит. Я нуждаюсь в голосе Дейвидсон сильнее, чем в самых естественных нуждах. Моя крыша едет, как эта крутая тачка, проезжающая мимо меня.
Меня трясет, у меня удушье, я хочу пить.
Я хочу…
Дейвидсон.
Сижу неподвижно, обхватив голову руками, и выбираю между упаковкой лексомила (*снотворные таблетки) и мостом – а почему бы и не то, и не другое вместе? В Лондоне мостов нет, но у меня есть галстук от Марка Джейкобса, можно связать несколько штук, будет самое оно.
Я сидел на этой лавочке, не понимая, что мне делать. Я дал себе слова не соваться к Дейвидсон как минимум неделю, но я прожил всего лишь день.
Я безнадежен.
И мне жаль себя.
Я сгрыз все ногти, делать больше нечего.
Пойти, что ли, поужинать?
Встав с лавочки, я вновь пошел вперед к этой пустынной местности. Туда, где нет никого. Взял телефон в руки и послал нахуй весь мир, все просто потому, что я должен слышать ее.
Гудки долгие, бесконечные. Время тянется невыносимо долго в ожидании ее ответа.
Я начинаю считать до 10 и снова.
Ну? давай же, твою мать, возьми трубку.
Я знала, что это ты, Стайлс. – спокойный, тихий голос рушится на мои уши, и я стою как вкопанный посреди дороги и улыбаюсь, блять, я улыбаюсь!
Я предсказуемый? – ухмыляюсь я и иду вперед, вперед, нет, я не иду, я лечу, я улетаю, мне хорошо, мне божественно.
Рикка ответила! Рикка ответила! Рикка ответила! Я уже совсем дошел до ручки, как баба какая-то.
Ты да. Я не могу уснуть. – спокойно говорит она и тоже улыбается.
Я знаю, что она улыбается.
Потому что ты должна быть в моей кровати.
Мне удалось притвориться равнодушным.
Внезапная тишина напрягает, и я сам напрягаюсь.
Я шел туда, где заканчивается город. Я шел по шумным улицам, где разноцветные машины перестают ездить. Я шел медленно, и в то же время быстро. Я шел туда, где Дейвидсон могла разговаривать со мной.