Порочная любовь

Я могу слышать, как он сдерживает смех, поэтому поднимаю на него глаза и вижу Эда, прикрывающего рукой рот, пытающегося держать себя в руках.

— Не смейся надо мной. Я… ох, Боже. Как я могу сказать это и не показаться полной тупицей.

Эд качает головой, вытаскивая ключи из замка зажигания.

— Хватит уже умолять меня, я же сказал, что приду. Боже, — игриво и немного громко повторяет он. Я таращусь, когда вижу несколько людей, которые пялятся на нас снаружи.

— Эд! Черт! — я выдавливаю короткий смешок. Мне нравится то, каким игривым он может быть со мной. Открыв свою дверцу, обхожу машину, чтобы показать дорогу в свою комнату. Мы заходим в вестибюль. Эд все еще смеется, шагая позади меня.

— Место кажется знакомым.

Обернувшись, я ловлю на его лице улыбку.

— Ага, ага, у меня нет на этот счет никаких соображений.

Мне также нужно продолжать говорить это себе. Он проверяет мои пределы.

Войдя внутрь, включаю свет и перекидываю свой пиджак через спинку дивана, затем снимаю обувь.

— Хочешь выпить или что-нибудь еще? — спрашиваю его, когда он походит к дивану.

— Не-а, я в порядке. Ты надолго сюда приехала? — спрашивает Эд.

Взяв из холодильника бутылку воды, отвечаю:

— На две недели. Я приехала немного раньше из-за девичника в эти выходные.

Направляюсь обратно к дивану и сажусь возле него. Между нами повисает тишина, поэтому я включаю телевизор, оставляя какую-то дурацкую информативную рекламу, которую они показывают в это время суток. Посмотрев влево, я вижу, что Эд наблюдает за мной. Его идеальные, пухлые губы на сильной челюсти и эти глаза? Не только цвет, но и форма. Они такие соблазнительные. Один его взгляд мог сделать меня мокрой. Делает — он делает меня мокрой.

Я краснею.

— Что?

Он улыбается мне.

— Ты все еще самая красивая девушка, которую я когда-либо видел.

Я чуть не давлюсь водой, которую пила.

— Эд, это очень мило, если бы это было правдой. Я сказала тебе, секса не будет.

Он смеется.

— Я не сказал эти слова, чтобы залезть к тебе в штаны, Кали. Если бы я хотел в эту киску снова… поверь мне, я был бы уже там.

Я приподнимаю брови, глядя на него.

— О, действительно.

Он улыбается.

— Серьезно. И обещаю, я не буду заниматься с тобой сексом. Пока, — он продолжает, когда видит, что выражение моего лица не меняется. — Я чертовски серьезен. Иди сюда, — Эд хлопает по месту рядом с собой. Я подползаю и забираюсь ему под руку. Должно быть, мы остаемся в таком положении некоторое время — здесь так тепло и уютно — что я засыпаю.

Эд Никсон

Через несколько минут я смотрю вниз, на Кали и вижу ее спящей. Затем целую ее в голову и медленно убираю из-под нее руку, прежде чем встаю и поднимаю девушку, чтобы отнести в кровать. Как только укрываю, пишу записку для нее, чтобы Кали написала мне и оставляю свой номер телефона. Выхожу из отеля, закуриваю сигарету и сажусь в машину. Призывая автомобиль к жизни, я выезжаю с парковки и направляюсь в свою квартиру. Она временная, пока не построят мой дом, но я не могу держать здесь и свой байк, и машину. Одно из двух всегда должно оставаться в клубе. Я захожу в квартиру и бросаю ключи, захожу в свою комнату, раздеваюсь и иду в душ, прежде чем отправиться в кровать. Я ворочаюсь с боку на бок очень долго, думая об этих ярких изумрудных глазах, прежде чем провалиться в сон, преследуемый демонами из моего прошлого.

Четырнадцать лет назад

Толпа взревела, когда я направился к рингу. Сейчас я занимался боями не ради статуса, а ради денег. С тех пор как погиб мой отец, мать стала похожа на зомби. Она не ест и никогда не покидает свою комнату, и мне регулярно приходится проверять ее, чтобы убедиться, что она все еще жива. Ее душа умерла в тот день, когда умер и отец.

Я начал подпрыгивать, ожидая, когда судья закончит говорить.

— В правом углу у нас непобедимый… Эд «Палач» Никсон! Он известен тем, что вырубает с одного удара. Так что, будьте осторожны, ребята, это может быть быстро.

Толпа поприветствовала меня, и это было жарко. Я понимал это, потому что бился в ринге с тринадцати лет, и привык к такому вниманию, хотя вне ринга я начал драться гораздо раньше. Мой оппонент улыбнулся мне, возможно, надеясь, что его каменное выражение лица останется сильным. Я ухмыльнулся ему в ответ и толпа снова взорвалась. По всем возгласам, которые я мог слышать, звучало так, будто толпа заполнена женщинами. Это был подпольный бой, но здесь были люди разных возрастов.

— И в левом углу у нас Стивен Люгер, за спиной которого двенадцать побед и один проигрыш. Его нельзя недооценивать. У него отличный хук справа.

Ну, у меня оба хука отличные. Поэтому еще посмотрим, как все пойдет.

Мы ударились кулаками, и затем я начал ходить вокруг него, следуя его шагу. Я увернулся от его хука и перенес весь свой вес на удар левой. Мой кулак соприкоснулся с его челюстью, и я мог почувствовать хруст его костей под костяшками своих пальцев.

Треск.

Его тело упало прямо на землю. Толпа на мгновение погрузилась в мертвую тишину, прежде чем снова взреветь и когда я посмотрел вниз, Стивен выглядел мертвым. Его тренер и пара других членов команды забежали на ринг. Я пожал плечами и вылез из ринга и пошел в раздевалку, чтобы собрать свое дерьмо. Пройдя мимо Томми, я схватил свой заработок из его протянутой руки.

— Знаешь, Эд, тебе скоро придется позволить им нанести удар. Или никто не будет идти против тебя.

Я рассмеялся.

— Ага, еще посмотрим.

Выйдя на бодрящий воздух, я взобрался на свой мотоцикл. Он принадлежал моему отцу, но когда тот умер, перешел ко мне. Я, черт побери, ненавидел отца и то, через что он заставил меня пройти, когда я был ребенком, но взял чертов байк — он был очень красивым.

Я подъехал к нашему обычному дому, который находился в районе среднего класса города. Выключив байк, поднялся по лестнице и открыл входную дверь. Я закрыл ее за собой и вошел на кухню. Включив свет, взглянул на пол. Это был тот самый момент, когда я увидел свою мать, лежащей в луже крови, которая струилась из ее запястья, ног и горла. Я побежал к ней и проверил пульс.

— Мам?

Я потряс ее, но она не отвечала. Подбежал к телефону и набрал 911, а затем позвонил Зейну.

После того как сделал звонки, я спустился по стене на пол и просто смотрел на нее. Я должен был чувствовать грусть, но вместо этого был зол. Какой эгоистичной сукой нужно быть, чтобы лишить себя жизни, когда есть сын? Я бы никогда не поступил так со своим ребенком. Я встал, поднялся по лестнице в свою комнату и начал паковать вещи, бросая в черный рюкзак все, что могло мне пригодиться.

«К черту этот дом! Я бы сжег его дотла с моей сукой матерью внутри», — подумал я про себя. Пять минут спустя, услышал, как подъехали машины и стук в дверь. Я пошел к двери и открыл ее для полиции и скорой помощи. Впустил их внутрь, рассказывая о случившемся, а затем сел на байк и уехал. Выехав на шоссе, направился к Эбби. Она была единственным человеком, которого прямо сейчас я был в силах видеть. Подъехав к ее дому, выключил мотоцикл, и пошел к маленькому летнему домику, в котором она жила.