Порочный святой

— Алек сказал, как прошла его ночь? А как насчет тебя, ты встретила новых друзей?

Я захлебываюсь обжигающим глотком кофе. Мой тупой мозг ящерицы вспоминает этого ублюдка Сэйнта и его жадные руки. Новые друзья.

— Эм, он хорошо провел время. Ага.

Я глотнула еще кофе и пропустила мысли о вечеринке. И поцелуй, который крутится у меня в голове. Определенно, не стоит об этом вспоминать. Несмотря на ее вопрос о том, как завести друзей, мы с мамой не болтаем о мальчиках.

Папа и Алек входят на кухню, как зомби и мама приглашает их за кофе.

— Доброе утро, папа.

Он бормочет мне, бессвязно, пока не допьет свою первую кружку за день и падает за стол в полудреме. Алек ведет себя так же, но я думаю, что у него похмелье. Он не очень хорошо это скрывает. Я слежу за реакцией мамы и папы на него.

Мама сужает глаза, но ждет, пока он что-нибудь скажет по этому поводу. С возрастом им нравится, когда мы берем на себя ответственность за подобные решения. Папина любимая новая поговорка за последние пару лет, с тех пор как нас впервые поймали за выпивкой, звучит так: если ты собираешься притворяться взрослым, то и отвечать за последствия будешь как взрослый.

Как только папа приходит в себя после кофеина, он оживляется. — Как прошла первая неделя в школе? Нормально адаптируетесь?

Они всегда говорят, что мы можем говорить с ними обо всем, но я могу справиться с этим сама. Я не могу бежать в страхе только из-за угрозы какого-то придурка.

— Конечно. Все хорошо. Книги, знания, все дела.

Алек прожигает дыру в моем затылке, пока поправляет свой напиток. Звяканье его ложки, размешивающей сахар в кофе, задевает меня.

—Это хорошо. Ты скажешь нам, если тебя что-то будет беспокоить. Это касается вас обоих. —Папа наполняет свою кружку и дует на нее. Когда он проходит мимо меня, он гладит меня по голове. — В этом районе много тропинок. Кто хочет прогуляться сегодня?

Алек стонет себе под нос.

— Если только мы разберём несколько коробок, — говорит мама.

—Я с тобой, папа! — Алек морщится от моего яркого тона по пути к сиденью. — Я наслаждаюсь новыми пейзажами, которые можно исследовать для фотосессий.

—Ты должен пойти, Алек, — говорит папа. — Свежий горный воздух — отличное лекарство от последствий бурной ночи. Он бодрит. Это пойдет тебе на пользу.

Я прячу свой весёлый кашель в кружку.

В понедельник я все еще думаю о Лукасе Сэнте, и я чертовски зла из-за этого.

Ненавижу то, что не могу выбросить этот чертов поцелуй из головы, он не дает мне покоя все выходные.

Мои руки сжимают руль. Нахмурившись, я включаю рок-песню на радио и киваю в такт, чтобы хоть как-то отвлечься.

Ну и что, что это был хороший поцелуй? Я уверена, что многие в школе Сильвер-Лейк хорошо целуются — если бы мне было интересно это выяснить. А мне это не интересно.

Я поджимаю губы, потому что на самом деле меня раздражает то, что Лукас просто берет без спроса. Он просто избалованный король-квотербек этой школы.

—Погоди, сорвиголова, — говорит Алек, держась за ручку над дверью, когда я выруливаю на парковку.

Мои ноздри раздуваются. Ладно, возможно, я повернула резче, чем нужно. Мне нужно взять свои эмоции и мысли под контроль.

— Смирись с этим, ты, большой ребенок. Ты ведь жива, не так ли?.

Алек посмеивается над моим недовольством и стучит тыльной стороной ладони по моему плечу. На мгновение все становится таким, как раньше, до того, как мой собственный брат-близнец возненавидел меня за что-то, чего я не могла понять.

Мгновение проходит, и покладистость Алека исчезает. Он прочищает горло.

Я проглатываю разочарованный вздох и притормаживаю на первом попавшемся свободном месте между броским красным спортивным автомобилем и элегантным черным Range Rover. При беглом осмотре машин вокруг нас мой желудок опускается.

Наш CR-V — подержанная модель, но отнюдь не свалка. Большинство машин на стоянке навороченные и дорогие. Ценники на них вдвое, а то и втрое дороже, чем на нашей общей машине.

Где все нормальные дети в этой школе, которые не выставляют напоказ деньги своих родителей?

Мы с Алеком не можем быть единственными.

Школа возвышается на холме над студенческой парковкой с каменными колоннами, которые соответствуют горной атмосфере Риджвью. Здания кампуса окружены соснами, уходящими в небо. Статуи койотов обрамляют знак перед школой, объявляющий ее средней школой Сильвер-Лейк: Дом — Койотов Риджвью.

Прежде чем выйти из школы, я одергиваю свою вечнозеленую и белую клетчатую юбку и поправляю пиджак.

В двух других моих школах у нас не было обязательной формы, и я могла носить то, в чем мне было удобно. Я разглядываю герб школы, вышитый на черном блейзере, — золотой щит с инициалами школы в окружении лавров.

Меня раздражает, что мой брат не выглядит таким же обеспокоенным формой. С другой стороны, что такого в том, чтобы надеть более красивые брюки, чем джинсы? По крайней мере, это все равно брюки. Худшее, с чем ему придется иметь дело, — это галстук.

Мы вылезаем из машины одновременно с парнем из соседнего Range Rover, и я напрягаюсь. Это Лукас.

Он замечает меня прежде, чем я успеваю добежать до ступенек, ведущих в школу. Эта раздражающая нахальная ухмылка возвращается.

— Эй, мужик. — Алек здоровается, когда они с Лукасом сжимают руки и бьют друг друга по спине. — Наркотическая вечеринка в пятницу.

— Ага. — Лукас переводит взгляд на меня через плечо моего брата. — Жаль, что ты не смог задержаться подольше. Мы пускали фейерверки над озером.

— Чудесно.

Позади нас другой парень прислонился к красной спортивной машине и скрестил ноги на лодыжке. Его темные волосы падают на глаза, а школьный галстук распущен и висит косо.

Он прикуривает сигарету, несмотря на охранника в будке прямо напротив, завитки дыма вырываются из его ноздрей, пока он смотрит на нас, облокотившись на сиденье.

— Сегодня ездишь на красный, Дев? — спрашивает Лукас.

Уголок рта парня кривится, и он пожимает плечами. Он проводит ладонью по сверкающей краске, словно лаская ее. — Она чувствовала себя обделенной вниманием.

— Машина? — спрашиваю я, прежде чем вспомнить о своей клятве ни с кем не общаться.

Друг Лукаса наклоняет голову в мою сторону и я поджимаю губы и перекидываю свою наспех сделанную косу через плечо.

Молчи, Джем.

—Ты новенькая, да? — Лукас хищно ухмыляется. — Алек хорошо умеет представляться, но не ты, да?