Пороки друида и водка

— Где Эзра? — пронзительно осведомилась я. — Верни его, Этерран!

Он скривил губы.

— Отдай его! — слезы катились по моим щекам. — Верни Эзру сейчас же! Он там! Ты снова подавляешь его, но он все еще… все еще там.

Впервые за наши разговоры Этерран отвел взгляд. Но я успела увидеть его сожаления.

— Нет! — я сжала его лицо и заставила его посмотреть на меня. — Если хочешь выйти из этого тела, Этерран, ты вернешь Эзру! Сейчас! Верни его, и я клянусь, что освобожу тебя!

Он смотрел на меня в тишине, боль, усталость и то, что я не могла назвать, кружились в том бледном глазе.

— Я хочу свободы, — прошептал он с акцентом, — больше, чем это тело. Я попробую.

Он закрыл глаза. Он стиснул зубы и напрягся, глубоко вдохнул. Выдохнул. Снова вдохнул. Я не могла дышать, сжимала его щеки, его кожа была ледяной под моими замерзшими пальцами.

Его грудь снова поднялась, и глаза приоткрылись.

Мои пальцы впились в его лицо. Я не смела надеяться, но не могла подавить надежду.

— Эзра?

Теплый карий глаз посмотрел на мое лицо, его лоб сморщился от смятения.

— Тори? — хрипло сказал он, звук не был похож на его обычный мягкий голос, но это был он. Он.

— Эзра! — всхлип вырвался из меня, я рухнула на его грудь, уткнулась лицом в его шею. — Я думала, ты пропал. Я думала, ты пропал!

Я сжимала его, рыдала и не могла остановиться. Он обвил меня руками, дрожа, без сил.

— Я думал, ты погибла, — прошептал он в мои волосы, слова дрожали как его руки. — Я думал, она убила тебя. Думал…

Я сжала его плечи, мое тело содрогалось.

Гравий захрустел неподалеку. Я подняла голову, и моя истерика от радости угасла.

Варвара склонилась и сжала Панцирь двумя пальцами. Она подняла уголок зачарованной ткани.

— Значит, это… Панцирь Валдурны.

Как? Как она выжила в том хаосе? Потолок пропал. Все яхты и оборудование в здании стали обломками. Трещины тянулись по полу. Магия Эзры уничтожила все.

Она посмотрела на нас.

— Впечатляет, дорогой демонический маг. Теперь ты обезоружен, и я смогу лучше управлять всей той силой.

Ярость опалила меня изнутри, но страх был сильнее. Я смотрела на резинку на запястье, где прицепила Даму Пик. Карта была на месте, но поверхность, где была нарисована Дама со скипетром в руке и загадочной улыбкой… пропала.

Панцирь стер ее.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Варвара указала когтями на меня и Эзру.

— Egeirai…

Тихий стук обломков.

Она повернула голову, вскинула руку, закричав:

— Impello!

Зак перепрыгнул обломки с крыльями Лаллакай, раскрытыми по бокам, вытянул руку с черной руной на ладони.

— Impello!

Одинаковые кантрипы столкнулись с грохотом. Зак пролетел по мерцающему воздуху и врезался в Варвару, его алая сабля почти задела ее бок. Она бросила зелье на пол, и оно взорвалось облаком розового дыма. Он отпрянул, три кристалла засияли на его груди, и он бросился в туман.

Звон металла, Варвара прокричала заклинание, Зак яростно зарычал, но я не смотрела.

— Тори? — шепнул Эзра.

Я отчасти лежала на его груди, глядела на свою Даму Пик.

Исчезла.

Карта была пустой, чары в ней пропали, и я ощущала себя голой. Дама была моим первым артефактом, первым союзником в бою. Она была со мной во всех боях, была моим тузом в рукаве, моим козырем. Она отбивала атаки магов, волшебников, демонов и големов. Каждый раз, когда я нуждалась в ней, она спасала мой зад.

А теперь ее стерла магия Панциря.

Я не успела снять артефакты, надевая плащ. Миг промедления мог привести к моей смерти и смерти Эзры. Я знала, чем жертвовала, вытаскивая Панцирь из кармана, но видя это…

Кристаллы звякнули на моем запястье, пустые и обычные. Медный кастет был просто медью. Даже зелья в моем пистолете стали бесполезными.

Впервые с тех пор, как я подобрала Даму Пик в том переулке напротив квартиры брата, я была без магии.

Я обвила руками Эзру, уткнулась лицом в его плечо, закрывая его, прячась от вспышек магии, звона оружия и шипения чар. Странный запах донесся до моего носа, Зак и Варвара обменивались чарами и зельями. Их голоса звенели, произнося заклинания.

Два мастера темных искусств сражались только своими навыками.

Варвара завизжала, и я подняла голову.

Высоко над нами полная луна сияла, заливая серебряным светом дым, что поднимался над ареной боя. Разноцветные жидкости залили разбитый пол и обломки потолка. Один кусок бетона пузырился, пар поднимался завитками.

Еще крича, Варвара прижала запястье к груди — кровавый обрубок руки, ладонь пропала. Она полезла под плащ, взмахнула сияющим артефактом, воя заклинание.

Зак вытянул руку, и желтый щит фейри появился, покрывая весь его рост. Копья из магии цвета фуксии вонзились в его щит, наконечники были в дюймах от его тела. Он махнул рукой в сторону, убирая щит и чары, которые он остановил, и прыгнул ближе, взмахивая саблей.

Она выпалила заклинание, тьма замерцала перед его мечом. Алый клинок мог прорезать сталь, но отскочил. Зак пришел в себя и ударил снова, но латынь дальше срывалась с ее губ. Она снова и снова останавливала его удар, не давая попасть по ней.

Он яростно бросился, клинок проехал по темной магии, Зак шагнул слишком близко.

Варвара напала и провела стальными когтями по его предплечью, разрывая татуировки друида. Его сабля разлетелась осколками света, он отшатнулся.

— Ori tuum da mihi pectus, — радостно завопила она, потянулась к нему, темный диск был в ее хватке, — tuum iam…

Он вытащил кинжал из ножен на бедре и вонзил клинок в ее грудь.

Воздух за волшебницей замерцал. Лаллакай появилась с вихрем темных волос, ее полные красные губы изогнулись в улыбке, и тут я поняла, что татуировок с перьями на руках Зака не было.

— Ты проиграла, — прошептала темнофея в тишине.

Зак вырвал клинок из врага. Варвара падала, а он отбросил кинжал и схватил ее за горло руками. Скаля зубы, он поднял ее, поднес ее лицо ближе к своему, ее ноги почти оторвались от пола.