Поросенок с лисьим хвостом

– В руки?! – сердце Василия Петровича забилось в груди, будто рыба в сетях.

– Гладил, – голос в трубке нежно затрепетал, – на колени положил и гладил, представляешь?

– Да, – хрипло выдохнул Василий Петрович.

– Каждый выступ, – продолжала трубка, – каждый изгиб, все отверстия…

Василий Петрович сладострастно всхрюкнул.

– Она была так нежна и податлива, так ждала, так томилась, – шептал голос, – что я…

– Погоди, я сейчас! –Василий Петрович метнулся на антресоли, где под толщей запасов гречки, муки, риса и прочих круп с макаронами, была погребена она. Электрическая дрель-шуруповерт.

– Алло! – позвал в трубку Василий Петрович, лелея палец на выключателе.

В ответ послышалась какая-то возня, а потом голос на том конце провода спросил:

– Готов?

– Даааааа, – беззвучно закричал Василий Петрович, вдавливая пальцем выключатель.

Ему вторил голос в трубке и электрическая дрель-шуруповерт.

– Конечно, не хватает вот этих вот вибраций, – говорил позже Василий Петрович, – энергетики этой! Когда сверло входит в стену, и вы словно единое целое, один организм! И звук, без звука…

– Но хоть так… – смиренно вздыхал голос в трубке.

– Это да… – соглашался Василий Петрович.

Шел …дцатый день карантина…

2.

Ночь опустилась на захваченный карантином город. Из-под бордюра у жилого дома номер четыре выполз змееподобный гражданин с томным порочным лицом. Он оглядел пустую улицу, удовлетворенно кивнул и прошел сквозь стену дома прямо в квартиру коуча Николая. Николай, уставившись в экран, уныло чесал всклокоченную голову.

– Что, Коленька, не позитивненько? – спросил гражданин, примостив бесплотное свое тело на подлокотник кресла коуча.

– Ну вот, – расстроился Николай, – галлюцинации от изоляции…

– Куяции, – передразнил гражданин.– Все, Коля, трындец. Никакого больше позитива не будет. Сплошная зона дискомфорта.

– Но карантин закончится, – не очень уверенно возразил Николай.

– И что ты будешь им впаривать? – прищурился змееподобный.– Как радоваться жизни? Ценить мгновения? Они это и без тебя прекрасно смогут. Им вообще не до херни будет. Порадуются солнышку и пойдут трудиться. Экономике тоже капец, или ты не в курсе, Коля?

Коля был в курсе. Правда, предпочитал о плохом не думать. До появления змееподобного он с этим вполне успешно справлялся.

– Да, – с притворным сочувствием вздохнул гражданин, – придется тебе взять лопату или метлу, Николай. И ими прокладывать дорогу в дивном новом мире.

Николай представил себя с лопатой и мысленно взвыл. После чего немедленно впал в панику.

– Поешь, -предложил гражданин, – полегчает. Я вижу, у тебя тут гречи мешок. При стрессе пожрать самое то.

Оставив коуча Николая послушно поедать гречу горстьми прямо из мешка, змееподобный прошел сквозь стену в жилище простого парня Сереги.

Серега выпивал с группой единомышленников в чатике. Змееподобный наклонился к уху простого парня и шепнул ласково:

– Дурят нашего брата, правда, Сереженька? Все ведь это известно кому выгодно, да?

– Известно, – скрипнул зубами о стакан простой парень.

– Пока ты тут сидишь, они все захватывают. Выйдешь на улицу… если выйдешь… а они уже тут. И ты у них в рабстве. И земля твоя и баба твоя и дети.

– Кто они? – масштабы захвата потрясли простого парня до глубины души.

– Известно кто, – склонил голову змееподобный, – тебя за них во всех соцсетях банили неоднократно.

– Да я сейчас выйду! Я млять, выйду! – взвился Серега.

– Фиг куда ты выйдешь, – облизнулся змееподобный. – В магазин только на следующей неделе можно.

– Что же делать? –беспомощно озирался простой парень.

– Есть гречу, -хихикнул змееподобный.

Серега, как и коуч Николай, послушался.

Гражданин же потер радостно когтистые свои конечности и отправился дальше тем же способом. Сквозь стену.

Светлана Евгеньевна смотрела сериал, потягивая красное вино. На экране красивый молодой человек в деловом костюме объяснялся в любви своей избраннице, дочери миллионера.

– Светуууляяя! – пропел ей на ухо змееподобный.– А Петеньке не стать юристом тепееерь!

– Почему? – вскинула пушистую монобровь Светлана Евгеньевна.
– Система образования и так говно, а уж с этой удаленкооой… оййй… – кудахтал змееподобный, – у тебя денюжков брови выщипать не будет, а уж на репетиторов и подавно. Ко-ко-ко…

– Прорвемся, – не очень уверенно тряхнула головой Светлана Евгеньевна.

– Ты главное, ешь, – змееподобный попытался ущипнуть ее за ляжку, но из-за эфемерности своей не смог.– Гречу.

Волшебное слово подействовало на Светлану Евгеньевну так же, как и на Николая с Серегой. Змееподобный гражданин отвесил шутливый поклон.

Следующим он навестил конспиролога Кукушкина.

– Ку-ку, роднулька! – поприветствовал змееподобный конспиролога.– Мы ведь с тобой знаем, правду?

– Какую? – осторожно поинтересовался Кукушкин.

– Нам меняют ДНК, – страшным шепотом возвестил змееподобный. – А потом они будут селить в ваши тела свое потомство.

– Я защищен, – конспиролог надвинул на глаза шапочку из фольги.

– Это иллюзии, дружок. Ты вирус видишь? Нет. А он есть. И уже в тебе. Процесс пошел.

Кукушкин почувствовал дурноту и дискомфорт в животе.

– Что же делать?

– Греча, – авторитетно заявил змееподобный.

И отправился дальше. Квартира за квартирой.

Он напугал либертарианца Ивана закручиванием и без того уже завернутыми по самое это самое гаек, завариванием дверей в подъездах и крепостным правом. Озабоченную духовным ростом красавицу Марину колесом сансары, в которое известно кто вставил палку и не одну. Антонине Павловне, матери троих детей, примерной жене и ответственному работнику гадкий гражданин нашептал гнусностей о супруге ее, Алексее Петровиче, которому карантин, словно манна небесная. Иначе с чего бы он так долго занимает отхожее место? С кем он так увлеченно переписывается в телефоне? Уж нет ли соперницы здесь?

Скоро все обитатели дома номер четыре хрустели гречей, словно заколдованные. Все, кроме алкоголика Пыжикова. Он пребывал в такой глубокой самоизоляции, что до него было не достучаться.

Дождавшись, пока гадкий гражданин покинет дом номер четыре, из-под продавленного дивана алкоголика Пыжикова вылез котик Тимошенька. Он посмотрел вокруг, покачал печально мохнатой умной головой и отправился исправлять содеянное змееподобным. Котик неслышно, на мягких лапках подходил к закидывающим в утробу гречу людям и мурлыкал им на ухо. Это действовало на них умиротворяющее, и страшные картины, вызванные в воспаленном, уставшем от неизвестности и карантина мозгу, отступали. Красавице Марине котик даже разрешил себя погладить. Выполнив спасательную миссию, Тимошенька скромно удалился обратно под диван алкоголика Пыжикова. Котик не алкал славы. Он знал, что должен набраться сил. Ведь змееподобный снова придет. Он каждый вечер приходит.