Портальеро. Круг четвертый
Шрифт:
Москва, с высоты птичьего полёта, выглядела, как рельефная карта. Так что, ориентируясь по реке и торчащим в разных концах города высоткам, я легко нашёл то, что мне нужно. И мои надежды оправдались…
«Воениздат» порадовал. Я даже не до конца ещё разобрался что тут есть, но уже наткнулся на кучу вполне себе подробных и красочных плакатов: Устройство автомата Калашникова… Пулемёта Калашникова… Пистолета Макарова. А ещё про гранаты разных систем.
А это мы удачно зашли… Набрал всего и много. Потом буду разбираться. Так же я не стал привередничать, разбираясь в учебниках сержанта для разных родов войск. ВДВ, артиллерии и прочее, прочее, прочее… Были тут и всякие справочниками
Хорошо ещё, что я сразу нарвался на помещение, что-то типа архива. Здесь было немного пыльно, но самое главное — безлюдно. И я немало порезвился, забирая порою целую полку нужных мне книг.
Снова поймал себя на мысли, что делаю что-то не слишком правильное. Прислушался к себе… Не-а. Совесть спит себе спокойно. Никаких угрызений нигде не свербит, ничего не ёкает. Вот такая я скрытая сволочь.
Хотя, вспоминая как в будущем, наше государство несколько раз ограбило нас всех, и несколько раз ещё кинуло оптом и в розницу, я успокоился. То, что я взял, и ещё возьму себе — это капля в море, по сравнению с тем, что уже украли до меня и ещё наворуют потом люди, облечённые властью, так называемые «хозяева жизни». А я по сравнению с ними так… Мимопроходил…
Долго задерживаться в «Воениздате» я не стал. Быстро свистнул и ушёл — называется… нашёл.
И вот я снова взмываю над Москвой. И хотя я был сейчас в своей бестелесной призрачной сущности, но у меня возникло стойкое ощущение, что всё моё тело чешется от жгучего желания посетить, посмотреть обнаруженный ранее портал. Хотя бы издали, не приближаясь близко, чтобы… как бы чего не вышло.
Но я сопротивлялся этому желанию из последних сил. Не сейчас… Не сегодня…
Небо над Москвой слегка затянулось облаками, а где-то с севера уже подтягивались и более тёмные тучи. Проверять, как будет вести себя моя бестелесная призрачная сущность под дождём у меня не было никакого желания. Похоже, что тот дождик, который так резко начался и так же быстро закончился, успев намочить до нитки моих спутников, это была лишь прелюдия к большому ливню.
Ориентируясь по высоко торчащей в небо спицей Останкинской башни, я полетел в сторону нашего временного дома. И даже почти долетел…
Не знаю, что меня дёрнуло, пролетая мимо телебашни, глянуть на свой магический компас. Мне показалось, что он даже как-то умудрился уколоть мой палец. Наверное, показалось… Но голубовато-синее свечение камня я увидел вполне отчётливо.
Помнится, ведьма-недоучка говорила про этот синий свет, как про сигнал о том, что где-то рядом есть что-то магическое. Или кто-то, обладающий магией. Но я ни разу так и не смог воспользоваться этим знанием. Что-то синенькое светилось на Введенском кладбище, и я даже пошёл в ту сторону, но напавшие на меня тогда молодые гопники не позволили мне дойти до эпицентра сосредоточения магии. Драка с ними, помощь Маши, которая тогда ещё была просто призраком мёртвой девочки, а потом и отступление с территории кладбища… Обратно в тот раз я так и не вернулся.
И вот сейчас… Я снова получил этот непонятный пока ещё для меня сигнал. Неужели это так «фонит» Останкинская телебашня. Про неё в будущем много было всяких слухов. И про вредное излучение, вызывающее суицидальные мысли у слабонервных местных жителей. И про проклятие этого места… Не уверен, что жёлтая пресса из будущего и всякая там Википедия, во всём и всегда права, но рассказывали всякие разные байки. Начиная с того, что не зря так назвали это место. Останкино. А раньше говорят, что звучало, как Останково. Якобы из древних времён, когда здесь было ещё языческое капище с человеческими жертвоприношениями для деревянных идолов. А может из-за того, что здесь хоронили самоубийц и всяких бродяг,
просто закапывая их в большую яму.Наиболее яркий синий сигнал исходил не от башни, а от старинного дворцового комплекса рядом с ней.
Знакомое место. Я даже был тут однажды на экскурсии. Правда было это очень-очень давно. В моей прошлой жизни.
Это именно здесь построил свой крепостной театр граф Шереметев. Тот самый, что потом женился на одной из своих актрис, дав ей при этом вольную.
Я вспоминаю, как упивался своим красноречием экскурсовод, рассказывая о любви графа к крепостной актрисе. Это потом уже я узнал, что в местном пруду периодически тонули или топились другие крепостные актриски. В общем, много всего такого всякого рассказывали про любвеобильного графа. А что есть правда, и что есть ложь, теперь уже не разберёшь…
Но сигнал шёл именно от этого симпатичного с виду сооружения. Ну, что-же… Посмотрим, что тут такое…
Странно. Рядом парк, там полно народу. Да и по улице ездят машины и спешат куда-то пешеходы. А тут на территории дворцового комплекса… никого.
Ан нет. Вон кто-то в чёрном бредёт себе не спеша по живописной аллее мимо белеющих античных скульптур… Странная какая-то фигура, сгорбленная. Судя по походке, какая-то старуха в странном чёрном балахоне, да ещё и горбатая, кажется…
Я уже привык, что люди меня не видят, когда я летаю вот так, в виде призрака, поэтому и подлетел к ней слишком близко… наверное. Но, кажется, она меня увидела. А почему бы она ещё так резко тормознула, да к тому же села на землю, прямо там, где стояла.
Она смотрела прямо на меня. Да что там… Она так пристально смотрела мне прямо в глаза, что я сразу понял, моего режима невидимости для неё просто не существует.
Я молчал, разглядывая её. На вид ей было лет сто, как минимум. Не Баба-Яга, конечно, но вся какая-то настолько морщинистая, как будто её лицо было скрыто за специально вырезанной деревянной маской. Ни один мускул на её лице не шевелился. И лишь её глаза, усталые и мутноватые, но всё-таки живые, в упор смотрели на меня… Даже и не на меня вовсе, а куда-то сквозь меня, словно бы прожигая насквозь. Она первой нарушила наше молчание.
— Ты кто ж такой будешь? Нежить, али чародей? — спросила она меня тихим скрипучим голосом.
Глава 11
Ответы на все вопросы знает только вездесущее время, но и оно иногда ошибается.
В городе мёртвых холодных камней
Плохо мне нынче спится.
Цепь из недель и бесчисленных дней
Катится вереницей.
Явь или навь, темень ночи и свет,
Переплелись незримо.
Я ещё здесь, но меня больше нет.
Жизнь пробегает мимо.
В городе мёртвых холод и тьма.
Даже не видно дороги.
Мне бы в пути не сойти бы с ума.
И, да помогут мне боги!
11 июля. 1978 год.
СССР. Москва. Останкино.
— Чего молчишь? Язык проглотил что ли? — снова подала голос старуха.
— Жив пока… — ответил я.
Хотя я даже и не знал, как мне удалось это сделать. Я же был в виде призрака. А призраки — существа молчаливые. По себе знаю. Да и с Машкой мы общались больше телепатически. Но сейчас я мог говорить. Или мне это только показалось?