Портрет для киллера 2

– Опять забыла,- пробормотала она с широко открытыми от испуга глазами.

– Вот видишь, сама у себя пару минут жизни украла. Ну ладно, пару минут я тебе подарю. Может, в толчек, в смысле в туалет перед смертью хочешь?

– Хочу.

– Ну, пойдем, только не закрывайся. Я ногу поставлю, смотреть не буду.

Они прошли в туалет. Она села на унитаз, посидела и встала.

– Что? Никак?
– обернулся он, пряча улыбку в уголках глаз.

– Я при вас не могу.

– Мужчин боишься, …. ….. поди, и девочка еще?

Настя, молча обреченно, кивнула. Глаза ее были потухшие, и как бы закрыты поволокой и никаких мыслей в них не отражалось.

– Блин! Ну и работка у меня!! Что зажалась?

– Та-ак, - неопределенно хмыкнула Настя.

– Ну, выпить хоть есть?

– Есть. Вот тут в шкафу,- торопливо пробормотала девушка, делая непроизвольное движение всем телом к кухонному гарнитуру.

Когда она раскрыла створки, глаза у молодого человека разбежались от обилия спиртного. Чего тут только не было. Дорогие водки, коньяки, бренди, всевозможные виски, ликеры, ром, джин. Он неторопливо и с удивлением рассматривал внушительную коллекцию.

– Откуда?

Девушка пожала плечами:

– Дядя не покупает точно. Дарят, наверно.

– А что дядя не пьет?

– Пьет, но наверно не успевает.

– Хорошо быть главным пожарником Москвы!!
– присвистнул киллер, - мне вот за всю жизнь ничего не подарили. Выспоришь, и то не отдают. А тут такое богатство!

Молодой человек выбрал плоскую бутылку бурбона в объеме 0,75. Она была в деревянном ящичке и утопала в дубовых стружках.

– Woodford Reserve ... 45 градусов, Кентуки это в Америке... Однако! Не палёнка?
– деланно сморщился парень, нагоняя важности.

– Нет, конечно!

– Я думаю, - улыбаясь, согласился он.
– Давай. Для храбрости. Хотя это конечно нарушение всех правил. Я на работе никогда не пью.

Настя потянулась, достала с верней полки хрустальные фужеры.

Молодой человек внимательно проводил взглядом ее движения, изогнувшуюся фигуру девушки, неосторожно приподнявшийся край платья.

– Ты это симпотка ... сдавленно процедил он и задумчиво побарабанил пальцами по столу...
– ну ладно, это ладно, давай стаканы.

Парень взболтнул содержимое бутылки и посмотрел на свет.

– Живут же люди!! Не то, что мы сирые и убогие!

Настя промолчала, втянув плечи в себя и отводя глаза. Она почувствовала себя виноватой за дядю, но это чувство было быстрым и мимолетным.

– Этот, толстяк, которого я сегодня замочил … тоже..., - заявил киллер, как бы разговаривая сам с собой,- Заслужил! Воруют, тянут, хапают и не могут остановиться. Даже меж собой не могут договориться. Как пауки в банке друг друга заказывают. На!
– он повелительно протянул распечатанную бутылку, - наливай… наливай, полный стакан. Вот! Нормалёк! Вон туда отойди в угол подальше, чтобы не слиняла, пока я пью.

Он размашисто одним залпом выпил, но на две трети. Остальное содержимое поставил на стол.

– Офигенное пойло! ... Держи!- он неожиданно резко подвинул ей остатки бурбона,- не брезгуй, пей из моего, тебе уже все равно. Давай.

– Да я не это, я-я...

– Да знаю, что не пьешь. Надо. Кайфанешь. Не так страшно будет. И закусь, поскреби по сусекам.

– У меня пирожки. Сама утром пекла и курица холодная.

– Молоток! Давай, - одобрительно улыбнулся парень, и глаза его впервые за все время чуть оттаяли.

Настя принесла закуску и послушно выпила все до дна.

– Вот симпотка! Вот молодец! Отличница! Была отличницей?
– лукаво посмотрел он на Настю.

– В начальных классах.

Они стали ломать курицу руками и закусывать пирожками.

– Вкусные! У меня ма... тоже такие пекла раньше, - задумчиво вздохнул парень.

– А сейчас?

– Сейчас нет, - скрипнул он зубами, и желваки у него заходили по скулам.

– А что так?

– Не печёт и все, - он подумал и добавил нехотя.
– Не может.

– Аллергия?

– Да что ты пристала!
– вспылил он.
– Не встает она с постели. В больнице лежит.

– Ты ходишь к ней?

– Ну а как же? Я что совсем что ли!?

– Стра-анно!!?
– вопросительно протянула Настя.

– Что странного? Это работа. Так-то я нормальный. Она ясен пень, ничего не знает. Сегодня был. Завтра не знаю, как получится. Ждет, всегда волнуется.

– После убийства к маме ходишь?
– с недоумением продолжила девушка.

– Ну, ты даешь голуба! Бурбон по мозгам шарахнул? Это не убийство - это работа. Хорошо! Налей еще немного. Вот примерно то, что я тогда тебе оставлял. Нет, это много!

– Много?- удивилась Настя, приподнимая стакан.

– Ну ладно. Оставь, - выдохнул парень.
– Спаиваешь?
– посмотрел он подозрительно и пристально.

– Нет,- невинным голосом обронила Настя, испугавшись не на шутку, что он прочитал ее тайные мысли и желания.

– Пирожков-то больше нет?

– Я могу напечь.

– Ишь! Хитрая бестия. У вас все в Чите такие? Что я тут с тобой буду сидеть до полуночи. Пиф! Паф! И в дамки. Мне тут высиживать совсем не резон. Не дай бог, мусора всполошатся.

– Я просто сказала, - с еще более невинным лицом заявила девушка.

– Про-о-сто. ... Вон там, что в тарелке? – Киллер вытянул руку по направлению к кухонному окну, прикрытому легкой полупрозрачной шторкой.

– Яблоки.

– Неси. Пойдет. Закушу яблочками.

– Пожалуйста, - она поставила тарелку и тревожно подняла глаза на него. Молодой человек стал мягче. Напускная злобливость и блатной налет сошли с него, но порой все равно прорывались.

– Кайфовое! Нормальное виски у твоего дяди. Он что генерал?

– Генерал.

– Настоящий?

– А какой еще бывает?

– Ну, мало, ли. Хорошо быть генералом, - он одобрительно кивнул головой, - а тут куда податься. Ты что думаешь, я убийца?!! Нет! Убийцы - они! Я исполнитель. Убивает пистолет. Я только нажимаю на курок. Они убийцы, я передаточный механизм. Винтик. Одно звено в цепи и не главное.

Киллер помолчал погруженный в свои мысли и продолжил:

– Прежде чем нажать на курок знаешь, сколько событий происходит. Обычно подготовка недели две, а то месяц. Пацаны ездят, устанавливают маршрут, привычки клиента. Семья, работа, телохранители, если есть, водители, любовницы, съемные квартиры, коды подъездных замков, телефоны, фотографии в разных ракурсах. Представляешь не того замочить!?