Портрет для киллера 2

Он надолго замолчал, видимо о чем-то вспоминая.

– Да-а!
– парень доел яблоко, и огрызок положил в свою сумку.
– Он тебя ни разу не видел, а ты прямо все про него знаешь. Вот он на блюдечке с голубой каемочкой. Пацаны могут засветиться. Им обеспечивают алиби. Как правило, отправляют в другой город. Дальше мой выход. Выбрать место и время согласно привычкам клиента. Подготовить проверить пути отхода. Скажем замки на чердаке сбить. Легенду, почему я здесь оказался. Работа!! ... мать ее! Просто работа, за которую платят хорошие бабки. А так! Я ма.. люблю, брателу, сестру. Меня грохнут и им всем крышка. Давай и тебе еще маленько?- Киллер вновь потянулся к бутылке.

– Нет! Мне уже хватит. Пожалуйста, хватит!- взмолилась девушка.

– Спокуха! Ссыкуха. Убери руки, - жестко бросил парень, - я знаю что делаю.

– Чуть-чуть! Только совсем немножко, - сдаваясь, согласилась Настя.

– Много не налью, - он закашлялся.
– Пей!

– Ну, зачем?

– Пей! Так надо, - он помолчал.
– Я сказал!

Она выпила. Яблоко не взяла. Утерла губы кистью руки.

– Ну, как вторая пошла?- киллер добродушно улыбнулся.

– Не знаю. Голова немного закружилась.

– Это нормально. Закусывай. Закусывай. Держи вот яблочко.

– Кружится.

Он протер руками в перчатках крупное яблоко и подал ей.

– Садись. Вот сюда. Ага. Нормально. – Он устроился поудобней, немного откинувшись на стуле.
– Ты знаешь, как я стал киллером. Мы с Челябинска сами. Отец, мать приехали, вложились в новостройку. Там все продали. Нам должны были построить хату. И что? Да ни фига. Кинули. У отца инфаркт, мать слегла. ... Квартира съемная… Что делать? Я типа старший. Брат балетными танцами серьезно занялся. Сестра вот как ты. Нет чуть помоложе, на следующий год школу кончает. Москва! Столица мать ее!!

Он забарабанил по столу пальцами, и желваки у него на скулах заходили ходуном.

– Правду начали искать. Наши заявы лежат себе и лежат. Никто не чешется. Одни отписки. А потом узнаю. Все в сцепке. И прокурор и следаки. Так я захотел наказать. Порешу, думаю ублюдка генерального. Ствол стал искать. Купить не на что. Думаю, сунусь к бандюкам каким-нибудь. Сунулся. К одним, ко вторым, третьим. А никому я не нужен. Это только в киношках красиво снимают. Реальные пацаны сами на своем районе работают и лишний рот им совсем ни к чему.

Парень закашлялся, взглянул на черное окно и продолжил чуть тише без былого напора.

– Ну, зачем я им? Кто крышует, кто проституток развозит, кто с тачками мутит. Возьми меня. Лишний рот, делиться надо. Послали меня короче к этой матери. Ушел.
– Он опять тревожно забарабанил по столу пальцами.
– Дальше случай помог - обстоятельства. У братвы видать затык случился. Через полгода меня нашли. Базар завели:

– Не передумал братан?

– Нет,- говорю.

– Тебя никто не знает. Вальнешь одного из соседней группировки по-тихому, достал сука, а нам не по понятиям самим, вот ищем, кто бы взялся. Если засветишься, мы в отказ пойдем.

– А если все «окей»?
– спрашиваю их.

– Там посмотрим, - уклончиво так отвечают. Так и стал в резерве у них. К себе не берут, но разовые заказы, иногда подкидывают. Ну и бабло соответственно. Не обижают. Может и правильно, что на дистанции держат. Киллера ведь вообще никто не должен знать. Блатная среда только на первый взгляд такая спаянная и братанская, а стукачей там не мало. А может, побаиваются. Киллер он кто? Он вообще вне закона, семь или восемь человек на тот свет отправить, это уже все одно. Один спрос. Представляешь если на тебе несколько жмуриков…полная свобода. Да тебе не понять. Что ты там примолкла?

– Я не примолкла. Слушаю.

Настя посмотрела на часы. Она посмотрела не для того, что бы узнать время.

– Думаю, для них я не стал своим. Пользуются моими услугами, а я чужой. По фене я почти не ботаю, на киче не чалился, в кабаках с ними не сижу, с проститутками ихними не сплю. Да-аа-а! Не сказал самого главного! Этого генерального я все же вальнул. Ох! Уж он у меня на коленях поползал. Специально подкараулил его в таком месте, чтобы нам не помешали. Что он мне только не предлагал?!!! Да кто же ему поверит. Раньше надо было головой думать, а не этим местом.

– Убивать страшно?- промолвила Настя.

– Если уверен, что отморозок, то нет. Знаешь, воюешь за правду. А других почти и не бывает. Если бы у нас были не заподлянские законы. … Понимаешь! Никакие киллеры бы не понадобились. Скажем, занял бабки под честное слово и не сдержал. Что делать тому, кто деньги дал, куда идти? Как наказать? Скажи?

– Ничего нельзя сделать?

– А что? Слово без бумажки в наших судах пустые слова. Только убить гада, если у него совести нет. Ну, или вот нас горемык, представляешь сто сорок человек! Сто сорок дольщиков кинули. Люди последнее продали. Что ему простить? Пусть жирует и живет припеваючи? Типа ему все можно, а мы быдло?! Ну, ровно у него все с ментами и в прокуратуре и адвокатишки его всегда отмажут, при нашем-то дырявом правосудии. И что? На таких управы нет? Может, закона и нет, а справедливость должна быть. Кто его наказал? Я! ... Я преступник? Или я судья? А может палач? Кто я?

– Это другое дело.

– Всегда другое дело. Так просто нас не вызывают. Только если нет других способов наказать. Мы последняя инстанция справедливости, - с облегчением подытожил парень.

– А я?
– робко спросила Настя.

– Ты что?
– не понял киллер, сморщив лоб.

– Я?

– Про тебя особый разговор…. Подставила ты и меня и себя.

– Скорее себя.

– Себя точно, - с тяжелым вздохом произнес киллер и недобро посмотрел на Настю.

– Откуда мне было знать.

– Наверно не счастливая у тебя планида голуба. Не счастливая. Некоторые родятся счастливыми – некоторые нет. Вот ты нет. Что теперь уж! Это теперь все равно.

Он достал спичку поковырял ею в зубах и положил в карман.

– Вот ты говоришь я убийца. А как мусора? Они ведь тоже убивают? Они убийцы? Но никто их не осуждает. Они типа да! За справедливость. Но и я, если пятьдесят миллионов не отдал вон тот с собачкой, тоже наказываю. Слинять не успел. На съемной хате жил. Думал все шито-крыто. Все предусмотрел, от всего избавился и от квартиры и от машины и телефона, в другой район переехал, паспорт сменил и родственникам не сказал, где он может находиться.

Парень сделал паузу, вспоминая хронологию недавних событий, подошел к окну. За ним ничего не было видно. Это его успокоило. Убитого очевидно еще не обнаружили.

– Хитрый подлец. Думал, его никто не найдет. Как же! А собачку с собой взял. Каштанка зовут. Прям по Чехову. По ней и вычислили. Любимая оказалась животинка. Пришел плановую прививку ставить в старую ветлечебницу. Тут-то наши и сели ему на хвост. А дальше уже дело техники. Пришла расплата. Не по суду конечно, но за дело. По справедливости. Ты отдай не свое, что тебе не принадлежит, что у других отнял и живи, не скрывайся. Радуйся! Вот она жизнь! Ночь, Москва, люди кайфуют. Что еще надо.