Поручик из Варшавы
Шрифт:
Дождавшись, когда подполковник сдаст оружие, я принял строевую стойку и приложил два пальца к виску. Каня же, не понимая, чего я хочу добиться, тоже вытянулся и с изяществом повторил мой жест.
– Пан подполковник! – Громко, чтобы все слышали, и, торжественно, на сколько мог только это сказать, начал я. – Считаю честью, что мне пришлось соревноваться с Вами по стрельбе!
Подполковник на долю секунды растерялся.
«Ну же! Что же ты ответишь? Неужели я в тебе ошибся, пан подполковник?» - Стремительно пронеслись мысли в голове.
Все внимательно уставились на командира второго в армии танкового батальона.
–
На этот раз внимательно взгляда всех присутствующих удосужился уже я.
– Извинения приняты!
Мы с подполковником синхронными движениями убрали руки от головы и не сговариваясь протянули их друг-другу для рукопожатия.
От былой совсем недавно неприязни не осталось ни следа. Начался новый, к сожалению не очень долгий этап наших взаимоотношений с подполковником Каней.
Глава 24. Шаги в сторону от истории + новогодние поздравления
На командном пункте батальона было многолюдно. Слишком многолюдно. Одних офицеров собралось под полсотни человек. И все из разных частей: пехотинцы, кавалеристы, артиллеристы, сапёры…
А вот танков в батальоне у меня осталось немного – всего десяток потрёпанных боями 7ТР, застывших в небольшом перелеске и лишь чудом не обнаруженных вражеским самолётом-разведчиком, кружившим над головами последние несколько часов.
– Таким образом, панове офицеры, нам нужно наносить стремительный удар вдоль этой дороги, овладеть перекрёстком, перерезать снабжение противника через мост, расположенный в полукилометре от перекрёстка, и, переправившись через него, разрушить его до основания! – Голос майора из штаба армии, принявшего командование всеми отступающими на этом участке фронта частями, звучал весьма бодро, что внушало некоторый оптимизм.
Вот только большинство офицеров, провоевавших с первых дней, прекрасно осознавали, что выжить в последующих боях у них практически не выйдет.
Да – с боевым духом в последнее врем как-то не очень. Война идёт уже девятый день, а союзники так и не собираются переходить в наступление, и, никакой реальной помощи, кроме обещаний «вот-вот, уже скоро» начать наступление с территории Франции через линию Мажино вглубь территории Германии. Ещё и над головой постоянно висят самолёты с крестами на фюзеляжах. Польские истребители лично я видел последний раз на третий день войны, когда пара отважных лётчиков вступила в бой с девяткой пикировщиков, шедших под прикрытием восьмёрки германских истребителей. Но хуже бездействия союзников был приказ верховного командования на отступление!
– Атаку назначаю через полчаса. На двенадцать тридцать. Сверим часы!
Идея с атакой мне не понравилась с самого начала: начиная от времени начала атаки, продолжая самим планом. Согласитесь – атаковать через поле, а потом ещё и переправляться под возможным огнём
вражеской артиллерии. Ещё и пехота вся на броне не разместится.Сигналом к атаке послужили две зелёные ракеты, запущенные в небо одним из офицеров.
Повинуясь сигналу, танки устремились вперёд. На броне машин, десантом шли остатки батальона капитана Галецкого – чуть больше восьми десятков солдат, вооруженных винтовками и лёгкими пулемётами.
Перекрёсток удалось занять достаточно быстро. Серьёзных сил у противника в наличии не было – лишь пост военной жандармерии при двух мотоциклах и пулемётном гнезде, устроенном в развалинах какого-то небольшого здания неизвестного назначения.
Несколько осколочных снарядов – и начавший было стрелять ручной пулемёт был подавлен. Ещё несколько очередей из спаренных пулемётов, и, жандармы, которые не были готовы к бою, пали замертво. Один из танков остановился, сбросил десант, и пехотинцы начали зачищать перекрёсток.
Сейчас главное – время. Время играет не на нас! Разведчик в воздухе всё ещё висит и уже заметил нас! Вот прямо сейчас он докладывает об увиденном, и, вскоре прилетят пикировщики противника, которые могут испортить всё!
У моста танки оказались через несколько минут. И тут уже случилось то, чего я и боялся – развернулся на растянувшейся гусенице вначале один танк, потом застыл другой и начал медленно окутываться густым дымом.
В прицел и штатные приборы наблюдения было весьма проблемно осмотреть поле боя и понять, что же происходит, поэтому я собрал воедино всю свою силу воли, после чего открыл башенный люк и высунулся наружу.
В этот самый момент рядом тут же застыли ещё два танка. Один из них буквально разорвало на части.
Грозно выругавшись, я увидел, как с другой стороны реки откуда-то будто бы из-под земли начали выползать танки противника. Приникнув к биноклю, я тут же опознал пару лёгких германских машин PZ-2, вооруженных автоматическими пушками и пару средних германских PZ-3, вооруженных тридцатисемимиллиметровыми орудиями.
– Механик, влево! – Ору я, но было поздно…
– А! А! А-а-а-а! – Коротко прокричал я, после чего вскочил с кровати и тяжело выдохнул.
– Милый, что случилось? – Послышался испуганный голос Терезы.
Ответил я не сразу. В голове метались мысли – «Что за чертовщина? Сон? Но почему такой подробный?».
– Милый? – Тереза переползла на мою сторону кровати и потянула меня за руку.
– Извини, дорогая. – Смутившись, ответил я. – Сон плохой приснился.
– Точно всё хорошо? – Уточнила девушка, пытаясь заглянуть мне в глаза.
– Да, дорогая… - Начал отнекиваться я. – Сколько времени?
Девушка дотянулась до прикроватного столика, взяла в руки мои часы и произнесла:
– Шесть уже.
– Шесть? – Взбодрился я. – У меня в семь назначен приём у генерала!
– Тебе до штаба десять минут пешком. – Тереза, взяв меня за руку, потянула меня в постель. – Успеешь!
– Извини, дорогая, не сейчас. – Отстранился я от девушки, после чего направился к шкафу, где висела идеально выглаженная прислугой форма.
Собраться удалось достаточно быстро – Тереза обиженно сопела в кровати, демонстративно отворачиваясь от меня в другую сторону, а когда я склонился над ней, чтобы поцеловать, девушка отстранилась от меня.