После развода. Не предал, а разлюбил

Виолетта шокировано распахивает аккуратный ротик и тут же закрывает его. Потом и глаза. Приподнимает уголки губ в улыбке. Открывает глаза.

— Ты ездишь на массаж к ней домой? — спрашивает через силу.

— И что с того?! — от возмущения срываюсь на тенор.

Рычу, прочищая горло.

— Ничего, — отвечает поспешно.

— Что вы задумали? Говори, Виолетта, не вынуждай меня строить догадки!

— Ты сказал, что она забитая! — всплескивает руками. — Я только хотела немного приподнять девушке самооценку, только и всего! Ну и попросила Марка, кого еще? Ты знаешь, как он красиво ухаживает. Но я не просила его с ней спать! Более того, я просила этого не делать! И он уверял, что точно не станет. Она не в его вкусе и прочее. Я уже и думать об этом забыла…

— Ты ей все расскажешь, — говорю строго. — Позвонишь, пригласишь сюда и все расскажешь, поняла?

— Богдан, — чуть морщится.

— Что неясно?! — прикрикиваю.

— Не горячись, пожалуйста, — просит мягко. — И подумай, что она при этом почувствует.

Делаю глубокий вдох, на задержке дыхания в самом деле размышляю. Обреченно вздыхаю.

— Ей и так несладко после измен мужа, — произносит мои мысли вслух Виолетта. Иногда мне кажется, она в самом деле видит меня насквозь, даже проведя годы порознь. — Это добьет ее самооценку окончательно. Я поговорю с ним, ладно? Пусть лучше будет мерзавцем, который воспользовался ей, чем мерзавцем, который переспал с ней по поручению. Это совсем уж…

— Ну ты и кашу заварила, — злюсь и даже не думаю этого скрывать.

— Благими намерениями, — отвечает очень печально и слабо ведет плечом. — Я просто хотела, чтобы ты обратил на нее внимание. Ведь я вижу, что она…

— Выйди, а? — морщусь, прервав ее. — Выйди, пока я не наговорил тебе всего того, что вертится на языке.

Виолетта молча кивает и послушно выходит, а я устраиваюсь за столом и ищу взглядом, что бы такого раскурочить. Ломаю карандаш, ручку и степлер и от нелепости своего поведения начинаю нервно смеяться и чесать зудящую от мыслей голову.

И что мне делать? Когда он испарится, оставив после себя только шлейф неизменного одеколона. Что? Быть ей другом? Быть утешительным призом? Почему хорошие девочки так быстро влюбляются? Почему она не такая, как Виолетта? Почему не заставила его месяцами бегать хвостом? Она же ничем не хуже. Просто другая.

Козел ты, Марк. Надеюсь, когда-нибудь ты повстречаешь ту, которая прижмет тебе хвост.

Глава 15

Таисия

Едва вхожу в салон, Надя вульгарно присвистывает.

— Е-мое, вот это фифа! — еще и комментирует в том же ключе. — Кто раскошелился?

— Марк, — мямлю, почувствовав себя неловко.

— Какая красота, Тась, — шепчет восторженно, гладя мою новую шубку по шерстке. — Такая мягкая… денег стоит страсть сколько.

— Думаешь?

Не знаю, зачем спрашиваю, и так видно, что подруга права. Снимать ее не хочется, такая роскошная.

— Сто процентов, я мерила похожую, — говорит вдруг Оля, а потом озвучивает стоимость.

— Сколько?! — хватается Надя за сердце. — Пойду валерьяночки тяпну.

И не уходит. Гладит меня, гладит, как помешанная, уже раздражать начинает.

— Ты перебарщиваешь, — бурчу и снимаю пантерку, возвращаясь к своему привычному образу голодранки. — Оль, кто там у меня?

— Какой-то Станислав, на классику, — равнодушно пожимает плечами Оля, а потом вытягивает шею и подается в бок, высматривая что-то через стеклянную дверь. — У тебя пара минут, кто-то подкатил.

Мельком оборачиваюсь и тут вижу, как из машины выходит мужчина. С букетом.

— Да блин, — обреченно вздыхаю и остаюсь поздороваться.

— Тася! — радостно восклицает Стас, едва проходит. Тоже из футболистов и тоже, судя по приличному пивному брюшку, из бывших. — Кому-то годы ни по чем! И это я не про себя, — подмигивает и вручает мне букет.

— Привет, — натянуто улыбаюсь. — Измайлов не передал послание? — понижаю голос.

— Передал, — отчитывается бойко, после чего виновато бормочет: — Ну как я с пустыми руками? Столько лет не виделись… Негоже.

— Мне очень приятно, спасибо большое, — нахожу в себе силы на понимание. — Ольга тебя проводит, располагайся.

— Станислав, доброе утро, — привычно щебечет Оленька. — Верхнюю одежду можете оставить в шкафу справа от Вас… — Я ухожу переодеваться, а когда иду к массажному кабинету, вижу поджидающую меня Олю. — Тась, прости, мне придется об этом рассказать. Велено докладывать, если кто-то приходит с цветами.

— Понимаю, — снова улыбаюсь, снова через силу.

— Если б не камеры, я бы конечно… — мямлит Оля.

— Все в порядке, — глажу ее по руке и стучу.

Нет. Не в порядке. Едва Стас уходит, сияя тульским самоваром, как с паршивой улыбочкой выплывает директор. И не поленился ведь подъехать лично.

— Здравствуйте, — приветствую его скупо.

— Здравствуйте, — отвечает ехидно. — Вы уволены, Таисия. За нарушение трудовой дисциплины. Сегодняшним днем. Все документы уже оформлены, зайдите подписать.

— Олег Викторович! — негодующе восклицает Оля. — Зачем же так сразу?!

— А это не сразу, Ольга, — чуть ли не поет от удовольствия. — Был выговор, с момента которого не прошло месяца, было повторное нарушение. Все по закону, исключительно.

— Да это же знакомые! Ну и что, что с цветами! — продолжает защищать меня Оля, пока я стою пнем, переваривая новости.

— Ольга, мои решения не обсуждаются! — визгливо прикрикивает директор.

— Это не решения, а… — начинает Оля с запалом, но я прерываю ее, обратившись к директору:

— До конца дня дорабатывать?

— Не стоит, — ухмыляется. — Пусть это будет Вам бонусом от меня. Жду Вас в своем кабинете.

— Таська, — виновато шепчет Ольга и смотрит на меня чуть не плача. — Прости…

— Да ты тут при чем? Не нарывайся из-за меня. Он уже давно все решил, было вопросом времени.

— Не по-людски как-то… и запись у тебя чуть ли не на месяц вперед, сам себе подножку ставит.

— Думаю, замену мне он уже подобрал, — хмыкаю невесело. — Но ты права. Он сам себе подставил подножку.

Подписываю все бумаги практически не читая. Переодеваюсь и собираю личные вещи, которых совсем немного. Надя занята с клиентом, так что пишу ей сообщение и прошу Олю предупредить ее, что, прежде чем голосить, пусть проверит мобильный.

— Не переживай, — улыбаюсь расстроенной до слез Оле.

— Ты была права, — хлюпает носом. — Сказал всех с обеда перезаписать к другому массажисту. Какая-то Екатерина, у нас таких нет.