После выпускного

Уже возле выхода из рукава я ощутил жар, идущий из пещеры. Что самое удивительное, ни здесь, ни в той пещерке, где можно было камни добывать, практически выковыривая из стен, где я Громова в клетке оставил, этого жара не ощущалось, словно камни каким-то образом охлаждали воздух, делая пространство вокруг себя довольно комфортным.

Выскакивать как черт из табакерки я не стал, наоборот, присел и осторожно выглянул, чтобы посмотреть, что же происходит в пещере.

Анна была каким-то образом связана с Громовым, иначе зачем потащилась сюда, да еще такими кружными путями, когда шеф потерялся и пару дней не давал о себе знать? Это я понял, слушая ее причитания, когда она пыталась отбиться от Громова, который совершенно определенно сошел с ума, и теперь пытался конкретно так убить девчонку. При этом, он не выдавал ничего членораздельного, и в чем она перед ним провинилась узнать мне так и не получилось, как бы я не старался вслушиваться. Егор лежал неподалеку от входа в рукав, судя по всему, живой, но без сознания. Что за идиот?

А Громов, тем временем, схватил Анну за шею. Ну уж нет, так дело не пойдет. Мне же надо узнать, какого лысого ежа она у меня в поместье делала!

Я выскочил из своего укрытия и поднял пистолет. И тут девушка умудрилась вырваться, и отскочить от своего гуру, которого так неосторожно спасла. Вот только она споткнулась и упала, покатившись по направлению к текущей магме. Уже через три метра на ней вспыхнула одежда, хотя до самой реки было еще метров тридцать. Громов от ее рывка не удержался на ногах и сел на задницу, я же рванул к Анне, но, пробежав с метр отпрянул, потому что мне словно кипящим паром в лицо ударило, словно кто-то открыл кастрюлю с кипящей водой, когда я рядом находился. Получается, что это та грань, после которой влияние адамантинов заканчивается. Я рискнул призвать дар, не сливаясь при этом со стихией, потому что не знал, как она поведет себя в пещере с адамантинами, да и сама пещера может на изначальную стихию неадекватно отреагировать. Решение не было спонтанным, все же я понимал, что огонь не слишком любит воду. Попытавшись окружить себя ледяным щитом, который стал получаться у меня уже на автомате, я сделал шаг вперед и тут же отскочил назад, потому что, преодолев тот самый защитный рубеж, мой ледяной щит просто расплавился, превращаясь даже не в воду, а в пар, который хлынул мне в лицо, обжигая кожу и глаза. Я закрыл лицо руками, стараясь не тереть глаза, а когда убрал ладони, то увидел, как девушка из последних сил старается бороться за жизнь. Попытавшись призвать водяную, довольно мощную струю, чтобы притянуть ее к себе за спасительный барьер, я снова потерпел полное фиаско, глядя, как мощная струя превращается в мгновение ока в ненавистный мне пар, всего лишь малость не дотянувшись до Анны. В пещере раздался негромкий гул, и адамантиновая руда, лежащая на поверхности, начала светиться, поблескивая и переливаясь магическим светом. Камни приняли мою магию и начали постепенно активироваться, но этого допустить было нельзя, чтобы самому успеть унести отсюда ноги, еще желательно вытащить Громова и Егора.

Ей уже нельзя было помочь, и я лишь беспомощно смотрел, как она сгорает, ведь по сути, девчонка ничего лично мне плохого не сделала. Сзади послышался рык, резко развернувшись, я ударил вскочившего Громова по виску рукоятью пистолета, стараясь не убить. После чего, схватив за шиворот, поволок подальше от опасного места.

Тут как раз зашевелился Егор. Выпустив Громова, совершенно равнодушно глядя на то, как он ударился башкой об обычный камень, я повернулся к охраннику, и почувствовал, что начинаю закипать ничуть не меньше, чем текущая неподалеку река.

— Ты какого хера натворил, козел? — Егор, постанывая, сел, держась рукой за голову.

— Я хотел помочь, — пролепетал он.

— Ты помог, так помог, что я теперь буду вынужден вызвать отряд из Твери, который начнет проверять поместье на предмет возможных диверсий. А у меня итак людей не хватает! Вставай, нехер рассиживаться, хватай этого типуса и вперед обратно к вагонетке. Если пошевелится или что-нибудь промычит, бей ногой в челюсть, не стесняйся. — Я огляделся, с замиранием сердца глядя, как камни начали терять свой искрящийся блеск, а в голове в этот момент раздался чей-то недовольный шепот. Скорее всего, именно это имел в виду инженер, когда рассказывал, как удачно смог договориться с камнями. Видимо, для полной активации той крохи дара, которую я призвал, было недостаточно, но у меня и не было цели активировать адамантины, не сейчас — это точно. Тем более, работать нужно с инактивированной рудой, чтобы шахтеры банально кукухой не поехали. Все это я пытался как мог объяснить руде, стараясь не выглядеть полным идиотом, и постепенно гул стих, а в голове прояснилось, когда она очистилась от чужого влияния.

— А я его знаю, — внезапно проговорил Егор, вставая, до того, как гул стих, даже не пытаясь шевелиться, словно чувствуя недовольство породы, которая поддавливала даже меня. Его слегка покачивало, и координация была явно нарушена. Как минимум, сотряс, но это пусть медики наверху разбираются, а мне хочется лишь добавить, чтобы не мучился слишком уж сильно. — Это Громов. Он еще передачи в Сеть выпускает, в которых говорит про существующую несправедливость…

— Заткнись, лучше по-хорошему, — предупредил я его. — Или узнаешь, что такое хозяйский деспотизм на собственной шкуре. А чтобы не питать иллюзий, всякий раз, когда будешь на его творения натыкаться в Сети, вспоминай, что он сделал с девчонкой, которая на карачках ползла по одноколейке, чтобы ему слегка помочь, а также, что он сделал с Михалычем, который помочь ему не хотел, но и ничего плохого не делал.

Егор вздрогнул и оглянулся, найдя взглядом то, что осталось от Анны.

— Но, как он здесь вообще оказался? — он задал вопрос, и под моим взглядом ухватил Громова за воротник, как недавно я, потащив к выходу.

— Осторожнее, не придуши эту гниду. Мне еще с ним о многом нужно будет поговорить, если он, конечно, окончательно не спятил. А вот про то, как он здесь оказался, это я у тебя должен спросить, или у твоих напарников, потому что я не могу представить себе кумира молодежи, который бы полз сюда по не предназначенному для людей проходу, — Егор благоразумно заткнулся, я же шел за ним, хмуро думая о том, где Вихров возьмет дополнительных людей, потому что вызывать сюда хоть небольшую группу все равно придется.

Дальнейшая дорога проходила в молчании. Уже в лифте Громов очухался и открыл один глаз, вполне осмысленно произнеся.

— Где я? — он попытался сфокусировать на мне взгляд, но у него плохо получалось, и я не до конца понимал, что является причиной: или я слишком уж сильно его ударил, или это резкий откат после выхождения из зоны влияния адамантинов.

— В аду, добро пожаловать, — я оскалился. — И поверь, дальше все будет только хуже.

Сергей если и удивился тому, что я выволок из шахты какого-то человека, то вида не подал.

— Свяжи его и сунь в багажник, что ли. Видеть эту мерзкую рожу не могу, — я повернулся к Егору, одновременно активируя ком. — Теперь ты. Идешь, проверяешься у лекаря. Что с вами со всеми делать дальше я решу после доклада моего начальника охраны. Ну что стоишь? Пошел!

Егор кивнул и побрел по дороге к виднеющемуся отсюда поселку. Сначала я хотел его туда довезти, но потом решил, что ничего страшного с ним не произошло, раз он спокойно проехался на вагонетке и поднялся на лифте, не обблевав все вокруг. Тем более свежий воздух вроде бы лечебными свойствами обладает. Я же, глядя как Сергей вполне профессионально вяжет Громова и укладывает в багажник, восприняв мои слова совершенно серьезно, предварительно заткнув тому рот кляпом, который он сделал из куска громовской рубахи, набирал номер. Вихров ответил сразу же, словно ждал моего звонка.

— А я хотел уже вам звонить, Виталий Владимирович… — начал было он, но я прервал его на полуслове.

— Саша, мне здесь нужна небольшая команда, включающая специалиста по поиску возможных диверсий на территории шахты и поместья, и парочка ребят, имеющих опыт в дознании. Необходимо выяснить, на шахте творился злой умысел или обычное разгильдяйство.

— Сделаю, — кивнул Вихров.

— Что у вас произошло? — спросил я, глядя на его озадаченное лицо.

— У нас ЧП, Виталий Владимирович, — ну кто бы сомневался? — Вам лучше прибыть сюда как можно скорее.

— Это терпит до завтра? — Вихров подумал и решительно кивнул. — Хорошо. Тогда присылай сюда людей. Я их встречу, объясню задачу и выдвинусь в Тверь. А завтра утром будем выяснять, что там у вас за ЧП.

Вихров еще раз кивнул и отключился, я же с ненавистью посмотрел на багажник своей машины. Когда же это уже закончится? Мне не нужны какие-то запредельные вершины. Меня вполне устраивает мое место в Совете кланов где-то посредине. Я просто хочу нормально и спокойно пожить. Неужели я хочу слишком много?

Глава 17

Я выскочил из машины к ожидающему меня Вихрову. Он в который раз уже встречал меня практически возле охранного пункта при въезде на территорию промышленного корпуса. Не глядя на ринувшегося ко мне начальника охраны, я ткнул пальцем в сторону виднеющегося даже отсюда огромного купола, переливающегося на свету, и напоминающего гигантский янтарь, который сковал случайно попавшую в него, когда он еще был тягучей смолой, жизнь. Во всяком случае, виднеющееся очертания зданий, наводили именно на эту мысль.