После жизни

– По какой теме?

– Рабы и слуги, - спокойно пожал плечами некромант, - Правда, назвать твоё будущее приобретение чем-то полезным… не в ближайшие годы. Ей придется достаточно долго познавать свою новую суть и полученные возможности. Но это уже не твоя проблема.

– Мда… - протянул я, - Даже не знаю что сказать…

– Перечитать отчет патологоанатома, а потом отправиться к Тарконе, - хмыкнул лич.

– Понял…

* * *

Когда за парнем закрылась дверь, Ингвальд покосился на своего мастера. Фактически, Даммен уже давно не являлся учеником лича. Однако, в оккультном мире всё несколько сложнее, чем в обычной школе. Учитель всегда становится для своего ученика чем-то большим, чем педагоги, стоящие у классной доски. Особенно, когда речь идет о потерявших всё сиротах, коим некромант заменил семью.

– Думаешь, он готов?

– Вполне, - кивнул Серый, - Молод, конечно, но… У живых сей недостаток проходит очень быстро.

Фыркнув, Ингвальд прикрыл глаза, обдумывая прошедший разговор.

Лич, наблюдая за ним, лишь усмехнулся. Своего ученика он знал лучше, чем кто-то другой. Даммен лишь внешне казался мало эмоциональным. В действительности, внутри сорокадвухлетнего некроманта кипели эмоции. Однако, Ингвальд никогда не позволял им выйти из под контроля и как-то проявить себя на белокожем лице.

– Всё же… Я помню себя в такой же ситуации. Мало умудриться провести ритуал и не допустить ошибки… Нужно ещё умудриться справиться... со слугой. И с собой. Иначе, можно ожидать проблем.

– Он – справится, - хмыкнул Серый.

У Даммена не было слуг. Сейчас. Но так было не всегда. Когда-то лич точно так же предупреждал его о грядущей мистерии. А потом у Ингвальда появилась слуга. Увы, но ещё молодой некромант совершил ошибку, следствием которой стали уродливые шрамы на груди, левом плече и шее. Серому стоило больших трудом спасти своего глупого ученика от смерти, поддерживая в Даммене жизнь до приезда врачей. Это был там, на Геврии. За год до знакомства с мальчиком, коему лич дал новое имя.

– Хочется в это верить, - вздохнул Ингвальд.

Взгляд Даммена всё так же был полон сомнений и тревог. За своего молодого собрата мужчина действительно беспокоился, хотя и старался не показывать этого. Он прекрасно понимал, что Сол, будучи сиротой, мыслит вполне определенным образом и может неправильно понять своего собрата. Портить же с ним отношения некромант не хотел.

– Хорошо… Отправляйся в госпиталь и удостоверься в том, что девочка точно нам подходит. Если всё так, то… подготовь её.

– Она в курсе?

– Нет, - оскалился лич.

Поморщившись, Ингвальд покачал головой:

– Это всё осложняет. У Сола потом будут с ней проблемы. А сейчас не то время, когда можно…

Наткнувшись на потяжелевший взгляд лича, Даммен замолчал. Как правило, когда Серый смотрел на своих собеседников таким образом, потом появлялись трупы.

– Не бывает удобного времени, ученик, - произнёс Серый полностью лишенным жизни голосом, - А Солу необходимо пройти этот урок. Тяжелый, жестокий, но очень важный. Он… слишком мягкотелый. Всё ещё цепляется за взгляды и мораль обычных людей.

– Если ты не забыл, Сол не собирается становиться высшей нежитью, - нахмурился Ингвальд, найдя в себе силы возразить.

Даммен куда лучше знал темное прошлое своего учителя и не обманывался его внешностью и напускной добродушностью. Это сейчас, лич старался держать себя в руках и соблюдал некоторые границы, возникшие в результате договоренностей со своим учеником. До появления Сола всё было иначе. Серый не стеснялся ни в методах, ни в средствах. Лич совершенно спокойно пускал под нож для своих нужд женщин и детей, мужчин и женщин… В начале Второй Великой Войны, ночью он явился в роддом, не успевший пройти эвакуацию в глубину страны, как можно дальше от линии фронта. Когда же Серый покинул стены сего заведения, там остались одни трупы – рожениц, акушерок и новорожденных…

В тот день у Ингвальда с ним состоялся очень тяжелый разговор, в ходе которого молодой некромант высказал своему учителю всё, что у него накопилось, включая отношение к ритуальным пыткам детей и молодых девушек. Убийство уголовника Даммен ещё мог понять и принять. Таких людей ему самому не было жалко. Будучи выходцем из детского дома, он насмотрелся на многие вещи, проводя половину своего времени на улице, среди таких же уличных крыс, каким сам тогда являлся. Однако, этот отрезок жизни успел привить ему кое-какие «понятия», которые юнец впитал лучше грамоты.

Несмотря на то, что Серый оказался не в восторге от поведения собственного ученика, угрожал превратить оного в нежить, Ингвальд уперся, отстаивая свои взгляды и принципы. Несмотря на страх и полнейшее бессилие перед могущественным личем, Даммен так и не отступил. Сам же Серый тоже не стал притворять свои угрозы в жизнь и согласился с условиями своего ученика. Более он не поднимал руку на беременных женщин и детей.

– Сол слишком добр, - пожал плечами лич, глядя на Ингвальда, - Рано или поздно, это его погубит. Как и тебя.

Даммен же в ответ фыркнул. Назвать его добрым – серьёзно исказить истину. Некромант, если это было необходимо, убивал без угрызений совести. Да и пытки пленников, включая те, что необходимы в «тяжелых» мистериях, тоже не вызывали у него отторжения и неприятия. Однако, единожды установленные границы он никогда не переходил. Мужчина ещё в приюте наблюдал как ломались его сверстники и мальчики старше… Стоит однажды пойти на сделку с принципами и совестью, как в следующий раз всё будет проще и легче. И так – шаг за шагом. Своими руками ломая собственную волю и стержень. Неторопливо и незаметно. А потом люди становились гнилыми продажными мразями, пресмыкающимися пред теми, кто сильнее, и втаптывающими в грязь тех, кто слабее. Именно подобные ублюдки сдавали воспитанников детского дома полицейским, когда те шли на «дело» - воровать кошельки, чтобы банально поесть, а не сдохнуть от голода. В разорённой войной стране детские дома финансировались по остаточному принципу. Потому там всё было паршиво. Впрочем, их обитатели были рады крыше над головой и возможности пережить зиму в тепле, а не замерзнуть холодной ночью под мостом.

– В любом случае, займись делами. У тебя их хватает.

– Я помню. Одно уже закончил, - хмыкнул Ингвальд, положив на стол несколько подписанных размашистым почерком чеков и толстую папку, - Заказчик доволен. Претензий не имеет. Чеки на предъявителя.

– Ростерсон? – мгновенно догадался Серый.

– Он самый.

– А что по Чилбери?

– Там все материалы собраны, но наш клиент тянет с оплатой. Наведаюсь к нему сегодня вечером, - помрачнел Даммен.

– Аккуратнее там, - нахмурился лич, - Ты, в отличии от меня, от обычной пули подохнуть можешь.

– Я помню, - кивнул Ингвальд.

Несколько секунд Серый обдумывал услышанное, после чего, поморщившись, произнёс:

– На всякий случай… Дождить ночи и возьми с собой Асдис. С Аликой о внеурочной работе я договорюсь.

– Тебя тоже нервирует этот… индивид? – поинтересовался Даммен.

– Да. Слишком уж… Знаешь, давай-ка организуем Солу слугу, а потом уже наведаемся к Чилбери большой компанией, - принял решение лич, - Так будет надежнее.

– Хорошо.

Покинув кабинет Серого, Ингвальд улыбнулся Алике, сидящей за столом секретаря, и направился к выходу из офиса. На душе некроманта было муторно. И дело даже не в мутном заказчике. Это не самое странное или страшное. Даммен всякого успел насмотреться за свою жизнь. Куда больше беспокойства вызывал Серый.