Последнее дело императрицы

– Ясно. У него полно старых знакомых, надо сказать. Меня зовут Мари. — Она соскользнула с подоконника и прогулялась взад-вперёд по комнате, стуча каблуками сапог.

И только тут Этель поняла, кто перед ней — её сводная сестра, которая вряд ли помнит родственницу. Дочь Ордена и матери Этель — вот кто. Пятнадцатилетняя девчонка, которую искали солдаты Маартена. Она была жива. Надо же.

Мари сложила руки на груди и подманила к себе шар белого пламени.

– Мне скучно, — заявила она и с размаху опустилась в кресло. В её волосах блестели крошечные звёздочки-украшения. — Папа запретил мне выходить наружу.

– Почему? — поинтересовалась Этель, пытаясь удержать нить разговора.

Девушка сердито взмахнула руками, так, что задрожал и отлетел в сторону огненный шар.

– Я понятия не имею! Разве же он мне объяснил.

Мари бешено побарабанила пальцами по подлокотнику кресла и потом, словно что-то вспомнив, снова посмотрела на Этель.

– А ты-то здесь чего делаешь? Тебя тоже не выпускают?

– Можно и так сказать, — сдержанно улыбнулась Этель. Привычный жест вежливости угас, когда она увидела выражение лица собеседницы. Та скривилась, как будто увидела перед собой мерзкую гусеницу.

– Ты говоришь как-то глупо. По-столичному. Меня бесит.

Блики пламени прыгали в её глазах.

– Я учту это, — пообещала Этель, и Мари снова заскучала.

Молчание длилось долго, и чтобы не тревожить гостью, которая, кажется, думала о чём-то своём, Этель снова взялась за книгу. Она не знала, почему Мари до сих пор сиди здесь, закинув ногу на ногу, и о чём думает, глядя в тёмный свод потолка. Но когда она заговорила снова, голос звучал приглушённо.

– А ты знаешь страшные истории? — спросила Мари, глядя по-прежнему мимо.

Этель не сразу решила, что ей ответить. Она хотела сказать, что ничем подобным не увлекалась, окончательно потерять интерес сестры и тогда остаться одной, чтобы коротать ночь за чтением и путаными мыслями. И редкими вздохами у окна.

– Знаю одну, — нехотя произнесла Этель и отвернулась. — Про мёртвую императрицу.

Захлопнутая книга прижала палец. Этель пожалела о своих словах: глаза Мари загорелись неподдельным интересом.

– Расскажи, я такой ещё не слышала. — Она подалась вперёд и подпёрла голову руками, чтобы удобнее было слушать. — Расскажи! Расскажи, а то не отстану.

Звёздочки в её волосах искрились серебром. Этель отложила книгу в сторону и села поудобнее, согнув ноги в коленях.

– Это произошло на самом деле. — Она не знала, с чего начать, и взгляд блуждал по смятой простыне. Вроде бы, все страшные истории начинались именно так.

– Так все говорят, — уверенно заявила Мари, махнув рукой. — Ладно, давай дальше.

– Ты когда-нибудь слышала, что в императорском замке, что в Альмарейне, есть восточное крыло, где никто сейчас не живёт? — Этель задумчиво разгладила складку на одеяле.

– Нет, — мотнула головой собеседница. Стало так тихо, что они услышали потрескивание белого пламени. Крошечные искры сыпались на ковёр.

– Оно есть, — вздохнула Этель. — Но все, кто живёт или бывает в замке, ходят только по западному, а восточное заброшено. Там давно лежит слой пыли на полу. Кое-где стёкла выбиты, стены начали разрушаться. Растения из сада плетутся по потолкам. Там есть даже старая тронная зала, где давно рухнули несколько колонн. Там бы и потолок давно рухнул, даже не знаю, почему он до сих пор держится.

Она подняла голову: Мари слушала её заворожено, только что не открыв рот. Она чуть склонила голову на бок, когда Этель замолчала. Ту потянуло оглянуться — вдруг показалось, что ветерок из окна стал слишком прохладным. Что её не придуманную историю слушает, затаив дыхание, не только Мари.

– В восточном крыле не проходят даже патрули охраны, а ночью там не зажигают свет. Мало кто вообще решается заходить в восточное крыло.

– Это правда? — забывшись, перебила её Мари.

– Я же сказала. — Этель только пожала плечами, и девушка замахала на неё руками. — Знаешь ли, если ты не веришь, у кого угодно спроси. В западном крыле раз в году собираются самые сильные маги, чтобы проверить магическую защиту. А лучше всего защищён кабинет императрицы. Если она не захочет, она не впустит туда никого, будь то живой маг или мёртвый…

Мари приглушённо вздохнула и тоже оглянулась на окно. Тяжёлую штору едва-едва трогал ветер.

– Раньше восточное крыло было жилым. И тогда правила императрица по имени Руана. Не так уж давно, если задуматься. — Этель отвела взгляд в угол, тёмный и увидела там скачущую тень от головы Мари — огненный шар, покачиваясь, отбрасывал на стену причудливые блики. — Хорошая она была правительница или плохая, не мне об этом судить. Но случилось так, что её брат решил её убить.

– За что? — не выдержала Мари.

Этель сделала большие глаза.

– Я не знаю точно. Как обычно бывает? Из-за власти, вернее всего. Но Руана была сильным магом. Поэтому её брату пришлось изобрести особое заклинание, против которого ещё не было защит. Он изобрёл и назвал его заклинанием мгновенной смерти. Думаю…

– От него умирают мгновенно? — опередила её слушательница.

– Да.

Мари расплылась в довольной улыбке.

– Он её убил, ночью, в её спальне. Его доверенные целители подтвердили, что императрица Руана умерла от болезни сердца, её со всеми почестями похоронили в семейном склепе, вот только на этом история не закончилась.

Этель прислушалась к своему дыханию — оно показалось ей слишком глубоким и прерывистым.

"Руана", — мысленно позвала она, просто на всякий случай, но никто не отозвался. С их последнего разговора, как раз в ту ночь, когда Этель пришла в имение Сайорана, Руана больше ничем не выдавала своего существования, заставляя Этель подозревать себя в сумасшествии и бредовых снах.

– В следующую же ночь все, кто был в замке, почувствовали дикий страх. Зуб на зуб не попадал даже у видавших виды солдат. Хладнокровнее всех оказался новый император. Но и его выдержка закончилась, когда рухнули колонны в тронной зале. И тогда он приказал построить новое крыло, а старое запечатали самыми сильными заклинаниями.

Этель помолчала. Она начинала рассказывать историю, как сказку для девочки, не желающей идти в постель. Так же она сидела рядом с Эйрин, когда та была совсем маленькой. Так же в полголоса рассказывала, но только не о Руане — о других мирах.

Сейчас же она словно слышала, как воет ветер в пустых лестничных пролётах восточного крыла. Как шуршат листья. Как по ночам там гаснет белое пламя. Хлоп!

– И что дальше? — прошептала Мари, завороженная тишиной.

– Ничего. — Этель тряхнула головой, чтобы сбросить наваждение. — С тех пор в восточном крыле рискуют бродить только смельчаки. Или безумцы. Портрет императрицы Руаны сняли из общей галереи и унесли в подземелья, где он висит и сейчас. И сырость с крысами давно проделали в нём большущие дыры.