Последнее падение

Илья Игоревич подошёл в самый подходящий момент, когда Татьяна сделала первую затяжку и задохнулась, а я ещё даже не подожгла сигарету. Славянской он конечно же ничего не рассказал, но со счетов нам этого не спустил, припоминая при каждом удобном случае.

– Запыхалась ты, Мороз, – парировал Илья, делая очередную затяжку. – Они там от тебя конечности оторвать пытались?

Пусть Валимов и читал нам нотации о вреде курения, но сам дымил как паровоз. Если у него выдавалась свободная минутка, он отлучался на «наше злополучное место», хотя оно всегда принадлежало ему (об этом мы узнали позднее. Там он скрывался от детей, чтоб те не брали с него пример), чтобы опустошить очередную пачку сигарет. Позднее мы узнали, что у него в шкафу был самый настоящий табачный склад, который он тщательно скрывал от посторонних глаз.

– Нет, Илья Игоревич. Они решили добыть мою ДНК и клонировать, – ответила ему я, еле как восстанавливая дыхание. – Ну и дети пошли, чуть с ног не свалили.

– Любишь же ты валяться на полу в Академии, Мороз, – он бросил эту фразу очень мимолётно и легко, но резко поднял на меня взгляд и продолжил. –Прости, Лина. Не подумал.

У меня это действительно вызвало определённые чувства. Но они были не горькими, а скорее тёплыми и приятными.

Я умиротворённо улыбнулась и пожала плечами.

– Ничего, всё в порядке. Я ведь уже не ребёнок.

– Возможно, – он протянул мне начатую пачку. –Будешь? Или тебя теперь от них воротит?

– Хотелось бы, но нет. Я вот только начала нормально воспринимать их запах, но затянуться я пока точно не в состоянии.

– Не сопоставляй сигареты с теми событиями. Меньше воротить будет. Хочешь курить – кури. А ты хочешь, я знаю, – я вопросительно подняла бровь, пытаясь ему возразить, но он продолжил. – Я видел твои трясущиеся руки, не отрицай.

– Возможно, когда-нибудь… Но не сейчас. Я не могу, не готова.

Он убрал сигарету в пачку и сел на бордюр вдоль дороги.

– Зайдёшь к нам после интервью? Или продолжишь прятаться?

Я присела на корточки рядом с ним и, не ожидая этого от самой себя, сказала:

– Зайду. Закончилось моё время пряток. Пора выбираться из снежного царства.

– Верное решение. Мы будем в тренерской, как и всегда.

Заходя в спортивный комплекс, я услышала голос Виктории, которая о чём-то болтала с начинающими спортсменами. Я решила больше не встречаться с маленькой оравой до конца интервью, иначе вернусь в Центральный зал лысая и с оторванными пальцами, поэтому пошла в обход. Вторая дверь всегда была открыта, благодаря чему в детстве нам удавалось скрыться от посторонних глаз в самый неподходящий момент.

Идя по длинным коридорам Академии, я наткнулась на группу ребят в чёрной форме.

«Выпускники…», – подумала я.

Такие красивые и подтянутые. И сто процентов парники, стоят своеобразными кучками. Пока я аккуратно, проходила вдоль стены, с другого конца коридора появился высокий парень в форме тренерского образца, что поставило меня в жуткий ступор.

Нас разделяло приличное расстояние, но я не могла ошибиться – это был Кирилл Трубецкой, его было невозможно с кем-то спутать.

Я безумно благодарна тому факту, что Кирилл просто повернул к ближайшему выходу на ледовую площадку, за которой уже скрылись выпускники, не посмотрев в мою сторону. Оно и к лучшему, слишком много встреч за один день. Я не готова так быстро вновь встретиться с прошлым.

Вернувшись в Центральный зал, я вновь опустилась в красное кресло, выжидающе смотря в сторону Виктории.

– Вам лучше? – поинтересовалась та. – Можем продолжать?

– Да, всё в норме. Я готова.

– Отлично. Тогда начинаем! – она поправила свои уставшие кудри, дождалась команды съёмочной группы и вернулась в свой телевизионный образ. – Дорогие телезрители, мы снова с вами. А значит мы продолжаем раскрывать тайны самой известной фигуристки планеты, несостоявшейся чемпионки мира по фигурному катанию – Каролины Мороз.

– Я говорила вам, что вы приписываете мне слишком много статусов? – Виктория лишь пожала плечами и ехидно мне улыбнулась. – Я точно не самая известная фигуристка планеты.

– Да ладно вам, я уже много раз говорила, чтобы вы не обесценивали свои труды. Так на чём мы остановились? – в наушник ей продиктовали ту тему, на которой мы прервались. – Ах да, точно. Что стало с вашими близкими друзьями? И правда, что вы прекратили поддерживать связь не только с миром фигурного катания, но и со своими близкими собратьями по мастерству?

– Да, всё верно. – Я немного поёрзала в кресле из-за внутреннего дискомфорта. – Я просто не могла выйти с ними на контакт. Мне было стыдно смотреть этим людям в глаза. Для меня они стали всем, я же для них – главным разочарованием. Все ждали от меня золотой медали, однако судьба штука странная. Не всем мечтам суждено сбываться. И моя стала той самой, которая никогда не исполнится.

– Думаете они держат на вас обиду? Это ведь была ваша медаль, а не их. Почему бы они посчитали, что вы подвели их? Я думаю, что они бы всё поняли и приняли вас с распростёртыми объятиями.

– Возможно, однако тогда я думала совсем о другом. Мне был нужен отдых – я его получила. Целых десять лет, но это помогло стать мне тем человеком, которым я сейчас являюсь.

– А о чём вы думали в тот момент?

Я сделала глубокий вдох, при этом заламывая пальцы на правой руке, и взглянула на своё вечное напоминание.

Татуировка. Вот она – моя главная ошибка. Я не жалею, что когда-то её сделала. Я называю её ошибкой лишь из-за того, что слишком долго не отвечала, слишком сильно откладывала и слишком мало сказала.

– Вы и сами прекрасно знаете о чём. Но я не хочу обсуждать это на всеобщее обозрение. Это слишком личная тема.

– Конечно, как скажете, – я незаметно выдохнула, после того как Виктория решила не продолжать развивать данную тему. – Но давайте я всё-таки расскажу, как же сложилась жизнь ваших лучших друзей.

На экране позади нас начали всплывать фотографии с чемпионатов мира и континента, с обычных тренировок и моментов тренерского процесса. Там же были фотографии с различных социальных сетей.

Все такие беззаботные и счастливые.

Я почувствовала жуткий укол в сердце, поскольку только я до сих пор терзала те далёкие воспоминания. Конечно, они всё помнят, такое никогда не забудешь. Просто они уже отпустили ту ситуацию, она для них давно в прошлом. А я этого сделать не могу… Даже спустя десять лет.

– Давайте начнём с олимпийских чемпионов в парном фигурном катание – Татьяны Совиньковой и Кирилла Трубецкого. Сейчас Кирилл является младшим тренером спортивных пар в «Академии Сияющих». Вы с ним ещё не успели пересечься? – я отрицательно покачала головой, но для себя сделала заметку, что я не ошиблась. Это был Кирилл Трубецкой, просто повзрослевший на десять лет. – Уверена, вы сегодня обязательно встретитесь. Татьяна Совинькова является моей коллегой, хотя мы и работаем немного в разных отраслях, но всё же. Сейчас она занимает должность ведущего спортивного комментатора в области фигурного катания. А также она остаётся действующим техническим специалистом Академии, поэтому иногда её можно заметить в судейском кресле. Лия Трубецкая решила, что посвятит свою жизнь медицине. Сейчас она главный врач Академии, однако она не забыла своего спортивного прошлого. Как нам стало известно, она работает вторым тренером по специальной подготовке, помогая своей матери и ведёт классическую хореографию. Несомненно, Лия Трубецкая одна из самых пластичных и грациозных фигуристок за всю историю Академии. Думаю, вы тоже согласитесь со мной?