Последнее убийство (Сборник)

— Конечно, ему повезло,— сказал Джимми.— Он купается в деньгах, но из-за него Бриджит порвала с одним чудесным парнем. Конечно, в этой помолвке нет и намека на роман. Возможно, она была просто добра к нему.

— И что из этого следует? — спросил Люк.

— Ты отправишься прямо к ним и там остановишься. Будет лучше, если ты назовешь себя ее кузеном. Их у нее так много, что она всех не помнит. Я знаю, тебе у нее будет очень удобно. Мы с нею всегда были большими друзьями. И для тебя и твоей цели это будет большим подспорьем.

— Подспорьем?

— Даже колдовством! Фольклор, суеверия и тому подобное. Ведь Уичвуд — это ведьмин лес. Тебе, как собирателю фольклора, будет легко приглядываться ко всему. Бери интервью у местных старожилов, и они тебе дадут не только фольклорный материал. Местные жители будут рады поболтать от скуки.

— Расскажи что-нибудь о лорде Уайтфильде.

— Он не блещет высоким образованием. Очень доверчив. Читает газету, которую сам же издает. В доме всем заправляет Бриджит. О твоем появлении я ее предупрежу.

Люк перевел дыхание:

— Джимми, старый скаут, мне начинает казаться, что все будет обстоять легче легкого. И если ты только сможешь все уладить с кузиной, ты будешь просто гений.

— А теперь моя просьба к тебе: когда будешь гоняться за этим доморощенным убийцей, постарайся сам избежать смерти. 

Глава 3 Без поддержки

Было жарко и ярко светило солнце, когда Люк, перевалив через холм, прибыл, наконец, в маленький провинциальный городок Уичвуд.

Прежде чем приехать туда, он приобрел себе дешевенькое пальто и простенький дождевик. В таком невзрачном виде он и появился в городке.

Летний день был горяч, и путник перекинул пальто через руку. Прямо перед ним раскинулась деревушка, необычайно чистенькая и совершенно нетронутая современной культурой. Она лежала младенчески невинная и такая мирно спокойная. Люк шел по главной улице, и его начало одолевать сомнение. Прав ли он? Не плод ли все это его фантазии? Он приехал сюда поймать убийцу всего только на основании нелепых намеков болтливой старушки да маленькой газетной заметки.

«Вряд ли подобные вещи могли случиться здесь,— сказал он себе, наблюдая за спокойной улицей.— А может быть, эта тишина обманчива? Трудную задачу тебе придется решить, мой мальчик. Одно из двух: или ты окажешься настоящим ослом, или ты влезешь в самое пекло преступлений».

Здесь, на главной улице, расположились магазины. Небольшие старинные особняки, чопорные и аристократичные, с начищенными кирпичом ступеньками и отполированными медными гонгами. Очаровательные коттеджи с садиками. Здесь же две гостиницы — «Беллз» и «Мотлей». И все это утопало в зелени.

Неожиданно Люк подошел к искусственному пруду, где полоскались шумные утки. И сейчас же за прудом он увидел претенциозный дом, который Люк интуитивно принял за цель своего путешествия — Ашманор. Но, увидев вывеску «Музей и библиотека», понял, что ошибся.

Затем он прошел мимо дома, построенного в новом стиле, оказавшегося молодежным клубом. Он огляделся и, не видя ничего похожего на то, что искал, решил обратиться к прохожему. Ему указали дорогу. Ашманор находился полумилей дальше, справа от дороги он должен был увидеть калитку.

Люк бодро направился вперед. Действительно, эту калитку он обнаружил совсем легко. Но калитка эта оказалась настоящим произведением искусства, резная, с замысловатым красивым рисунком. Калитка не была заперта. Он открыл ее и вошел. Аллея от нее сразу же закруглялась, и, дойдя до поворота, он увидел перед собой огромное некрасивое здание, несколько напоминавшее по стилю старинный замок. В то время как он рассматривал это чудище, солнце село. Сгущались сумерки. Кругом было тихо. Он прислушался. Только деревья шелестели своими кронами.

Люк обернулся и в тот же момент увидел девушку, выходящую из дома. Она была изящна. Несколько удлиненное, но очень приятное лицо ее было бледно, а взметнувшиеся от порыва ветра легкая широкая юбка и черные волосы создавали впечатление чего-то воздушного.

— Вы, наверное, Люк Фицвильям? — спросила она, подойдя к нему.— А я — Бриджит Конвей.

Он пожал протянутые ему тонкие пальцы, и теперь, когда она подошла ближе, смог рассмотреть ее. Мимолетное видение сказки исчезло. Перед ним была красивая девушка, высокая, стройная, с блеском в серых глазах.

Девушка, которая ему всегда грезилась в мечтах, была белокурая и голубоглазая, и почему-то он всегда видел ее около лошади, которую она нежно ласкала.

— Здравствуйте,— сказал он просто.— Я должен извиниться перед вами за свое появление в ваших краях. Но Джимми уверил меня, что вы возражать не будете.

— О, конечно, нет! Наоборот, мы в восторге. Ведь здесь довольно скучно.

Она улыбнулась, и с этой улыбкой опустились уголки ее губ, а на щеках появились ямочки.

— Джимми и я детьми росли вместе, и он писал мне о вас. Если вы надумали написать книгу и собрать фольклор, то это самое чудное место. Здесь масса легенд и красивейших преданий.

— Замечательно! — подхватил очень довольный Люк.

Они направились к дому. Снова украдкой Люк кинул на нее взгляд. Теперь своей уверенностью и горделивостью походки она напомнила ему королеву Анну. Он вспомнил, что Джимми говорил, будто этот дом когда-то принадлежал семье Бриджит.

На вид ей было лет двадцать, может быть, с небольшим. И судя по ее выразительному лицу, она была не лишена рассудительности.

Внутри дом был отделан с большим вкусом и очень комфортабельно. Бриджит Конвей провела Люка в комнату, увешанную книжными полками. Мягкая уютная мебель была расставлена по комнате, а стол был придвинут к самому окну. Стол был сервирован для чая, и за ним сидели два человека.

— Гордон, познакомься, это Люк, один из моих многочисленных кузенов,— проговорила она еще с порога.

Лорд Уайтфильд был небольшого роста, с почти лысой головой. У него было круглое лицо, небольшой тонкий рот и проницательные глаза. Одет он был с провинциальной небрежностью. И эта одежда очень его портила.

Люка он встретил очень приветливо.

— Рад познакомиться с вами, мой юный друг, очень рад. Как я слышал, вы только что вернулись с Востока. Интересные места. И Бриджит мне сказала, что вы собираетесь написать книгу. Тогда вам нетрудно угодить. Любая комната должна быть пригодна для писателя.