Последние ворота Тьмы

— Бери ключи и открывай клетку, — быстро сказал Охэйо. — Я их… отвлеку.

Лэйми нагнулся, стараясь отцепить от пояса надсмотрщика внушительное кольцо с ключами. Охэйо вдруг отошел и нагнулся над чем-то.

— Мы из секретной следственной службы, — начал он, одновременно поднимая тесак. — Это был оборотень, не человек; он хотел освободить остальных. К счастью, мы успели вовремя его настичь…

Надсмотрщики опустили оружие — и Охэйо сам бросился на них. Издав пронзительный кошачий вопль, он взмахнул тесаком. Клинок мелькнул стремительным сверкающим веером — и Лэйми увидел, как от его прикосновения голова одного из надсмотрщиков слетела с плеч.

8.

Всё остальное произошло очень быстро. Голова полетела далеко в сторону, тело повалилось. Кровь хлынула волной, прямо под ноги уцелевшим. Их оставалось ещё пять, но их парализовала растерянность; Охэйо ударил ещё раз, перерубив второго надсмотрщика почти пополам — и тот упал, переломившись в новом потоке крови. Остальные шарахнулись и это было ошибкой; один из них споткнулся и Охэйо тут же проткнул его. Теперь их было всего трое; опомнившись, они обратились в бегство… и Охэйо убил их всех по одному.

Дальше Лэйми не смотрел. Кольцо, наконец, подалось, и он бросился к клетке. Найти нужный ключ из дюжины он смог быстро. Замок был очень прочным, но грубым; он справился с ним буквально за пару секунд. Сбросив его, он сдвинул засов и отступил, открывая дверь клетки. Только тогда он смог толком рассмотреть пленников.

Внутри было, наверное, несколько сотен невысоких широколицых существ с зеленовато-желтой, в туманных разводах кожей; массивные надбровные дуги, приплюснутые носы и торчавшие из-под верхней губы короткие клыки придавали им почти карикатурно злобный вид… но вот глаза у них были вполне человеческие и полные гнева. Они волной хлынули наружу и Лэйми мгновенно взмыл вверх — вслед за Охэйо.

9.

Прежде, чем палачи успели осознать происходящее, на них обрушился вал мстителей. Здесь было сотни две людей — но зеленокожих оказалось раза в три больше и многие из них успели вооружиться схваченными со столов инструментами. Побоище покатилось по залу клокочущей волной; на её пути грохотали, переворачиваясь, столы и к своду взлетали истошные вопли.

Вооруженные тесаками подручные пытались построиться и прикрыть палачей — почти нагих юношей и девушек в серебряных украшениях — но мстители постоянно разбивали их строй. Палачи же и не пытались сопротивляться — они всё дружно бросились ко вторым стальным воротам в дальнем торце зала. Но Охэйо оказался быстрее: он опустился возле них, открыв щиток управляющего устройства, нажал несколько кнопок и вновь взмыл под потолок.

— Я заблокировал замок, — усмехаясь неизвестно чему, сказал он. — Не знаю, смогу ли я потом его открыть.

Теперь, добравшись до ворот, палачи были вынуждены остановиться. Здесь не было террасы и они лишились даже выгодной позиции; мстители прижали их к стене и продолжали теснить. Подручные полегли уже почти все; их тесаки оказались в руках зеленокожих, но палачи, почти полностью лишенные одежды и оружия, дрались с самозабвенной яростью, не обращая внимания на раны; в ход шли и руки, и ноги, и зубы. Однако преимущество в численности (и в вооружении тоже) оказалось не на их стороне, а мстители действовали явно согласованно и очень решительно: палачей растаскивали по одному — так, чтобы на каждого могли напасть сразу несколько зеленокожих. Исход любой такой схватки был предрешен, но каждый истязатель успевал забрать с собой по крайней мере одного врага…

Бой занял едва несколько минут; яростная, шумная свалка вдруг прекратилась и зеленокожие рассыпались по залу, освобождая своих привязанных товарищей, а также круша и ломая всё, что попадало им под руку. Тем из людей, кто ещё шевелился, деловито вспарывали животы и вырывали внутренности.

Многие зеленокожие устремились к верхним воротам, убедившись, что нижние невозможно открыть. Однако ворота разошлись сами, пропустив внутрь тридцать парней в черных туниках с серебряными витыми погончиками и стальными поясами, в плоских круглых шапках с большими козырьками и в сандалиях. В руках у них были темные цилиндры из стали и несколько коротких базук; из них с грохотом вылетели блестящие снаряды. Разрываясь в гуще зеленокожих, они расплескивали жидкий, ослепительно яркий огонь; даже на таком расстоянии Лэйми обдал обжигающий жар. Раздался пронзительный, невыносимый визг; пока стрелки перезаряжали базуки, остальные солдаты стреляли с террасы из своих цилиндров, увеличенной разновидности энергопризм — оттуда вырывались огненно-белые лучи, косившие зеленокожих, словно траву. Лэйми бездумно бросился вперед — он был готов рискнуть головой, чтобы прекратить эту бойню.

Ему повезло — его не успели заметить и он оказался прямо над головами стреляющих. У ног гранатометчиков стояло несколько ящиков с блестящими снарядами; Лэйми бросился вниз, схватил один ящик и взмыл вверх. Три дюжины дул уставились на него — и он разжал пальцы…

Ящик перевернулся в воздухе и рухнул среди остальных. Оболочки снарядов были из стекла; когда оно лопнуло, взметнулось яростно-белое пламя. Лэйми едва успел прянуть в сторону, однако столб раскаленного воздуха опалил ему волосы. Убийцы в черном стояли плотным строем и это их подвело; терраса вмиг превратилась в один гигантский ослепительный костер. Пламя стекало с неё. Его струи искрами рассыпались по полу, комки корчились на нем, постепенно затихая. Нескольким солдатам удалось избежать огня, но, спрыгнув вниз, они оказались лицом к лицу с зеленокожими. Те растерзали их почти мгновенно, но пройти в ворота не смогли: под вой сирены бронированные створки сошлись. Потом вдруг резко зашипело и из труб под потолком хлынули потоки ледяного пара. Лэйми пулей метнулся ко вторым воротам. Пол возле них представлял собой жуткую мешанину из окровавленных тел и внутренностей, но он едва это замечал. Охэйо яростно тыкал в кнопки контрольной панели; несколько зеленокожих стояли возле него, но не пытались нападать…

Облако пара накрыло их. Оно было не просто обжигающе холодным — в нем нечем было дышать. Лэйми не знал, что это — углекислота или жидкий азот, да его это и не интересовало. К счастью, в это мгновение ворота дрогнули и начали открываться, и он мгновенно проскочил в них.

Похоже, этот туннель служил только для вывоза отходов — тусклый свет редких ламп, осклизлые стены, пучки ржавых труб — и резкая вонь разложения. Лэйми предпочел плыть над этим полом, не касаясь его.

Метров через сто туннель выходил в громадный кубический зал, едва освещённый несколькими лампами под высоченным потолком. Пол здесь был залит водой, падавшей из нескольких труб в крыше. В его центре зияла круглая дыра, в неё со всёх сторон рушилась вонючая жижа.

Других выходов не было.

10.

— Мы попались, — коротко заключил Охэйо, облетев зал. О том, чтобы вернуться, не могло быть и речи; ему пришлось закрыть ворота, чтобы втекавший в них поток газа не удушил их. — ТЕМ потребуется время, чтобы откачать газ и открыть створки, но вряд ли большое. Потом…

Вместе с ними здесь оказалось десятка два зеленокожих; они сгрудились у среза туннеля и молча смотрели на них. Все остальные, несомненно, погибли, но один из палачей был ещё жив — похоже, его специально притащили сюда, как драгоценный трофей. Это был юноша с гибким, отлично развитым телом; судя по массивным золотым украшениям, он был главным в этом гадюшнике. Его распластали на полу, держа за руки и за ноги, и начали бить. Каждый старался попасть по животу, но пленник молчал и Лэйми искренне надеялся, что парень был без сознания…

— Хватит! — крикнул Охэйо, пристально глядя на бьющих. — Теперь я решаю, кому и что делать. Понятно? Брысь!

Зеленокожие явно поняли, что он говорит, — во всяком случае, они отступили к стене, оставив свою жертву.

— Нам надо поговорить с ними, — предложил Лэйми.

— Надо. Только времени нет. Когда ТЕ откроют ворота, то смогут просто напустить сюда газа. И тогда нам — конец. Я бы лучше поискал выход… — Охэйо поплыл к шахте.