Последние ворота Тьмы

— Как рука? — тихо спросила Шаула.

— Болит. Бывает иначе?

— Пальцы шевелятся?

Лэйми попробовал.

— У! Да. Только больно.

— Это пустяки. Танхо работал четыре часа, чтобы собрать её — была перебита артерия и нерв. — Хмурый темноглазый юноша рядом с ней кивнул. — Теперь всё в порядке. Дней через семь не останется даже шрама. У нас, Летящих, раны заживают очень быстро. Пока ты спал, мы кое-что отыскали, — она присела и подняла секцию пола. Как понял Лэйми, весь пол в комнате был двойным, разделенным на квадратные ячейки — очень удобно, если ты помнишь, что где лежит.

Внизу, в нише, был странный предмет — нечто вроде стального барабана на подставке. Леры вытащили его наверх, достали из-под пола другие приборы и быстро соединили их. Лэйми понял, что этот барабан — разновидность хранилища машинной памяти.

Засветился мутный, тусклый экран. То есть он вовсё не был мутным — запись оказалась очень старой. Лэйми увидел грандиозную пирамиду из темной стали — её чудовищные острые ребра возвышались над многоэтажными зданиями по бокам ведущей к ней улицы. Между ребрами, в круглом портале, мерцала уже знакомая ему призрачная серая воронка — к ней сплошным потоком шли люди и машины, входили в неё — и исчезали…

С замершим сердцем Лэйми понял, что видит заселение своего родного мира.

13.

— Значит, Джангр всё ещё существует, — сказал Танхо. — Джангр — враг Лера. Когда-то, очень давно, он был промышленной империей. Леры — баронами, правителями земель. Джангр разбил леров. Потом Джангр покинул наш мир, ушел Наружу. Леры вернулись. Джангр нападет на нас?

Лэйми подумал.

— Они даже не знают о вас. К тому же, они не знают, как сюда попасть. Пространственных воронок у нас нет.

— Но как же ты попал сюда?

— Я… я не знаю. Охэйо… мой друг — тот, что с зелеными глазами, — нашел машину… он говорил, что с её помощью можно изменять Реальность. Или свое место в ней. Так мы оказались здесь. Но сейчас эта машина уже должна разрушиться… Здесь, правда, мы нашли корабль… он может добраться до Джангра… наверное.

— А где он?

— Остался под Зеркалом. Вместе с Охэйо.

Танхо помолчал.

— Там, под Зеркалом — такая же машина Реальности… так говорят. Её спрятали от правителей Лера… говорят, что это самое страшное оружие из всех, какое только может быть. Ты можешь отключить Зеркало?

— Нет. Управление Генератором уничтожено.

— Это плохо. Твой друг жив?

— Ну да!

— Как же ты оказался здесь?

— Он выпустил меня.

Какое-то время царило молчание.

— Паирика считает, что Охэйо — не человек, — наконец сказал Танхо. — Таких людей не бывает. Во всяком случае, он — не лер. Если он завладеет машиной Реальности… ты должен вернуться и убить его.

Лэйми изумленно замер. Убить Охэйо! Разумеется, Аннита нельзя было назвать добрым. Но и злым… Лэйми помнил, как отчаянно он бросался на защиту девчонок там, под Зеркалом Хониара, отбивая их от насильников — и сумел увлечь за собой остальных… Но вот потом… он сочинил план борьбы с Братьями Силы — бандитами, владевшими миром Джангра вне Зеркала. Суть этого плана он выразил одной фразой — «главное, чтобы бедные твари долго не мучились». Что ж, они и не мучились. И не мучили больше никого. С его точки зрения жалость к тому, кто не знает жалости, была предательством…

— Мы были заперты под Зеркалом. Если бы не он — мы бы все погибли там. И Джангра бы не существовало.

— Мы бы хотели поговорить с ним, — наконец сказал Танхо.

— Так же, как орки говорили с вашим вождем, которого пригласили на переговоры, а потом убили?

— Откуда ты знаешь?

Под сердцем Лэйми пробежал холодок. Так значит это правда…

— Я видел документы под Зеркалом, — наконец сказал он.

— Что ещё ты там видел?

— ИХ. Создателей Мааналэйсы.

— Я спрашиваю о людях!

— Они все спят. Оцепенели. И будут спать, пока существует Зеркало.

— Их можно спасти?

— Пока действует Генератор — нет. Его нельзя отключить, даже разрушить. Но Охэйо говорит, что он скоро должен отказать. Тогда… они оживут.

Танхо вздохнул.

— Джангром правила династия Хилайа. Он не из них?

— Из них. Но не наследник трона. Четвертый сын. Принц.

— Они все были тиранами. Умными тиранами, но кое-кто развлекался пусканием по рекам венков, сплетенных из обывателей. Он, случайно, не хочет стать императором?

— Здесь? Нет. Он хочет… улучшить наш мир.

— С помощью машины Джангра он может построить свою Реальность. Это ещё хуже.

— Он мой друг, — угрюмо сказал Лэйми. — Он спас мне жизнь. И я не помню, чтобы он делал что-то злое. Но он обещал убить вас — всех — если со мной что-то случится. Он держит свое слово и память у него не короткая.

Пару минут царило молчание.

— Зачем же ты здесь? — спросил Танхо.

— Я хочу… Мне кажется, то, что вы делаете с орками… там, в подземелье… делать нельзя.

Танхо улыбнулся.

— Ну, мы-то ничего не делаем. Мы, леры, очень разные. Злой человек не может быть Летящим. И, если Летящий начинает творить зло, он теряет свой Дар… через какое-то время. Но, знаешь, и нам Дар дается не навсегда — только лет от пятнадцати до двадцати пяти. Потом мы живем, как всё. Едва один из сотни леров становится Летящим, так что мы не можем ссориться с ними… Мы ненавидим палачей, да — но нам не уйти от общей судьбы.

— А ты не мог бы рассказать мне про леров? Я слышал про них много… очень разного.

— Ты же сам лер — ну, хоть по виду! Разве ты не знаешь?..

— Нет.

— Ну… я и сам толком не знаю. Мы непохожи на других людей. Мы не отсюда. Говорят, леры пришли из каких-то далеких земель, с севера, может, даже Извне…

— Вы владеете большой территорией?

— В той или иной степени леры контролируют всю Вьянтару… но нас мало, примерно — полтора миллиона… я имею в виду тех, кто на что-то способен. Но у нас огромная армия. Примерно сорок пять миллионов солдат. Двести сорок тысяч БТР, девяносто тысяч танков, восемь тысяч машин, которые могут парить в воздухе — такие, с вращающимися крыльями…