Последний архимаг

– Кто? – испугался герцог.

– Не подавайте виду. Не исключено, что и здесь за нами следят.

– Боюсь, что я могу притащить их за собой, - угрюмо произнес Захе, опустив голову.

– Не вините себя. Мой отец виновен больше вашего. Он сокрыл своего сына-мага, хотя обещал сразу кинуть его на костер.

– Ваш отец был прекрасным и благородным человеком.

– Не сомневаюсь. Но вы должны уехать сегодня же.

– Я вас услышал, - сухо ответил Захе. – А теперь можно мне домой?

****

После разговора с Захе, который меня совершенно не убедил, я направился к старшему брату. Но остановился у самых дверей его рабочего кабинета.

Если мне не поверил герцог, единственный, кто точно был против красных наместников, то почему должен был поверить брат. Из старых воспоминаний о нем у меня ничего не осталось. Потому, считай, я его и не знал вовсе. И его реакцию на мои слова предугадать я не мог.

На какое-то мгновение у меня закралась в голову мысль, что может быть Асшара, Лери и Арус были правы? И нам действительно было никак убедить собравшихся в поместье моего отца. Для большинства я был тем самым человеком, который убил собственную сестру и был оправдан.

До этого момента я был абсолютно уверен в правильности собственных действий, а теперь… стоял в нерешительности перед кабинетом брата, не понимая стоит ли ему верить и говорить то, что знаю.

– Лао, - окликнула меня Асшара.

Я обернулся на голос. Девушка была сильно взволнована.

– Что-то случилось? – поинтересовался я, предчувствуя плохие вести.

– Нам никто не верит. Мы должны уйти или нас же и обвинят в предстоящей резне.

Я стиснул зубы от досады. Мне бы хотелось повторить свои слова про то, что мы не можем бросить их всех, но нам никто не верил.

– Мы должны остаться и попытаться защитить их. Всех, кого сможем, - мой голос уже не был таким твердым.

– Это глупо, - разочарованно произнесла Асшара. – Мы все сгинем здесь, если останемся.

***

Солнце предательски быстро опускалось за небосклон. Тем более, в холмистой местности, как здесь, темнело еще раньше. Обозначенный час приближался с угрожающей скоростью.

Раздобыв короткий клинок, больше для обороны, чем для нападения, я сидел на своей кровати и точил его. В установившейся темноте только и слышалось: шваг…шваг.

Мы окончательно рассорились с Асшарой после того, как нам не удалось никого убедить. И она ушла.

– Лао, - в приоткрывшейся двери появилась голова Аруса.

– Заходи скорее. Что-то случилось? – по-дружески подозвал я его.

– Нет, - судя по грустному выражению его лица, он был явно чем-то расстроен. – Но мне страшно.

Арус зашел ко мне в спальню и облокотился на дверь, чтобы нас никто не посмел перебить.

– Понимаю, - тяжело вздохнув, ответил я. – Ты можешь уйти, пока не поздно.

– Нет, я не могу оставить тебя.

– У меня есть еще Лери, так что уже не один, - слабо улыбнулся я.

– Я хотел сказать: «Спасибо», - угрюмо произнес Арус, словно это был наш последний разговор.

– За что? – удивленно взглянул на него.

– За то, что тогда отбил у красных наместников.

Кажется, Арус говорил о чем-то, чего я уже не помнил. Но знал Лао. Поэтому мне стоило ответить что-то нейтральное и подходящее к ситуации, чтобы не вызвать подозрений.

– Знаешь, брат, я горжусь тобой, - подбодрить парня, как мне показалось, было лучшим выбором сейчас.

– Спасибо, - Арус грустно улыбнулся.

***

Ночь вошла в свои права. В коридорах все свечи задули, и мы вышли патрулировать поместье.

Поначалу темнота была такая, хоть глаз выколи. Только в местах, где имелись окна, можно было хоть что-то разглядеть.

Чтобы не выдавать себя, мы с братьями договорились ступать мягко и неслышно. Любой наш шорох, любой писк или неверное решение могли спугнуть потенциальных вершителей суда над неверными.

В первые часы стражники реагировали на меня, когда я проходил мимо и вздрагивали. Но когда время ушло глубоко за полночь, то многие из них, облокотившись о стены, дремали. Если бы я хотел совершить убийство, то вышел бы именно сейчас.

Честно говоря, я и сам ловил себя на том, что сон нагонял меня. Но сопротивлялся ему.

Где-то в конце коридора едва слышно скрипнула дверь. Я кинулся в сторону звука.

Сердце бешено забилось, предвкушая встречу с одним из убийц.

Глава 12. Побег и первая сила

Я как мог быстро забежал в спальню, где только что скрипнула дверь. Все же с привязанной к ноге палкой бегать было тяжело.

Темный силуэт стоял рядом с кроватью. Я мог бы поклясться, что у него был нож. Убийца! Вот он передо мной. Адреналин хлынул в кровь, и я уже хотел кинуться на незнакомца, когда меня остановил тихий голос Асшары:

– Стой! Это я!

– Так это ты предатель?
– ошарашенно выпалил я, не веря собственным ушам.

– Нет, посмотри внимательнее на пол.

Я принялся пристально вглядываться в черноту пола и наконец-то смог разглядеть нечто, валявшееся на нем. Кажется, это и был настоящий предатель, за которым мы охотились всю ночь.

– Но ты же ушла?
– продолжал сомневаться я во всем, что слышал. Не Тоя ли со мной опять игрался?

– Совесть замучила. Не могла же я вас здесь оставить одних.

– Думаешь, он единственный?

В окно неожиданно проник яркий свет, словно солнце взошло раньше положенного, и осветил Асшару. Силуэт на полу также обрел более четкие черты. Хоть лица все равно не было видно, но я мог теперь сказать, что это мужчина и ему перерезали горло, судя по луже крови, в которой лежала его голова.

– Что это?
– удивленно воскликнул я и кинулся к окну.

До рассвета было еще далеко, а значит, что либо феникс здесь объявился, про которого мне так много рассказывали, либо пожар вспыхнул в городе. Из окна было сложно что-то увидеть, но я успел заметить у самого берега языки пламени, взвившиеся в небо, и столб черного дыма.

– Корабли горят!
– в ужасе ахнула Асшара.

– Да что тут, блин, происходит!?
– выругался я.

– Надо предупредить Саю и Рего.

– Я сам!

– С твоей-то костяной ногой?

Я глянул на привязанную к ноге палку и понял, что резвости мне не хватит. Асшара куда как быстрее добежит до ребят.

– Ладно, - неохотно согласился я.
– Встречаемся на месте для тренировок. Действуем быстро. Скоро проснется дом и заметят труп и наше исчезновение.

На лестнице я наткнулся на герцога Керцийского. Он был взволнован происходящим не меньше моего и к тому же был уже тепло одет по погоде, что не могло меня не удивить.