Последний дракон
Шрифт:
— Нико? Нико, что-то неладно? Что?
Потому как он не поднялся на ноги. Он лежал так, словно надумал никогда больше не подниматься.
— Что с тобой? — Кармиан упала на колени рядом с Нико. — Нико, что с тобой?
Нико не произнес ни слова. Ему хватало дела, ведь он изо всех сил пытался дышать. Ответ нашел Каллан: окровавленный кинжал валялся в снегу — кинжал с изображением дракона на рукоятке.
— У Дракана был кинжал, — сказал Каллан. — Он опустил щит, чтобы вытащить его. Поэтому у него была окровавлена рука. Это была кровь Нико. А потом ему вовсе не нужно было рисковать, — горько вымолвил
Внезапно в Железном Кругу оказалась Дина, лицо ее застыло и побледнело от страха.
— Давин!.. — произнесла она. — Он… куда его ранили?
Ивайн уже вытащил свой нож и собирался перерезать ремни, державшие кожаную броню. Нико едва слышно что-то возражал.
— Мы просто поглядим, как твои дела, малец! — молвил Каллан. — Быть может, это окажется куда хуже, чем ты думаешь.
Но когда с Нико сняли кожаную броню, мы увидели, что одна сторона его рубашки пропитана кровью. Каллан выругался.
— Удар под мышку, — сказал он. — Это рана, которая… — Он поймал испуганный взгляд Дины и спохватился: — Эта рана не из легких.
Кармиан отвернулась. Она стояла спиной к нам, склонив голову, словно все происходящее ее не касалось. Но я слышал ее голос, когда Нико упал, и я не верил ее равнодушию.
— Матушка поможет ему, — сказала Дина. — Отнесите его в дом. Тут слишком холодно.
Нико не терял сознания. Он тяжело дышал, а лицо его было не просто бледным, оно синело. Губы были синими, как у ребенка, который слишком долго пробыл в воде.
— Больно? — спросил я, чувствуя огромное желание поддать самому себе изо всей силы.
— Глупый… вопрос, — прошептал Нико.
Четверо из клана Скайа подняли его и положили на носилки, а он закрыл глаза, издав полузадушенный стон.
— Пусть… Хорошо бы… все вскоре кончилось.
Они внесли его в дом, и мама выгнала нас всех за дверь. Всех, кроме Дины и Розы. Я, хромая, вышел на двор и стал пинать снег здоровой ногой. Почему, черт побери, он не поостерегся. Ведь он научился биться на мечах.
Я ходил взад-вперед по двору крепости. Потом направился обратно к Железному Кругу, где Дракан так и лежал в снегу, окруженный толпой зевак, которые не могли взять в толк, что им делать. Там был и Каллан, и он успокаивал самых гневных.
— Что говорит твоя мать? — спросил он.
— Еще ничего, — ответил я, не зная, хороша ли эта весть или плоха…
Я кивнул Обайну, который вместе с другими рыбаками из Арлайна не спускал глаз со своего мучителя.
— Что с этим-то делать? — спросил Обайн, кивнув в сторону Дракана.
— По мне, так пусть орлы склюют его на здоровье, — стиснув зубы, сказал я.
Но Каллан покачал головой.
— Нет! — молвил он. — Мы люди честные. Отнесите его лекарю в лазарет и поставьте у двери караульного, чтоб никто не натворил беды.
— Какой беды?
— Многим он причинил горе, — ответил Каллан. — Отомстить мертвому — это недобрая месть, и потом им пришлось бы стыдиться самих себя.
Я подумал: что-то недостойное в том, что тело Дракана лежит рядом с Нико, меж тем как Нико борется за свою жизнь.
Но когда Каллан что-то говорил, обычно все делалось по его желанию. Этому я выучился давным-давно.
Под вечер ко мне вышла Дина.
—
Приведи Кармиан, — сказала она, и голос ее был такой слабый, усталый и робкий, что я испугался еще больше, чем прежде.— Это еще зачем? — спросил я, и голос мой прозвучал куда резче, чем мне хотелось. — Что ему от нее надо?
— Поговорить с ней. Давин, только сделай это непременно.
Кармиан стояла на крепостной стене, глядя поверх снега, и сутолоки, и голов многих людей, которые по-прежнему неподвижно мерзли, сидя там у своих костерков.
— Глянь-ка на них, — вымолвила она. — Теперь им не за что взяться, когда больше нет никого, кто сказал бы им, когда можно перевести дух.
Голос ее был горек, как сок цикуты [23] , и как раз теперь она больше не походила на русалку. Скорее на привидение. Я никогда не видел ее такой бледной.
— Он хочет поговорить с тобой, — сказал я.
— Вот как, он этого хочет? Я, по правде говоря, не знаю, хочу ли я говорить с идиотами, у которых нет ума, чтоб увернуться от несчастного ножа.
23
Цикута —ядовитое растение семейства зонтичных.
— Ведь он не знал…
Но Дина начала уже спускаться по лестнице, так что она, ясное дело, не думала так, как говорила.
Я шмыгнул в дом. Я понимал, что матери и Дине надо бы отдохнуть от своих трудов, но сейчас они, наверное, закончили перевязывать рану Нико. И если Кармиан позволили войти в палату, я тоже хочу туда вместе с ней. Нико, что ни говори, был и моим другом.
Нико не лежал плашмя, как я представлял себе, а сидел, прислоненный к стене. И как только я вошел, так тут же услышал хрип. Это Нико дышал. Я и сам начал задыхаться, слыша его хрипы, и чуть не раскаялся, что пришел вместе с Кармиан. Почему Нико так дышал? Неужто нож поранил легкое? А быть может, он помирает? Я не в силах был отогнать эту мысль, хотя и не хотел так думать. «Он сильный», — уговаривал я сам себя. Да и нож этот был не такой уж и длинный.
Кармиан стояла подле кровати Нико и глядела на него.
— Идиот! — произнесла она вполголоса.
— Да! — вздохнул он. — Прости. Но… Дракан… Он. Мертв. — Нико едва выдыхал слова по одному. Трудно было понять его.
— Ты полагал, я стану хлопать в ладоши? Ликовать? Приглашать на праздник?
В голосе Кармиан по-прежнему слышался гнев, словно Нико совершил нечто непростительное. Мне и самому очень хотелось назвать Нико идиотом и выругать за то, что он не защищался как следует, но ведь это было бесполезно.
Не знаю, заметил ли Нико ее злобу. Что-то он хотел сказать, и это отнимало все его силы.
— Ты. Владетельница замка. С этого дня.
Что? Я бросил отчаянный взгляд на Дину.
Резкими движениями сматывала она бинт, будто была так же зла, как Кармиан. Но в глазах ее стояли слезы.
— Они договорились, — тихо вымолвила она. — Брачный договор вступает в силу, когда Дракан умрет. И вот он умер.
Я переводил взгляд с Нико на Кармиан. Ну какая из нее жена? Вид у нее был скорее такой, словно ей хотелось высечь его.