Последний гамбит

– Тея. Я хотела позвонить тебе, но мама забрала телефон.

– И кто-то выключил мой, – сказала Тея. Она перевела взгляд с Ребекки на меня. – Пока я была в душе, кто-то зашел в мой дом, в спальню, выключил телефон и оставил рядом с ним написанное от руки указание принести его сюда.

Тея вытащила конверт. Он был темно-золотистого цвета и сиял на свету.

– Кто-то вломился в твой дом? – уточнила я приглушенным голосом.

– В твою спальню? – Ребекка мгновенно оказалась рядом с Теей.

Орен взял конверт. Он устроил ловушку для курьера здесь, но сообщение доставили в другое место – Тее.

Значит, ты видел ее фотографии? Ее видео? – мысленно спросила я похитителя Тоби. Вот что она получила за помощь мне?

– Я приставил охранника к твоему дому, – сказал Орен Тее. – Он не сообщил ни о чем необычном.

Я уставилась на конверт в руке Орена, на мое полное имя, написанное на лицевой стороне. Эйвери Кайли Грэмбс. Что-то щелкнуло внутри меня, я схватила конверт и перевернула его, чтобы увидеть сургучную печать.

У меня перехватило дыхание от дизайна печати. Концентрические круги.

– Как на диске, – сказала я, слова застревали у меня в горле.

– Не открывайте его, – приказал Орен. – Я должен убедиться…

Остальные его слова потонули в реве в моей голове. Мои пальцы вцепились в конверт, как будто включился автопилот. Как только я сломала печать, конверт развернулся и открыл послание, написанное на внутренней стороне блестящими серебристыми чернилами.

363–1982.

На этом все. Всего семь цифр. Номер телефона? Не было кода, но…

– Эйвери! – закричала Ребекка, и я вдруг увидела, что бумага, которую я держала в руке, загорелась.

Пламя поглотило сообщение. Я уронила его, и через несколько секунд от конверта и цифр остался лишь пепел.

– Как… – начала я, как только Ксандр оказался рядом со мной.

– Я мог бы сделать такой конверт. – Он выдержал паузу. – Если честно. Я делал такие.

– Я просил вас подождать, Эйвери. – Орен посмотрел на меня взглядом, который я могла бы описать как отеческий. Я явно ходила по очень тонкому льду.

– Что было сказано в сообщении? – поинтересовалась Ребекка.

Ксандр достал ручку и треугольник бумаги, казалось бы, из ниоткуда.

– Напиши все, что запомнила, – велел он.

Я закрыла глаза, вызывая в памяти изображение цифр, – а затем написала: 363–1982.

Я повернула листок к Ксандру.

– Одна тысяча девятьсот восемьдесят второй. – Ксандр ухватился за цифры после дефиса. – Это может быть год. Триста шестьдесят третий день которого двадцать девятого декабря.

29 декабря, 1982 г.

– Я бы сказала, что это просто номер телефона, – фыркнула Тея.

– Я тоже сначала так подумала, – пробормотала я. – Но без кода.

– Там не было ничего, указывающего на место? – спросил Ксандр. – Если определить город, то с его кодом у нас будет номер, по которому можно позвонить.

Номер, по которому можно позвонить. Дата, которую нужно проверить. И бог знает сколько еще вариантов. Это могли бы быть шифр, координаты, банковский номер…

– Я считаю, нам нужно сейчас же вернуться в Дом Хоторнов, – вмешался Орен с каменным выражением лица. – То есть если вы все еще заинтересованы в том, чтобы я выполнял свою работу, Эйвери.

– Простите, – сказала я. Я доверила Орену свою жизнь, и мне не стоило усложнять ему задачу. – Я увидела печать на конверте, и что-то будто щелкнуло внутри меня.

Концентрические круги. Когда схватили Тоби, я подумала, что диск мог иметь какое-то отношение к причине его похищения, но когда похититель вернул диск, я решила, что ошиблась.

Но что, если я была права?

Что, если диск всегда был частью загадки?

– Номер мог быть ложным следом, – отметил Ксандр, слегка подпрыгивая на носках. – А печать могла быть посланием.

– Вон!

Я повернулась к гостиной. Мэллори Лафлин приближалась к нам.

– Я хочу, чтобы вы все ушли из моего дома!

Наше присутствие здесь никогда не было желанным, а теперь мы попали под обстрел.

– Мэм. – Орен поднял руку. – Я рекомендую нам всем вернуться в Дом Хоторнов.

– Что? – уточнила Тея, сощурив медово-карие глаза.

Орен бросил на нее взгляд.

– Вам следует планировать длительное пребывание. Можете считать это «пижамной вечеринкой».

– Вы думаете, Тея в опасности? – Ребекка осмотрела комнату. – Вы думаете, мы все в опасности?

– Взлом и проникновение – это усугубление ситуации, – сдержанно сказал Орен. – Мы имеем дело с человеком, который доказал, что готов пройти по чьим угодно головам, чтобы добраться до Эйвери. На этот раз он использовал Тею, чтобы отправить сообщение, – и не только в буквальном смысле.

Я могу добраться до любого. Ты не сможешь защитить их. Это было его посланием.

– Это смешно, – выплюнула мать Ребекки. – Я никуда не поеду с вами, мистер Орен, как и мои дочери.

– Дочери, – тихо повторила Ребекка. Я почувствовала, как мое сердце сжалось в груди.

Орена не убедили ее слова.

– Боюсь, что даже если до этого вы еще не находились в зоне риска, сегодняшний визит привлек бы к вам внимание нашего злодея. Как бы сильно вы ни не хотели это слышать, мисс Лафлин…

– Доктор Лафлин вообще-то, – отрезала мать Ребекки. – И меня не волнует риск. Мир не может отнять у меня больше, чем уже отнял.

Я подошла к Ребекке, которая обхватила себя руками, словно она могла лишь продолжать принимать на себя удары.

– Это неправда, – тихо сказала Тея.

– Тея, – сдавленным голосом остановила ее Ребекка, – не надо.

Мэллори Лафлин с теплотой посмотрела на Тею.

– Какая милая девушка. – Она повернулась к Ребекке: – Я не понимаю, почему ты всегда так ужасно относишься к друзьям своей сестры.