Последний контакт 3

— Да уж, теперь понятно, чего они все так ликуют, — согласился с его словами Рощин. — Он первым нанес ощутимый урон инопланетному захватчику и тем самым показал пример всему миру.

— Ощутимый ли? — скептически бросил Веньяминов.

— Нет! — резко выкрикнул Соболев. — Дело не только в этом! Он подарил людям надежду! Одно то, что он избавил нас от этого угнетающего воздействия, уже здорово. Но показать людям саму возможность уничтожения противника — вот это дорогого стоит!

— Что за объект он уничтожил? — тихо спросил Синак. Его грызло ощущение неминуемой катастрофы. Что-то тут было не так. Что-то не сходилось.

— Это ретранслятор сигнала, — ответил Виктор. — Мы вычислили их координаты по гравитационным возмущениям. Их главный корабль находится за Солнцем, вне досягаемости наших систем слежения. Однако воздействовать оттуда на Землю они не могут, им пришлось расставить по всей Солнечной системе эти станции и воздействовать на нас уже при помощи них.

— И вы решили, что если можете уничтожить небольшую станцию, то можете взорвать и их основной корабль?

— Один малый фрегат американцев умудрился проделать в их корпусе дыру размером с футбольное поле! — возразил Соболев. — Представьте, что будет, когда по этим ваэррам синхронно ударит весь наш флот!

— А что, если это ловушка? Что, если нас попросту туда заманивают? — Веньяминов правильно уловил ход мыслей Синака. Он тоже чувствовал во всем этом подвох.

— Все уже давно просчитано, — сухо ответил Соболев. — Во-первых, если бы перед ваэррами стояла задача уничтожить наш флот и они действительно могли сделать это, им незачем было бы прятаться за Солнцем. Они бы просто пришли и уничтожили нас.

— Так может, перед ними и не стоит такая задача, — не сдавался Синак. — Может, им в принципе не нужна ни наша Земля, ни наши корабли… Что, если им вообще от нас ничего не нужно? Скажем, если основная их цель — Солнце?

— Вот это мы и проверим, — и Соболев пошел к выходу из помещения, напоследок бросив Синаку. — У вас есть сутки, после чего вы должны передать управление всеми звездолетами программы «Осирис» своему правительству.

— А дальше? — встал со своего места Веньяминов.

— А затем доктор Синак отправится со мной на флагман нашего флота БМЗК «Вольный», где встретится с адмиралом Касаткиным.

— Ну, это уже вряд ли… — сказал Веньяминов, вставая из-за стола. За его спиной поднялись Портнов и Рощин.

Соболеву же было достаточно лишь голову наклонить, чтобы всю троицу взяли под прицел его люди.

— Боюсь, у вас нет права выбора.

— Но договор… — попытался было возразить Веньяминов, но Виктор его перебил.

— Договор никто не нарушает! Мы договорились передать под ваше управление капсулы ЧСДС программы «Осирис». Мы даже разрешили участвовать в этой программе доктору Синаку. Однако о его дальнейшей судьбе и свободе речи никогда не шло.

Всю эту картину Реджи наблюдал, сидя за спинами своих защитников. Он видел, как оба разведчика — и Портнов, и Рощин — прятали в своих ладонях какие-то монетки. Синак не был сведущ в боевых технологиях и приемах ближнего боя, но догадывался, что эти монетки отнюдь не были сувенирными. Скорее всего, это были генераторы силового поля — особое средство индивидуальной защиты. Довольно редкая и засекреченная штука. Синак знал о них все, поскольку такими же оснащались почти все «Осирисы» поздней генерации. Вот, значит, почему разведчики так легко расстались со своим оружием и чувствовали при этом себя вполне спокойно. Подобные штуки сводили на нет преимущество противника в огневой и физической мощи. Более того, силовые поля, сгенерированные этой системой, могли поглощать, накапливать, а после и высвобождать полученную кинетическую энергию, что давало существенное преимущество их обладателям в рукопашной схватке. Предполагалось, что репликанты, вооруженные такими штуками, будут более эффективно защищаться от непредсказуемой фауны изучаемых экзопланет. Поди защитись от условного трицератопса портативным бластером, если, скажем, на планете эра динозавров.

Сейчас защищаться нужно было не от динозавров, а от хищников куда страшнее. Обстановка накалялась. Ни Веньяминов, ни Соболев не планировали уступать. И лишь сам Синак не знал, чего хочет больше — чтобы эти военные сейчас поубивали друг друга, или же…

— Стойте! — внезапно для себя самого выкрикнул Реджи, переключив на себя внимание всех присутствующих. — Стойте… Я должен задать вопрос.

— Что ты творишь? — зашипел на него Веньяминов, чеканя каждое слово. — У нас все шансы отбить тебя и сделать дело. Все под контролем!

Но Синак на своего защитника даже не смотрел. Не должны были эти ребята так глупо погибать. Только не теперь, когда у человечества, возможно, и впрямь появился шанс на спасение. Индивидуальные щиты — это, конечно, здорово, но кто сказал, что их тут охраняет всего шестеро человек? Да и этот наемник, Соболев, наверняка не лыком шит и дело свое знает, не зря же Касаткин именно его отрядил для устранения Реджи. По прикидкам Синака, шансов на то, что их группа победит в потасовке, было примерно пятьдесят на пятьдесят — все равно что монетку подбросить. Слишком уж маленькие шансы. Во-первых, Синак не считал свою жизнь настолько ценным для страны ресурсом, чтобы рисковать ради неё жизнями сразу троих разведчиков. А во-вторых, похоже, из всех присутствующих только Реджи заметил в окружающей обстановке кое-что очень и очень важное.

— Я согласен! — уверенно сказал он, шагнув вперед и заслоняя собой своих товарищей. Выдержав пристальный взгляд Соболева, он добавил. — Чтобы не было разночтений — я согласен на то, чтобы отправиться с вами к адмиралу Касаткину на аудиенцию сразу после того, как настрою капсулы и передам управление ими полковнику Веньяминову.

— Ой, дурак! — протянул голос позади Реджи. Это был Портнов.

— Ну, вот и хорошо, — улыбнулся Соболев, отступая на шаг назад. — Оставляю вас здесь. Как будете готовы, просто сообщите любому охраннику, они будут тут, за дверью.

— Непременно, — кивнул Синак.

— И чтобы без глупостей, — уточнил Виктор, выходя из помещения. — Ваши портативные щиты вас не спасут, — он хитро подмигнул Веньяминову. Оказывается, он заранее о них знал. Знал — и не отобрал их, а стало быть, имел в рукаве какой-то козырь. — У вас ровно сутки, и ни часом дольше.

— Договорились.

Соболев вышел, плотно прикрыв за собой дверь, а на Синака тут же набросились разведчики.

— Ты вообще в своем уме? — закричал Веньяминов. — Мы тут жопами ради тебя рискуем, а ты…

— Ну, вы же не планировали это изначально, — спокойным голосом ответил Синак, направляясь к капсуле номер один. — Я прекрасно понимаю, что мной уже распорядились.

— Кто, что ты вообще…

— Панкратов распорядился. И не тебе переть против него, Петр.

— А мне уже похер! Я, может, впервые в жизни правильно хочу поступить…

— Правильно? Это как? Сложить свою голову в бессмысленной битве за меня? А как же интересы государства? Как же приказ Панкратова?

— Да к черту приказ этого мудака! — еще больше разъярился Веньяминов. — Не беси меня, Синак, ты мне уже вот где сидишь! — и он красноречиво ткнул пальцами себе в кадык. — Я по горло сыт уже твоими выходками. Ты можешь хоть раз сделать что-нибудь по-человечески?

— Именно это я и пытаюсь сделать.

— Что? — Веньяминов был настолько возбужден, что не сразу осознал, что из них двоих он единственный, кто сейчас ведет себя, как псих: орет, руками размахивает, ходит взад-вперед, словно зверь в клетке. Реджи, напротив, спокойно занимался активацией первой капсулы и говорил абсолютно ровным тоном. А еще у него на лице сияла какая-то странная, счастливая придурковатая улыбка. Кстати, именно она еще больше распаляла гнев Петра. — Что ты пытаешься сделать?