Последний Ланнистер

На исходе недели вернулся Сноу. Довольный и с огромным табуном лошадей. Праздничный ужин по случаю возвращения короля Джейме бессильно проспал. А на следующее утро Сноу явился на тренировку. Джейме даже не заметил его сразу — срывал глотку в бессильной ярости, когда мальчишки в очередной раз устроили балаган. Понял, что что-то не так, лишь когда они притихли и подобрались, пусть и не вытянулись в струнку.

— Сир Джейме, — Сноу снова протянул ему левую руку и кивнул на место рядом с собой. Джейме встал перед своим игрушечным — иначе он не мог это называть — войском. Казалось, на лицах его подопечных едва ли не впервые проступил интеллект.

— Сир Джейме Ланнистер, — начал Сноу негромко, глядя куда-то вниз, почти себе под ноги. Все шепотки разом стихли. — Первый меч Семи Королевств. Лорд-командующий Королевской гвардии. Самый опытный рыцарь Вестероса, сражавшийся с разными противниками — от дорнийцев и дотракийцев до вихтов и дракона. Вернул себе мастерство после увечья. Привык сражаться рядом с лучшими из лучших, — по мере того, как Сноу говорил, его голос становился все громче. — Такие благородные и умелые рыцари не обучают простолюдинов, — на этих словах Сноу поднял голову и обвел завороженно слушавших его крестьянских детей неожиданно тяжелым взглядом. — Но я попросил сира Джейме об услуге. Я сказал, что ко мне пришли люди — мои люди, люди Севера. Что они хотят сражаться под моими знаменами. А раз так — неважно, какого они рода, нужно научить их, как выстоять в самом тяжелом бою. Сир Джейме пошел мне навстречу и взялся за ваше обучение. Я надеялся, вернувшись, услышать отчет о ваших успехах. Но сир Джейме не успел для меня его составить — ведь, как объяснила мне сир Бриенна, забота о вашем лагере и вашем обучении не оставляет ему и минуты свободной. Зато сир Бриенна сама доложила мне о ваших "успехах", — выделив последнее слово издевательской усмешкой, Сноу замолчал. Повисла напряженная пауза. — Возможно, я ошибся? Может быть, не стоило принимать в свое войско всех желающих? — снова заговорил Сноу, тяжело роняя слова. — Но ведь я никого не держу силой. Королю Севера служат добровольно. Каждый из вас может в любую минуту вернуться в свою деревню, под родной кров.

По рядам прошел испуганный ропот.

— Ваше величество, — растерянно выдохнул самый наглый из постоянных зачинщиков неуместных игр на тренировках. Джейме не помнил его имени — до сего момента ему казалось, все они на одно лицо, но сейчас он вспомнил вечно самодовольную рожу этого детины. Который теперь с нелепым смущением лепетал какие-то глупые оправдания: — Мы ж просто шутили, мы на самом-то деле можем все правильно…

— Ты — Майк Робсон, сын сыродела из Зимнего городка, — оборвал его Сноу, прищурившись. Детина ошарашенно кивнул. — Твой отец каждую неделю привозит в замок сыры, которые делает твоя мать. Я помню его еще с тех времен, когда твои родители только поженились. Скажи мне, Майк Робсон, сын сыродела, как я посмотрю в глаза твоим родителям, если мне придется привезти им твое тело по частям, да и то — если хоть половину удастся собрать? А так и будет. Потому что ты скрываешь свои "умения" от своего командира и наставника. И он не может вовремя указать тебе на твои ошибки, а твои друзья и будущие соратники — не могут на них учиться.

Робсон выглядел так, будто его в кипяток сунули — покраснел и скукожился.

— Я не какой-то там король на Железном троне, — продолжал Сноу, оставив Робсона в покое и обращаясь уже ко всем — мощным ревом. Сейчас несложно было поверить в старую легенду, будто в жилах Таргариенов течет кровь драконов. — Я не приплыл из-за моря, не пришел из-за гор. Я вырос здесь, среди ваших семей. Если я зову вас на войну, я хочу дать вам лучшее, что могу — лучшее оружие, какое могут выковать наши кузнецы, лучших лошадей, лучшие доспехи. И прежде всего — лучшего наставника. И чем вы мне отвечаете?

Выдержав еще одну тяжелую паузу, Сноу продолжил тем же тихим тоном, с которого начинал, но теперь в нем отчетливо слышались властные нотки.

— С этого дня сир Джейме будет тратить на вас не более трех часов в день. Полтора часа утром, полтора — после полудня. Через две недели мы устроим смотр. Все, кто не достигнет значительного прогресса за эти дни, вернутся к своим семьям.

Последовала еще одна пауза и еще один тяжелый взгляд.

— Многая лета королю Джону! — наконец отозвался Робсон, давая понять, что урок усвоен.

— Многая лета королю Джону! — повторили остальные нестройным хором.

Сноу кивнул им и взглядом указал Джейме на замок.

— Тренируйтесь по обычной схеме, — приказал тот и пошел вслед за Сноу.

С каждым шагом Сноу будто по кусочку терял обретенную минуты назад царственность, словно сбрасывал маску. Это проявлялось не только в выражении лица, но и в осанке, и даже в походке.

— Сиру Бриенне пришлось сразиться с девятью моими лучшими рыцарями подряд, прежде чем они ее признали, — тихо сказал он, когда они подошли к воротам. — Я об этом узнал много позже. И запретил говорить вам — чтобы не перенимали опыт. Неделю назад вас мог свалить с ног любой лавочник без особых умений — за счет одной физической силы.

Джейме невольно вспомнилась печальная судьба Оберина Мартелла.

— Конечно, настоящего вреда они вам причинить не посмели бы, — продолжал Сноу. — Но унижения бы не забыли.

— Не вижу ничего унизительного для себя, — покачал Джейме головой. — Попытавшийся унизить калеку или того, кто заведомо слабее, унижает сам себя. Вам рассказывали о нашей дуэли с вашим отцом? Не с тем, что родил, а тем, что воспитал? — он усмехнулся. — Один из моих солдат ранил его во время нашей дуэли. Подло, со спины. Вы знали?

— Не знал, — покачал головой Сноу. — Я мало слышал о том, что происходило в мире, пока я был в Дозоре.

— У нас была прекрасная дуэль, — Джейме вспомнил ощущение чужой силы и радости от достойного противника. — Я много лет не скрещивал меч с тем, кто мог дать достойный отпор. Каково же было мое разочарование, когда мой собственный солдат все разрушил, всадив копье в ногу Неду Старку. Я ударил его тогда — своего солдата, не вашего отца. Кажется, что-то сломал. И уехал, обреченный всю жизнь гадать, чем же закончилась бы та дуэль.

— Ну, — Сноу невесело усмехнулся. — Я бы ненавидел вас всю жизнь за убийство отца и не стал бы спасать. Хотя ему такая смерть пошла бы больше, чем казнь…

Внимательно на него посмотрев, Джейме несколько секунд размышлял, стоит ли продолжать разговор и озвучивать пришедшие в голову мысли, но затем плюнул на сомнения. Когда-то он не стеснялся говорить людям в лицо неприглядную правду, так почему бы не сказать теперь что-то хорошее?

— Вы изменились, — начал он, и по удивленному лицу Сноу понял, что тот совсем не ждал подобного. — Приехав сюда, я снова увидел было того же мальчишку, что и много лет назад. Но теперь понимаю, что ошибся.

— Да нет, не ошиблись, — Сноу улыбнулся совсем просто, словно подчеркивая правоту своих слов. — Научился притворяться — ставлю перед собой цель и думаю, кто мог бы ее добиться. Но внутри… — он покачал головой и добавил, обращаясь будто к кому-то другому: — По прежнему ничерта не знаю.

— Может, это и хорошо, — ответил Джейме, помолчав. — До сих пор мы имели дело исключительно с правителями, которые были уверены, что знают все лучше всех. Возможно, вам все же следовало бы сесть на трон.

От этих слов Сноу передернуло.

— Ни в коем случае, — отозвался он. — Я — Таргариен. Да еще и бывший мертвец. Никто не знает, чем это может обернуться, — он посмотрел на него затравленно, было видно, что он раздумывает, стоит ли говорить дальше, но наконец признался: — Каждый день с того момента, как сбежал из Королевской Гавани, я вспоминаю слова Вариса перед казнью. Он сказал, что когда рождается Таргариен, боги бросают монетку. И никто не знает, какой стороной она упадет. Каждый день я проверяю и перепроверяю свои решения, заставляю себя вспоминать — как начался день, помню ли я, что делал, с кем говорил. И больше всего опасаюсь, что… — он не договорил, но внезапно его глаза озарились какой-то новой идеей. — Кому и знать о безумии Таргариенов, как не вам, — выдохнул он почти шепотом. — Вот что, сир Джейме. Я попрошу вас еще об одной услуге. Вам не понравится, но согласившись, вы снимите с меня груз ответственности, который нести уже невмоготу. Если я сойду с ума — как мой дед, как королева Дейенерис — окажите мне честь, закончите со мной дуэль, которую не довели до конца с моим отцом.