Последний наследник Триады

На Триаде люди не делились на ранги. У нас был один общий противник в лице Бездны, а остальное не имело никакого значения. Ценность бойца определяли не физические способности, а интеллект, хитрость и умение найти выход из сложной ситуации. Именно благодаря этим качествам мы выбирали себе лидеров, шли за ними и прислушивались.

Здесь же работает закон: кто сильнее, тот и умнее, и хитрее, и важнее. К такому я относился ни хорошо, ни плохо, поэтому смело пожал плечами, ответив:

— Не могу знать своего ранга, господин.

— Остановимся на адепте? — предложил Драгунов.

— Да.

— Осталось получить этому подтверждение, но пока авансом запишу тебя в адепты, — кивнул он и сделал запись, а затем медленно поднял глаза на меня. — Не напомнишь, кто твои родители, Константин Шагайн?

Я замер, глядя на Драгунова невозмутимо. В голове тут же всплыл вопрос — он что, меня проверяет? В таком случае, буду говорить прямо.

— Если бы я знал, не стал бы интересоваться Громовыми, — заключил я. — Скажу честно, я не Константин Шагайн, настоящее имя моё мне не известно. Однако я бы с большим любопытством разузнал не только о том, каким образом погиб настоящий Константин, но и о том, как меня зовут на самом деле.

Драгунов кивнул — так, словно знал это и раньше. Натянул улыбку и вручил мне небольшой свиток с печатью.

— Выясним, Константин. Всё выясним. Не могу говорить прямо, но есть кой какие предположения.

— Какие? — с любопытством спросил я. — Мне будет интересно выслушать любую информацию, даже если она ложная.

— Знаком я с Громовым. Заочно, конечно, но знаком. Мужик властный, богатый — важная шишка в кругах аристо. Часто присылает нам заказы, и часто эти заказы незаконны. И для того, чтобы эти заказы выполнить, я временами набираю к себе всякую шваль. Однажды ко мне явился настоящий Константин Шагайн, но вёл себя как коренной бедняк. Да, признаю честно, ты на него очень похож. Но только внешне.

Я покачал головой. Грязно. Он должен был с этого начать, чёрт возьми.

— Так вот, он погиб, а ты, судя по всему, взял его имя, — добавил он, всё ещё разглядывая меня. — Для бездомных это норма, меньше проблем и всё такое, вот только от меня этого скрывать не нужно.

— Я и не пытался.

— Да, ты и не пытался, — задумчиво кивнул он. — Так ты, Константин, не знаешь своего имени, так? Не значит ли это, что у меня появилось третье условие?

— Не значит, — я пожал плечами. — Но я буду рад любой информации.

— Вот и прекрасно, — Драгунов кивнул, прикрывая блокнот. — В таком случае, расклад у нас с тобой таков. Мы будем разбираться с твоими условиями и нуждами, а ты будешь выполнять наши указания и заодно понатаскаешь своих друзей. А как только мы закроем все вопросы, ты с нами расплатишься, ну и затем мы по закону примем тебя на работу в синдикат. Само собой, всё это произойдёт только в случае, если всё у нас с тобой замечательно сложится. А там уже думай сам насчёт тумана и прочего.

— Решено.

* * *

Возвращался я в пристанище поздней ночью. Многие члены семьи спали, поэтому старался шагать тихо — так, чтобы никого не разбудить. После материализации воды в ледяные шипы тело моё требовало срочного отдыха и восстановления, поэтому всё, о чём я думал по пути в дом, был сон — крепкий и наверняка сладкий.

Однако Фируза ждала меня всё это время. Она знала о том, что Гриша, Игнат и Катя пропали, но были спасены мной, поэтому дала себе установку ждать меня столько времени, сколько потребуется.

Первым делом Фируза настояла на том, чтобы я поужинал. Конечно, в семье не было принято кушать в одиночку — на то мы и были семьёй, вот только женщина не удержалась. Она накрыла мне стол, разложила купленную мной еду, что осталась после прошлого ужина, и присела рядом. Выглядела она тревожно, словно догадывалась о чём-то.

Я же постарался в свою очередь не обращать на это внимания.

— Ни Катенька, ни парни не стали рассказывать мне о случившемся, сынок, — Фируза говорила тихо, поглаживала мою голову. — Скажи мне, что там случилось? Как ты им помог?

— Обысно, — буркнул я с набитым ртом. — Ничехо такохо…

— Они наткнулись на плохих людей, да? — голос Фирузы дрогнул. — Им угрожали? Почему они звонили и просили спасти их, Кость?

Я поднял глаза на Фирузу — так, словно ничего не понимал.

— Да нет же, никто им не угрожал, — проговорил я чётче. — Жандармы просили документы, попытались прикрыть их на время до выяснения обстоятельств, но всё решилось. Поверьте, госпожа Фируза, никому из них не грозит опасность. В противном случае я прикрою их своей спиной.

Слёзы побежали по щекам женщины, она прикрыла глаза и кивнула, тут же принявшись их вытирать.

— Кость, эти трое единственные, кто остался в живых из всех остальных, кто так старательно пытался защитить нас и обеспечить безопасность. Я знаю, что они работают на плохих людей, и знаю, что они вынуждены это делать. Но если с ними что-то случится, наша семья…

— Ну, вы чего? — моя рука тут же упала на плечо женщины. — Чего вы боитесь, госпожа?

— Боюсь потерять их, Кость, — шмыгнула она носом. — С каждым днём здесь всё опаснее, дети растут, они очень хотят выбраться из этой грязи. Всё сильнее рискуют, когда это не обязательно делать. Так случилось с настоящим Костей, так случилось со многими нашими детьми, мужьями и отцами. Я не выдержу ещё одной потери, сынок. Ты же понимаешь, каково это… жить с осознанием, что ты не имеешь никаких прав в этом мире.

Я выслушал её внимательно. Вспомнил о тех многочисленных потерях, что принесла с собой Бездна. Вспомнил боль утрат; эта скорбь не сравнится ни с чем. Каждая потеря похожа на… словно тебе вырывают кусок души. Это невыносимо.

— Я могу лишь сказать одно, госпожа, — подал я голос, оставив еду. — Пока мы бездомны, бедны и никчёмны, нас будут поджидать опасности. На каждом шагу. Сегодня я увидел, на что готовы Екатерина, Гриша и Игнат ради того, чтобы обезопасить семью — вытащить из этих опасных мест. И скажу честно, я рад, что именно вы помогли мне. Возвращать долги таким людям несложно.

— Не покидай их, Костя, пожалуйста, — Фируза сжала мою ладонь. — Не дай им попасть в опасность. Я верю тебе, верю в то, что ты изменился. Сердцем чувствую твою доброту. И хочу, чтобы эта доброта была направлена в сторону наших бедных детей.

— Не в моих принципах оставлять дела на половине, поэтому даю слово Даркара, госпожа, они добьются уважения аристократ.

— Спасибо тебе.

Мы ещё немного поговорили о разном, но я был рад, что разговаривать мне пришлось только с Фирузой. Объяснять, что же там произошло, всем членам семьи довольно сложно, учитывая то, что я отвык от общества. Завтра же Фируза перетранслирует мои слова другим и освободит меня от разговоров.