Последний наследник Триады

А он хорош. Я мотнул головой.

— В этом нет необходимости.

— Да, а ещё мне бы хотелось знать. На самом ли деле ты хочешь посетить тайную канцелярию, чтобы попробовать себя в сыске? — продолжал давить он. — Ты признаёшь, что целью визита было именно прохождение практики?

— Господин Болконский, я не планировал обсуждать столь личные темы в кругу вашей дочери и моего приятеля.

— Нет, тебе всё же придётся, — настаивал он.

Хорошо. Он пришёл ко мне подготовленным. Отвертеться не получится.

— Нет, господин, целей пройти практику в тайной канцелярии я не преследовал, — честно признался я, чем вызвал грусть в глазах Марьи. — Однако и злого умысла в моей просьбе не было. Я не озвучивал свои намерения только для того, чтобы не подвергать вашу дочь рискам.

— Это правильные слова, ты не глупый человек, — кивнул Сергей Болконский. — В таком случае, мог бы ты назвать своё настоящее имя при всех?

Я вздохнул.

— Прозвучит странно, но я не знаю, господин Болконский.

— А я знаю, — улыбнулся мужчина.

Вот же хитрый лис. С этого и стоило начать. Развёл тут демагогию.

— Ты тот самый изгнанный из рода Громовых парень, и зовут тебя Марк. Не так ли? — улыбнулся он. — Подлинная фамилия Громов.

— Ого… — захлопал глазами Кирилл, не понимая, что тут происходит. — И как тебя теперь называть?

— Как угодно, но не Марк Громов, — улыбнулся Сергей. — Это имя человека, которого лишили всех привилегий рода Громовых. Он фактически тот же самый бедняк без рода и семьи, но с большой базой в виде бывшего рода.

— Вы правы, господин Болконский, — кивнул я.

— Ты не злись на меня, Константин, — хлопнул меня по плечу господин Болконский. — Я лишь хотел, чтобы твои друзья знали правду о тебе. Не думаю, что она повлияет на ваши отношения, но и скрывать такие вещи от дочери начальника тайной канцелярии не получится.

— И не сомневался, — усмехнулся я.

— Я слышала, Марк Громов погиб, — задумчиво предположила Марья. — Так он, выходит, живой?

— Скорее, выбрался из мёртвых, — улыбнулся Сергей Болконский, хитро глянув на меня. — Но это мы уже обсудим вдвоём, это вас не касается.

И на том спасибо. Я кивнул в знак понимания.

— Выходит, турнир для тебя что-то вроде извинений перед отцом? — спросил отец Марьи.

— Можно и так сказать, — пожал я плечами.

— Хорошо, — кивнул он. — В таком случае, продолжайте праздновать, а я буду следить за твоими боями. Думаю, ты ещё захочешь со мной поговорить, поэтому я попрошу дочь передать тебе свой номер. Личный.

— Преблагодарен, господин Болконский.

— И впрямь хороший парень. Не знай я твоего прошлого, порекомендовал бы Марье присмотреться, но… увы, — усмехнулся аристократ. — Впрочем, ты показываешь хорошие сдвиги, поэтому я даже доволен нашим с тобой диалогом.

Начальник тайного сыска поднялся на ноги, поцеловал дочь на прощание и зашагал к выходу. Мы же остались сидеть в тишине. Я продолжал закидывать в рот кусочки мяса, а ребята смотрели то на меня, то друг на друга.

— Эм… — протянул Кирилл. — А чего тебя выгнали-то?

— Наркоманил, — отозвалась за меня Марья. — Про него столько историй по сети разгуливает ужасных, что я даже вспоминать о них не хочу.

— Ого, — буркнул Дубровый. — Ну, зато теперь стало ясно, откуда ты таких навыков понабрался. Громовы науськали, пока членом рода был?

Я хмыкнул.

— Думаю, на сегодня вопросов достаточно. Позвольте отдохнуть после поединка.

— Ладно, — приобнял меня Кирилл. — Ты всё равно остаёшься нашим другом. Да, Марья?

— Ну, папа сказал, что пока ему можно верить, — протянула она. — А я думала, ты бедняк. Оказывается, вон оно как. Всё же безродные никогда не смогли бы привлечь моего внимания.

— Ага! — хмыкнул Кирилл. — Наш новый друг благородных кровей!

Мы отужинали, обсуждая отвлечённые темы, а после я попросил ребят не беспокоить меня вплоть до завтрашнего дня. Да, утром я буду готов принять обоих, но мой сегодняшний вечер должен пройти в полном одиночестве.

* * *

На следующий день я проснулся рано утром. Выполнил зарядку, почистил зубы и позавтракал. Делал всё это быстро для того, чтобы подольше полежать в джакузи, наполненном тёплой водой. Пока лежал, смотрел в потолок и старался очистить разум от путающихся в голове мыслей. Конечно, узнать своё имя было довольно познавательно, однако многие вопросы оставались открытыми. Например то, что меня считали мёртвым. Да, эта мысль никуда не делась. Ещё и отец смотрел на меня глазами, в которых горело счастье. Для Михаила Громова информация о моей смерти определённо была страшной новостью.

Так и лежал, пока в дверь не начали долбиться. Створка отворилась, и ко мне ворвался Кирилл.

— Ты чего валяешься?! — удивился он, глядя на моё расслабленное лицо. — Твой бой уже объявили, дерёшься с лютым убийцей! Начинай разминаться!

Глава 17

— Пантелей Пантелеич, Костю скоро по телевизору показывать будут! Где вы застряли?! — Лизонька закричала на всю дворовую площадку, обернувшись в сторону кучки стариков.

Услышав крик, все разом пошагали в сторону экрана. Глаза бедняг горели от предвкушения, но вместе с этим на их лицах присутствовало крайнее волнение за Костю.

— Иду-иду! — тут же в припрыжку добежал другой старик, Захар Матвеич. — Ох, сынок! Ну давай, родной, покажи этим богачам, где раки зимуют!

— А что, уже началось?! — Фируза выглянула из окна. — Что ж вы мне не сказали!

Прошло около минуты на то, чтобы все члены семьи прибыли к экрану. Они, заметив таблицы бьющихся и знакомое имя, принялись рассаживаться по расставленным в полукруг скамейкам. После чего с волнением в глазах воззрились на трансляцию Московского турнира. Дети, их опекуны и даже старики — буквально каждый член семьи с нетерпением ждал, пока на экранах покажут знакомое лицо.

И тут вспыхнула фигура Кости, под ним была надпись «Константин Шагайн». Дети тут же закричали от восторга со словами «Это же наш Ко-о-остя». Старики поддержали аплодисментами, а Аркадий Альбертыч и вовсе заплакал. Но затем напротив Кости встал крепко сложенный мужчина с небритым лицом и наголо выбритой головой. Его звали Роберт Градской.

Увидев противника, все затихли.

— Они ещё и смеют выставлять этих верзил против наших детей! — ворчливо отозвался Захар Матвеич. — Нет никакой справедливости! Как нам показывать себя, если даже организаторы турнира выставляют наших детей против этих профессионалов?!