Последний Паладин. Том 2

Сейчас же выданных мной скромных запасов хватало лишь на точечное создание стихийных атак, и судя по его внешнему виду, весь потенциал той энергии, что я ему дал, фамильяр уже практически израсходовал.

Главным преимуществом попуга над Котом была способность выдать из данной ему энергии максимум за короткий отрезок времени. И чем больше стихийной энергии ты ему дашь во время призыва, тем разрушительнее эффект.

Только вот потом фамильяра накрывает жесткий откат и вся его эффективность резко падает, оставляя в нем сил только на то, чтобы летать и поддерживать базовую форму.

— Уже немного зная тебя, Маркус, я ожидал от этого воробья чего-то необычного… но чтобы такое? — никак не мог поверить Альберт.

— Попугая, — машинально поправил я, проследив за его взглядом.

Прямо у Альберта на глазах, опытнейшие воины Клана Металла вынуждены были сражаться с жалкими тварями «D»-класса на пределе концентрации, потому что их доспехи прохудились и местами проржавели, чем незамедлительно пользовались многочисленные пауки.

Стихия Воды была главной уязвимостью Стихии Металла и, разумеется, попуг это знал и использовал воду намеренно. При этом хитрый фамильяр, понимая, что его запас стихийной воды сильно ограничен, бил ей только по еретикам и подгадывал момент для атаки специально.

В плане эффективности использования выданных энергетических ресурсов, черный попугай был с отрывом лучшим среди всех фамильяров, которых я знал.

С одной лишь важной оговоркой. Настолько эффективен он был только против еретиков.

Нет, если бы я просто приказал своему фамильяру поубивать всех Сталь-Пауков в пещере, тот не стал бы прямо отказываться, но выполнял приказ с ровно обратной эффективностью.

Буквально нулевой.

Зная своего фамильяра, он бы попытался убить тварей абсолютно бесполезным против их стальной брони Стихийным Камнем, или же вовсе потратил весь боевой потенциал, искренне пытаясь отравить Сталь-Пауков ядом.

Прямо сквозь непроницаемую броню, да.

— Ты как хочешь, а я туда, — кивнул я все еще стоящему в шоке Альберту и, перехватив обломок копья поудобнее помчался вниз.

К этому моменту восьмерке оставшихся Доспехов уже удалось выстроить неплохую круговую оборону и привыкнуть к противнику, что позволило им пусть и с трудом, но успешно сдерживать натиск Сталь-Пауков.

Мое приближение бойцы Клана Металла не заметили, а потому влетевшее в шею одного из врагов копье стало для него полнейшей неожиданностью.

Увлеченный пауками бордовый Доспех с ромбовидным шлемом очень старался успевать залатать все появляющиеся бреши в броне, но маленькую ржавую щель у яремной вены он пропустил.

Видимо, посчитал, что пауки, облепившие ему ноги туда не дотянутся.

Что ж. Они действительно не дотянулись.

В отличие от моего копья.

Прикончив одного, я выхватил из его рук стихийный меч, и еще до того как бордовый труп успел упасть, я с хрустом вонзил орудие в бок его товарища. Секундой спустя меч исчез, вслед за своим погибшим владельцем, но нанесенное ранение осталось.

— Теневик здесь! Сомкнуть кольцо! — завопил держась за кровоточащий бок бронзовый Доспех с округлой башкой и махнул в мою сторону секирой.

Я же уже был готов к этому маневру и, легко увернувшись, скользнул внутрь защитного круга Доспехов, оказавшись буквально за их спинами.

На громкий крик раненого бойца среагировали двое и тоже развернулись ко мне, оставив сдерживание внешнего натиска Сталь-Пауков на остальных.

Воздух тут же заискрился от одновременных вспышек Стихии Металла и пауки оказались успешно отброшены всего четырьмя одаренными.

— Вот ты и попался, теневичок, — радостно оскалился смазливый боец, чей тонкий Доспех плотно облегал тело, повторяя рельеф мышц.

— Попортил ты нам, жизнь, гнида, но выйдешь ты отсюда только вперед ногами, — вторил ему коллега с рапирой в руках.

— Ты у меня ответишь за пролитую кровь детей стали, — шмыгнул носом окровавленный бронзовичок с секирой наперевес.

— Сдерживались, значит, — облизнулся я, наблюдая, как вокруг меня медленно сформировался треугольник, — ну вот он я, — поманил я пальцем, — Налетайте.

Эти бараны действительно делали вид, что им тяжело против Сталь-Пауков, чтобы заманить меня? Насколько же тупая тактика, учитывая, что они таким макаром бездарно потеряли уже двоих.

И все ради того, чтобы я показался рядом.

— Разруби!!!

— Проткни!!!

— Рассеки!!!

Стихийные приказы донеслись одновременно и в меня со всех сторон устремились десятки разнообразных лезвий, возникших прямо в воздухе.

— Поглоти, — прошептал я, и меня одномоментно накрыло куполом Тьмы, который с аппетитом сожрал все пущенные в него снаряды.

В тело хлынула волна переработанной стихийной энергии, половину которой я тут же перенаправил в загрустившего без убийств попугая.

Бронзовичок первым осознал, что дистанционные атаки против меня бесполезны и ломанулся вперед, размахнувшись покрывшейся золотым сиянием секирой.

Сдох он тоже первым, так и не успев понять как моя правая рука смогла пробить его Доспех и проломить грудину вплоть до самого сердца.

Вторым пал рапирщик, в буквальном смысле потеряв голову от прямого попадания водного серпа. Попугай оперативно использовал выданную ему энергию по назначению.

— ХОРОШИЙ ЕР-Р-РЕТИК! МЕР-Р-РТВЫЙ ЕР-Р-РЕТИК!!! — эхом разнеслось вокруг и ряды оставшихся бойцов Клана Металла дрогнули.

Смазливый оказался чуть умнее своих коллег и, увернувшись от атаки с воздуха, опасливо попятился назад.

Преследовать я его не стал и на прощание помахал рукой.

Когда смазливый понял причину моего поведения, было уже поздно. Лезвие меча Альберта одним взмахом разрубило бедолагу от макушки до яиц вместе с Доспехом.

К этому моменту двое из четверки бойцов, что держали внешнее кольцо уже пали от рук Альберта, а оставшиеся двое панически пытались сбежать, но завязли в бою со Сталь-Пауками.

— Помочь им умереть? — покосился на сражающихся на последнем издыхании бойцов здоровяк.

— Не надо портить попугаю веселье, — покачал я головой, — и так половину добычи у него отобрали.

В этот момент, уже не имеющий возможности наносить стихийные атаки, фамильяр просто кружил над израненными еретиками как стервятник и всячески подбадривал малочисленных Сталь-Пауков воодушевляющими возгласами.

Страдания еретиков радовали его не меньше, чем их убийство, а потому легкую смерть своих заклятых врагов попугай не оценит. А душевное равновесие моих подопечных это очень важно.