Последний Паладин. Том 4

М-да. Великая одаренная воды говорите…

— П-простите, — прокашлявшись, выдала Амелия, — не в то горло пошло.

— На вопрос ответь, будь любезна, — приказала Княгиня Природы и уставилась на синеволосую холодным властным взглядом.

— Л-ладно, — покраснела и сдалась под тяжестью взглядов всех присутствующих Амелия, — меня правда просили наладить с вами мосты, ваше сиятельство, но я отказалась! И на задание по закрытию Портала я подписалась заранее! Я не знала, что здесь будете вы! И вообще, слежка и дипломатия — это совершенно не мой профиль… я не умею врать. Да и не люблю.

— Оно и видно, — засмеялся Максим и ободряюще похлопал девушку по спине.

— Зато я опытный Страж! — гордо подобралась Амелия, — У каждого свои сильные стороны!

— С этим мы спорить не будем, — кивнул Альберт и перевел взгляд на меня, — ну, командир, что думаешь? Учитывая обстоятельства, ее вполне можно отстранить. Одно слово Таранову и девушку отправят обратно тем же рейсом.

— Как это обратно… — разом побледнела Амелия.

— Ну ты же сама призналась в том, что тебе Кланом велено за мной следить, — вздохнула Виктория, — ты раздел Пакта о межклановых отрядах читала?

— Возможно… — не очень уверенно отозвалась Амелия, — я до этого воевала только в отрядах из нашего Клана, но в рамках терапии мне посоветовали расширить деятельность и найти новый вызов…

— Терапии? — сощурилась Княгиня Природы, и чтобы не встречаться с ней взглядом, синеволосая вдруг закрыла глаза.

После чего Амелия сделала глубокий вдох и выдохнула холодный как лед воздух. Ее сердцебиение замедлилось, черты лица разгладились, и она медленно открыла глаза, яркая стихийная синева которых ослепляла.

Стойкая аура безмятежности и спокойствия обволокла весь столик, покрыв окно тонкой ледяной крошкой.

— Ты в порядке? — уточнил я.

— В полном, — кивнула Амелия и в этот момент нам принесли выпивку.

О какой терапии была речь, синеволосая так и не призналась и вообще с этого момента идеально держала себя в руках. Пару раз Макс пытался подколоть Амелию насчет прослушки и депортации, но она реагировала спокойно.

Перед нами словно теперь сидел другой человек.

За едой, выпивкой и непринужденной беседой мы просидели последующий час.

Макс вспоминал, как мы ехали по этому маршруту на машине в день нашей первой встречи. Альберт все-таки рассказал про нашу с ним прошлую поездку на поезде. Даже сама, ее сиятельство, Княгиня Природы вклинилась в беседу и совсем забыв о своем статусе, поведала пару вульгарных баек из походов с Альбертом в Порталы желтой зоны.

Из беседы немного выпадала только синеволосая, но и она с интересом слушала и старалась участвовать по мере возможности, хоть и давалось ей это тяжеловато. Не знаю, что именно Амелию выбило раньше, но сейчас она в компании освоилась.

После походных баек, разговор зашел про пытливые вопросы Виктории, зачем целой Княгине вот это вот все. Она ответила, что, по ее мнению, именно такой Княгиня Природы и должна быть. А Альберт охотно подтвердил слова Виктории, рассказав, что несмотря на то, что он был ее телохранителем, спасала она его жизнь даже чаще, чем он ее.

— А теперь твой босс Маркус и спасти его та еще задачка, — засмеялся Макс и в этот момент я заметил, что его веселый настрой за время нашей беседы передался всем.

Даже синеволосая улыбнулась не из вежливости, а искренне.

На этом первый этап создания из разношерстных и чужих друг другу людей настоящего отряда можно было считать завершенным. По крайней мере, враждебности и открытых недомолвок внутри отряда больше не было.

На второй час разговор перешел в более тесное знакомство и описание сильных сторон друг друга как Стражей. Правда, в основном это касалось допроса Макса, ведь Альберт и Виктория возможности друг друга знали идеально.

Но Макс ловко переводил стрелки сначала на меня, а когда понял, что не получается, то под удар попала синеволосая и сейчас Амелия стоически держалась под валом вопросов, из которых мы узнали, что девушка обладает выдающимися способностями лекаря и запасы ее внутреннего источника даже больше, чем у Ратника Альберта.

— Господа, дамы, оставлю вас на минутку, — поднялся я на ноги и направился в сторону уборной в головной части вагона.

Следом за мной поднялся Макс и тоже направился к уборной, только той, что в хвостовой части вагона.

Остальные на нас странно покосились, но говорить ничего не стали.

Я же вышел в тамбур, где располагался туалет и зашел внутрь.

— Я же, кажется, просил не делать глупостей, — без улыбки сказал я, глядя на вжатого в стену плетями Тьмы мужчину в клетчатом костюме и с сияющем диким огнем красным глазом.

Глава 24

— Глупец здесь только ты, — засмеялся главарь четверки «гробовщиков», — думаешь, вы нас победили? Нет! Я же здесь! И все лишние смерти, что произойдут, будут на твоей совести! Наместник вам этого не простит… ни за что не простит!!! — фанатично заорал стянутый плетьми мужик.

Блин, а казался таким спокойным, когда пил. Может, ему не стоило трезветь?

— Вижу, ты не понимаешь, — прекратил улыбаться тот, — но это не важно! Ведь ты уже нежилец, благородный! Жарких снов!

С этими словами у главаря открылся второй глаз.

Красный глаз без белка, который тут же загорелся стихийным пламенем. Огонь мгновенно перекинулся на тело и впитался в кожу, втягиваясь внутрь источника, вены одаренного вздулись, а окутанное плетьми Тьмы тело начало биться в судорогах.

Ни единого слова больше главарь издать не мог, его деформированное тело покраснело и разбухло, глаза закатились, но рожа продолжала безумно улыбаться.

Мерзкая техника. Старик Акс называл ее «Фейерверк». По мне, так слишком по-доброму, учитывая, каким злом эта техника являлась на самом деле.

Из плюсов, ты можешь выдать стихийный взрыв десятикратно превышающий твой предел.

Из минусов, делаешь это посмертно.

Семь сотен лет назад эту запрещенную технику использовали лишь фанатики и сектанты. Только так они имели хоть какой-то шанс против многократно превосходящих их в силах бойцов Ордена, но также эти фанатичные ублюдки не брезговали использовать ее в местах скопления людей.

Орден старательно боролся с распространением этой разрушительной техники, безжалостно истребляя всех, кто хранил и передавал секреты ее использования.