Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ

— Пожалуйста… Пожалуйста, объясни мне происходящее!

— Я уже сказал тебе, не подходи ко мне!

— Даже если ты сказал так…

Взор Глена устремился на бедро Mито. Ей было больно, свежая кровь текла, не останавливаясь. Она стекала по ее белой коже, свежая кровь. Ярко-красная. Когда он увидел это, жажда крови распалилась внутри него.

— Убей, убей, убей!

— Заткнись!

— Убей ее! Убей! УБЕЙ!

— ЗАТКНИСЬ!

Его сознание погрузилось в хаос. Трезвость его ума собиралась исчезнуть в клубах дыма. Как бы контролируя слабость внутри своего сердца, Глен ударил себя в лицо левым кулаком. Его голова закружилась. В ушах раздался звон. Но он не мог больше сражаться. Он не мог сопротивляться. Не мог сопротивляться привлекательности отказа от своей человечности.

— Глен! — закричала Мито.

Но Глен умолял ее не подходить к нему ближе. Он умолял всех своих друзей не приближаться к нему. Если кто-нибудь окажется рядом с ним… Он боялся того, что не сможет контролировать свои желания. Он определенно изнасилует ее и с жестокостью убьет ее. После этого убийства он забудет ее в одно мгновение. Единственное, в чем он был заинтересован сейчас, — свежая кровь. Только уничтожение. Только для того, чтобы доказать свою собственную силу. Его волновало только это. Mитo медленно двигалась к нему.

— Не подходи! — крикнул ей Глен. Он отступил. Контролируя свои чувства и желание убить, он двигался в обратном направлении. Тем не менее, Mитo, его жертва, подошла к нему, несмотря на смертельную опасность.

— Я… Я хочу спасти тебя!

Что эта женщина говорит? Она ничего не понимает. Он не может быть спасен. Это все он виноват. Это все его вина.

— Даже если я не знаю о том, что происходит, ты выглядишь страдающим, так что я хочу помочь тебе!

Он хотел, чтобы она заткнулась.

«Эта жалкая девчонка никогда не может спасти меня. Вот почему я отказался от своей человечности. Потому что я никого не мог спасти, я отказался от своих убеждений».

— Все нормально… слушай, что я говорю тебе… — сказал Глен, глядя на Мито.

— Но сейчас я с тобой!

— Я уже готов… отказаться от человечности. Меня теперь нельзя спасти.

— Я хочу спасти тебя.

— Заткнись! Не подходи! Ты не можешь спасти меня! — его крик был полон злости и печали.

Его голос был настолько громким, что стены аудитории задрожали. Из-за силы его демона громкость его голоса намного превышала ту, на которую был способен человек. В ответ на это Мито замерла на месте. Она снова начала плакать. Лицо ее полностью стало красным, она горько плакала.

— Тогда что я должна сделать для того, чтобы спасти тебя? Ты уже спасал меня слишком много раз. Я хочу отплатить тебе тем же. Я уже ничего не могу сделать?

Услышав этот вопрос, Глен собрался с силами, призвал всю оставшуюся у него рациональность и ответил:

— Я ненавижу тебя. Один взгляд на тебя разозлил меня. Уйди и больше никогда не попадайся мне на глаза снова.

Лицо Mитo скривилось от боли. Слезы текли по нему.

— Если, если ты так хочешь этого… Но позволь мне спросить тебя в последний раз.

— О чем?

— Ты стал таким… Это моя вина? Потому что я попросила тебя спасти меня… Ты стал таким?

«Не будь такой эгоистичной. Исчезни. Исчезни с глаз моих», — он хотел сказать это. В конце концов, подобные слова помешали бы ей подойти к нему. Но в его сознании снова проснулся демон в обличии подростка. Это был Ноя. В его сердце Ноя засмеялся и сказал:

— Конечно, все из-за тебя. Из-за тебя я отказался от человечности.

Эти слова сорвались с губ Глена. Несмотря на то, что он сам видел, как глаза Мито расширились от шока, он все еще не мог подавить демона, говорящего его устами.

— Но я не жалею об этом. Потому что ты мне нравишься. Я стал таким… АААААА, Мито, не слушай его! Это демон! Это демон говорит с тобой! Я не могу больше сдерживать его, я прошу тебя, поторопись и беги отсюда… Нет, нет, нет, Митo. Это я. Глен. Подойди, спаси меня. Я действительно хочу, чтобы женщина обняла меня прямо сейчас. Сними одежду, встань на колени передо мной. Это по твоей вине я отказался от человечности, поэтому возьми на себя ответственность и удовлетвори мои потребности.

Эти слова исходили от Глена. Слова, о которых он никогда не думал. Нет, это были слова демона, пришедшие из глубины его сознания. Он больше не мог ясно мыслить. Разум был в беспорядке. Он стал одним целым с демоном. Mитo посмотрела на него со страхом в глазах и сказала:

— То есть из-за меня ты стал монстром? ..

Она упала на колени. Это спровоцировало очередную волну желания в нем. Все не могло стать еще хуже. Он больше не мог контролировать себя. Его тело постепенно сливалось с демоном и переходило под контроль его желаний. Он хотел изнасиловать ее. Хотел уничтожить ее. Хотел убить ее. Если он убьет ее, он, несомненно, будет освобожден. Число товарищей, которые стремились вернуть его обратно, будет уменьшено на единицу. Он сделал шаг вперед. Девушка не двигалась. Он сделал еще один шаг. Мито не шевелилась.

«Беги. Пожалуйста, поторопись и беги. Я не могу больше держаться. Ты не сделала ничего плохого», — хотел крикнуть Глен, но он не мог издать ни звука. Он высоко поднял меч. Mитo ошеломленно наблюдала за ним, сказав:

— В таком случае… Если ты убьешь меня, то тебе станет хоть немного легче?

— О да, — прорычал Глен.

— Тогда, — прошептала она. — Если это так… Если это заставит тебя почувствовать удовлетворение, я не буду сопротивляться.

Сказав это, она выглядела немного счастливее, улыбалась. Это было отчаяние. Улыбка от отчаяния, и Глен испытал чувство жалости к ней. Но ее убийство будет таким непревзойденным удовольствием. Но в тот момент Глен почувствовал, что к его спине что-то приклеилось. Это было взрывное заклятие. Едва коснувшись его, оно сработало и взорвалось. Несмотря на то, что талисман слегка обуглил кожу Глена, это не причинило ему большого вреда. Он оглянулся через плечо. Но косяк двери аудиовизуальной аудитории повело, и выход пропал из виду. Это было заклинание иллюзии. Кто-то создал здесь иллюзию. Тем не менее, Глена это не волновало. Все, что имело для него значение, — убить того ублюдка, что сделал это, когда тот нападет. Однако никто не атаковал. Внезапно он обнаружил, что Mитo, которая должна была находиться прямо перед ним, исчезла. Он посмотрел на человека, который оттащил ее прочь. Это был Гоши. Гоши Норито. Его грудь была залита кровью, он обнимал Mитo. Увидев, что они оба отскочили от него, Глен почувствовал небольшое облегчение. Он почувствовал, что его желание немного уменьшилось. Mитo крикнула:

— Гоши!

— Беги, Mитo-чан!

Она начала сопротивляться.

— Пусти, отпусти меня! Я хочу спасти Глена…

— Ай-ай. Как это раздражает. Даже если ты умрешь, Глена уже не спасти.

— Но, это я виновата в том, что Глен…

Гоши опустил голову, чтобы посмотреть на нее.

— Я тоже виноват. Этот негодяй спас и меня тоже. Это моя вина, что он стал таким!

Услышав это, она прекратила сопротивляться и посмотрела на него.

— Тем не менее, все не потому, что я не хочу быть убитой. Все из-за того, что я эгоистично полагаю, что он не хотел бы этого, поэтому он не сможет убить меня! Если подумать логически, почему этот парень, который спас нас, хочет убить нас?

Гоши взревел от ярости:

— Так послушай меня, Mито-чан. Мы собираемся бежать. Брось этого парня и беги.

— Но…

— И тогда мы вернемся и спасем его. Если мы умрем, кто поможет ему? Вставай!

Когда она услышала это, выражение лица Мито изменилось. Возможно, она избавилась от действия заклинания иллюзии Maхиру. Гоши имел большой опыт в этой области. Когда дело доходило до заклинаний иллюзии, он был непревзойденным мастером. Но он преуспел только в этом. Что касалось физической силы, ему оставалось только бежать. Глен поднял меч и сказал: