Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ
Шрифт:
— Если ты ценишь свою жизнь, то не бунтуй мне тут перед солдатами. Я в любом случае сам решил спасти Глена. Потому что этот парень найдет свое пристанище только под моим руководством.
Шинья взглянул на Kурэтo.
— А? Может быть, Глен позвонил моему старшему братишке, прежде чем он стал демоном?
Kурэтo отступил немного и улыбнулся.
— Ты думаешь, что ты единственный, кому он безоговорочно доверяет?
— А ты ему доверяешь, братик?
Kурэтo рассмеялся.
— Независимо от того, каким путем я пойду, в конечном итоге я окажусь победителем.
Он снова что-то скомандовал солдатам. Похоже, они что-то вводили в затылок однорукой исследовательницы из «Имперских Демонов». Какой-то препарат. На ее лице появилось выражение шока. Но она сразу же сказала:
—
— Что было?
— Подопытный кролик. Это не имеет значения. Ты должен охранять это место в течение четырех часов. После этого я все улажу, — ответил Курэто.
— Ничего себе, довольно точное время. Может быть, род Хиираги уже использовал исследования «Кидзу»…
Kурэтo улыбнулся.
— То, что делает Mахиру, взяло свое начало в лабораториях рода Хиираги. Mахиру проводила эксперименты с запрещенными проклятиями? Нет. Это мы начали. Мы, наконец, получили результаты.
— Глен и Махиру — в результате они оба стали демонами?
Kурэтo кивнул.
— Да. Исследование официально продолжается. Ну, все скоро начнется. Мы должны спасти Глена Ичиносэ.
Спасти… Даже если он использовал это слово, этот ублюдок на самом деле не намеревался спасти Глена. Он только хотел силы. Все они лишь желали власти. Для этого они даже отказались от своей человечности. Все начали думать как Махиру. Как она и предсказывала. Шинья смотрел в спину удаляющегося Курэто, прежде чем перевел взор на школу.
========== Том Четвертый. Глава четвертая - Вот за что сражаются товарищи ==========
Комментарий к Том Четвертый. Глава четвертая - Вот за что сражаются товарищи
Винкс! Только вместе мы сильны! https://pp.userapi.com/c836639/v836639465/24cc9/ruel6YpwRiM.jpg
В темном классе Глен в одиночестве сидел на стуле. Его класс, его собственная парта. Помещение освещалось огоньками пожарной сигнализации, и Глен задумался, глядя на доску. Он убил всех врагов в школе и теперь был немного спокойнее. Или, возможно, это потому, что он привык к демону. Он слегка вздохнул. Демон сейчас спит. Время его сна становилось дольше. Глен не был уверен в том, было ли это из-за восстановления его сознания, или же это часть процесса слияния с демоном. Глен посмотрел в окно. Вся школа была заклеена талисманами заклинаний. Он был запечатан Шиньей. Печать не сломается, даже если разрезать ее мечом. Благодаря этому дару Глен мог контролировать свои желания. Он мог заставить демона, который неудержимо жаждал разрушения и свежей крови, временно впасть в сон. Скорее всего, он привыкал к нему. Mахиру, казалось, сохранила рациональность в какой-то степени. Хотя она и не была настоящей Mахиру, но она, казалось, действовала не только ради расправы. Возможно, через какое-то время он тоже сможет контролировать свою деструктивную деятельность.
— Но сколько времени это займет? — прошептал Глен.
Он поднял голову, чтобы взглянуть на часы на стене. Было 2:40 ночи, предрассветные часы утра. Несколько часов уже прошло с тех пор, как он был запечатан в школе. Тем не менее, всего лишь час назад он восстановил свое сознание. Судя по всему, пока он не пришел в сознание, он пытался сломать стену. Несколько часов демон неустанно крушил стены, заклеенные талисманами заклятий, ухмыляясь. В то время единственное, о чем он думал, было убийство каждого в этой школе. Он хотел убивать. Разрушать. То были желания демона. Он хотел уничтожить все в этом мире. Но постепенно, по мере того как Глен понемногу сливался с демоном, он тоже почувствовал, что его желания начинают изменяться. Пока он использовал силу демона, его желания отличались от основных человеческих желаний, но он хотел найти выход из школы в нынешней тяжелой ситуации. В процессе размышления демон вдруг заснул. Ноя дремал. Таким образом, Глен восстановил свое сознание. Тем не менее, другими словами, это было:
— Частью процесса. Часть процесса становления демоном, — пробормотал Глен устало. В отличие от усталости, что охватила его сердце, сила практически источалась его телом.
Он
схватил парту рядом с ним, за ней раньше сидел Шинья. Он поднял парту. Бросил ее. Она пулей пролетела по классу, разбившись о доску. Очевидно, это нечеловеческая сила. Глен наклонился назад, облокотившись на спинку стула и глядя в потолок. Скрип, скрип, скрип — он качался на стуле. Он не должен был заниматься ерундой прямо сейчас, но он больше ничего не хотел делать. В следующий раз, когда демон проснется, Глен не планировал делать угодные ему вещи, такие как убийство и разрушение, он хотел заставить его сдаться, но, вероятно, это было невозможно. Это исследование „Кидзу“, очевидно, незавершенное. Он мог коснуться его и остаться целым и невредимым. Но это было необходимо. Именно поэтому он принял демона. Кроме того, его сила была эффективной. Он спас Саюри и Шигурэ, Гоши и Mитo. Следовательно, хоть он и не сожалеет о своем решении, у него не было выбора. Это будет непросто. Если он сможет подчинить демона своему сознанию, то:— Махиру это уже удалось, — он тихо произнес ее имя.
Она была удивительной. Гением. Она была сильнее, взрослее, всегда впереди. Все продвигалось в соответствии с планом, который придумала Махиру. Битва между „Имперскими Демонами“ и Храмом Хякуя». Эксперимент Глена с „Кидзу“. Все это запланировала она. „Имперские Демоны“ и секта Хякуя, заинтересовались силой „Кидзу“ и, несомненно, в настоящее время посвятили все силы этому исследованию.
Если дело лишь во времени, когда Maхиру поняла, что ее исследования более полные, наверное, независимо от того, кто первый об этом догадается, обе стороны предложат ей сотрудничество. Затем произойдет событие, которое покажет, что главный герой, самый большой успех Хиираги Maхиру:
— Это я, — Глен рассмеялся.
Скорее всего, магические организации по всему миру в настоящее время обратили свое внимание на эту школу в Сибуе, Токио. Даже то время, когда люди заинтересовались исследованием, в какой-то степени было назначено самой Махиру. Она позволила „Имперским Демонам“ и „Храму Хякуя“ вступить в бой, захватив всеобщее внимание, а затем начать бойню в этой школе. Это все шло по плану Maхиру. Благодаря ей весь мир действительно одним прыжком преодолеет разницу между черепахой и зайцем. Весь мир будет спешить начать исследования „Кидзу“, и тогда люди начнут убивать друг друга. Если это окажется так, то мир действительно может быть уничтожен. Maхиру сказала что-то подобное. Она сказала, что этот мир должен быть уничтожен. Она также сказала, что это разрушение произойдет в день Рождества в этом году. Глен вспомнил ее слова. Она говорила так, будто разрушение станет приманкой, чтобы запутать малочисленные религиозные организации.
Maхиру, таким образом, сказала: „Первая волна разрушения настигнет этих жадных, уродливых взрослых. Конкретно говоря, это означает, что каждый, кто старше тринадцати лет, умрет“. Если эти слова были правдой, то эти демоны развяжут желание нести бремя греха. Тем не менее, она продолжала говорить: „Бог уже в ярости. Он зол из-за нашей жадности. Из-за грязных исследований, все еще продолжающихся, и из-за уродства желаний человечества, что находится за пределами воображения. Вот почему земля будет гнить. Монстры будут бродить по земле. Яд польется с неба. Серафим конца света возьмет свой горн, и этот мир услышит его призыв и самоуничтожится. Когда это время наступит, человечество обречено. Слабые люди не смогут выжить в таком мире“. Другими словами, она создала демонов ради выживания в таком мире. Хотя она сказала, что гнев бога был направлен на людей, которые позволяют своим желаниям принимать ужасные формы, почему объектом этого гнева не стали демоны, которые вызывали подобные мерзкие желания?
Или это просто какое-то религиозное сравнение, просто используемое ею для разжигания войны? Тем не менее, по некоторым причинам Глен тоже, казалось, чувствовал приближение гибели. В одно мгновение он был объединен с демоном, он услышал этот слабый зов к уничтожению. Он не знал, почему его настигло такое чувство. Но он продолжал чувствовать себя так, как будто он услышал сигнал к разрушению мира. Сейчас август. Если миру придет конец на Рождество, все закончится в течение четырех месяцев.