Последний Серафим: Катастрофа шестнадцатилетнего Глена Ичиносэ

Ему не придется подчиняться Хиираги. Не придется сдаваться кому-либо. Не придется следовать за Хиираги. Не придется волноваться о ком-либо. Не придется работать вместе с кем-либо. Убивать всех. Или заставлять всех сдаться. Если так и будет, разве ему больше не придется беспокоиться? Такие мысли промелькнули в его разуме. Что касается этих мыслей, Ноя свободно и честно сказал:

— Да. Это на самом деле правда, Глен. Если ты никого не любишь, то тебе не будет больно. Если ты не будешь делать ничего важного, тебе не придется прислуживать Хиираги. Ты более самоотверженный, ты должен вытерпеть… Ты, безусловно, достигнешь всего когда-нибудь, никто не сможет этого изменить. Ты должен двигаться вперед, даже если стремишься сохранить свою прежнюю жизнь. Этот способ мышления — всего лишь ложь. «Когда-нибудь» — это просто иллюзия. Независимо от того, как долго ты будешь ждать, у человечества всегда будет нечто важное — печали, семья, друзья, товарищи. Таким образом, люди всегда молча терпят. Поклонись, терпи унижения от Хиираги. Тем не менее, люди до сих пор находят отговорки. Такова человеческая натура. Но ты уже сдался. Ты опередил их. Неплохо, Глен. Ты отказался от своей человечности.

— Нет.

— Да. Смотри, ты сдаешься. Ты можешь сдаться. Поспеши и откажись от всего, скажи, что никогда не будешь ограничен кем-либо снова. Серьезно отнесись к этому вопросу, разрушь пьедестал, на который ты вознес жизни всех остальных людей. Если ты сделаешь это, все изменится. Пусть тяга к убийству горит в глазах, скажи вслух, что ты уже отказался от своей человечности, и все изменится, ты приобретешь невиданную силу, как в сказке.

Тем не менее, услышав эти слова, Глен сказал:

— То есть, это побег от реальности?

— Это сила.

— Это бегство.

— Нет. Это происходит потому, что ты становишься сильным, и ты можешь сбежать от правды. Для того, чтобы становиться все сильнее и сильнее. Это и есть желание Глена, не так ли? Ты отказался от своей свободы и воли. Выбрал и принял меня. Таким образом, в тебе не так много человечности, о которой ты говоришь. Это слишком легко. Слишком легко опровергнуть твои доводы. Смотри, видимость важна, но ее принципиально даже не стоит упоминать. Словно твоя парта в школе завалена горой скучных вещей, попробуй избавиться от них. Теперь ты видишь, что самое важное находится прямо перед тобой. Прежде всего, сначала попробуй достичь этого.

Так сказал Ноя. В тот момент Глен уже бросился вниз по лестнице, пробежал по коридорам и ворвался в аудиторию с аудиовизуальным оборудованием. Там были солдаты секты Хякуя. Один из них держал Мито обеими руками. Она плакала. Командир этого отряда казался сильнее обычных солдат, которых он встретил в школе и уничтожил в один миг. Этот мужчина мог по силе сравниться с Сайто. Глен мог судить об этом по его поведению. Он, скорее всего, был тем противником, которого Мито не смогла одолеть. Тем не менее, Глен в своем нынешнем состоянии мог расправиться с кем угодно. Все потому, что он больше не был человеком. Солдат посмотрел в его сторону, прищурился и сказал:

— О, а вот и ты. Эй, ребята, не позволяйте этому мерзавцу войти в аудиторию, — приказал он. Тут же солдаты бросились на него с громким боевым кличем. Mитo заметила его. Она повернулась, ее заплаканное лицо вытянулось, когда она увидела Ичиносэ.

— Глен?! — закричала девушка. У нее было такое выражение лица, как будто она видела в нем своего спасителя. Словно видела в нем принца на белом коне. Словно он был супергероем, прибывшим ей на помощь. Происходящее прокомментировал Ноя:

— Твой привычный образ мышления уже рушится и прогибается под тяжестью этой ноши. Все эти убеждения — лишь подделка. Чем они благопристойнее, тем более приятным будет избавиться от них и убить всех врагов. Если ты не хочешь убивать, тогда отказ от своих убеждений — это тоже хорошо. Не похоже на то, что ты можешь это сделать… ведь ты не сможешь вернуть все обратно… Попробуй сделать что-то, чего раньше никогда не сделал бы.

Солдаты секты Хякуя приближались. Глен взмахнул своим мечом. Убить их всех одним ударом было бы слишком просто. Сила. Он был сильным. Один удар, два удара, три. И, таким образом, он убил восьмерых. Вдруг он подумал о том, как легко было лишить их жизни, и подобная мысль не соответствовала позиции того, который не хотел предавать свою человечность. Мужчина, державший Мито, вытащил бумажные талисманы. Это были взрывные проклятия. Они полетели в сторону Глена, но он разрезал их своим мечом. Несмотря на то, что они взорвались в тот момент, когда их разрубили, Глену это никак не навредило. Эти взрывы бы оторвали руку обычного человека, но, учитывая его нынешнее положение и нечеловеческое тело, заклинания даже не напугали его. В аудитории раздалось четыре взрыва.

— Да что с этим ублюдком?! — закричал кто-то. И тут же другие солдаты бросили свои талисманы на пол, собираясь воспользоваться заклинаниями, но этому не суждено было сбыться.

Потому прежде чем они успели активировать талисманы, Глен уже бросился на них. Потому что длинное лезвие его меча было быстрым и прямым. В один миг его длинное лезвие перерезало их глотки. И тут же все закончилось. Все его враги в аудиовизуальной аудитории лишились своих жизней. Mитo рухнула на пол. Глен протянул к ней руку. Ее глаза были полны слез, она смотрела на него.

— Ты… ты пришел, чтобы спасти меня…

Она испытывала чувство удовлетворения. Чувство, которое долго сдерживалось. Ее желания в значительной степени восхищали демона Глена. В его сердце Ноя снова зашептал:

— Убей ее.

Мито снова залепетала:

— Я, я… ты снова спас меня.

— Уничтожь ее.

— Я думала, умру… Я думала, что все кончено, я сдалась…

— Изнасилуй ее.

Его рука коснулась девушки и схватила ее за переднюю часть блузки. Лицо Mитo исказилось от шока. Но, нисколько не заботясь об этом, Глен разорвал верхнюю часть ее школьной формы.

— Нет! Что ты делаешь…

Он коснулся ее губ своими.

— Подожди…

Сначала она принялась вырываться. Но Глен кончиком языка проник в ее рот. Она перестала сопротивляться.

— Ах…

Тело Mитo обмякло. Она сдалась ему и позволила целовать себя. Ее глаза все еще блестели от слез. Но выражение ее лица казалось восторженным.

— Г-Глен… если это ты… — залепетала она.

Слишком легко эта девушка сдалась ему. Возможно, она тоже находилась под влиянием заклинания Maхиру. Свежая кровь, смерть, ситуация, когда ее жизнь висела на волоске, — все это промелькнуло перед ее глазами, это были переломные моменты, которые заставили ее потерять контроль над первобытными человеческими желаниями. Mахиру околдовала всю школу этими злыми чарами. Но здесь и сейчас сознание Глена вернулось к нему. Это было впервые за все время, что он пребывал в школе. Впервые за какое-то время его сознание на мгновение вернулось к нему, одолев демона в схватке. В этот момент он понял, что делает. Видел, что он убивает Мито. Видел, что он разрушает их отношения. Видел, что он уничтожает своего товарища.

— Поспеши и убегай от меня! — сердито закричал он. Он оттолкнул Mитo прочь. Она отступила на несколько шагов. Ее школьная форма была разорвана, и виднелась ее грудь в бюстгальтере. Он натворил все это. Это была его вина. Глен схватился за сердце. Он пытался контролировать эти уродливые, отвратительные, все же существующие в его сердце желания, которые пересиливали его. — Не… Не подходи ко мне!

Митo была полностью шокирована. Глядя на него с испуганным выражением на лице, она сказала:

— Что ты делаешь? — только когда она произнесла это, то, казалось, наконец-то поняла все. Она посмотрела на голову Глена и увидела его демонические рога. Увидела его острые клыки. Выражение ее лица изменилось. Она забеспокоилась. Но его больше ничего не волновало. Потому что он больше не был человеком. Потому что он больше не был частью человеческой расы. Потому что он был ослеплен своими желаниями и пошел по тому пути, на который он не должен был ступать. Он отскочил от Мито. Глен, казалось, хотел, чтобы между ними было как можно большее расстояние. Затем девушка попыталась подойти к нему.